Крепость мрака

Старк Джеральд

Каменные големы, однако, частично добились цели, ради которой их создавали — разрушили протяженный участок стен второй цепи, не представлявшей из себя столь мощного оборонительного пояса, как лежавшие ныне в развалинах нижние бастионы. Последняя, третья стена, вообще являлась символической преградой, отделявшей постройки Серебряных Вершин от расположенного ярусом ниже города. Создавая свою крепость, Всадник не предполагал всерьез, что когда-либо она подвергнется столь ошеломляющему штурму.

Время показало, что он ошибся — его великая Цитадель в конце концов пала под вражеским напором, и пала быстрее, чем можно было предположить. Но победа, как

и рассчитывало Братство Радуги, далась осаждающим слишком дорогой ценой.

… Три клина «саламандр» поползли вверх по склону, выжигая перед собой все живое и неживое, стараясь избегать внезапно рассекающих обманчиво надежную твердь огненных трещин и уповая на прикрывающий их с небес Незримый Щит. Уцелевшие катапульты защитников, перетащенные на вторую стену, упрямо выбрасывали в воздух стеклянные шары, начиненные фиолетовым огнем, способным мгновенно погубить двергскую шагающую махину.

За торившими дорогу железными многоножками наконец тронулось с места так тщательно сберегаемое Исенной для решающего удара войско двергских латников и альбийские дружины. Зокарр Два Топора, не утерпев, отправился в бой вместе со своими сородичами, несмотря на явное неудовольствие Аллерикса, не желавшего, чтобы один из его наиболее верных сторонников покидал ставку. Разубедить предводителя карликов не удалось, и теперь он шагал где-то в первых рядах пешего воинства, а над его головой скрещивались в противоборстве клинки синих молний и огненные стрелы.

К полудню военная удача вроде бы решила улыбнуться нападающим — на Аквамариновом бастионе второго яруса поддерживаемые «саламандрами» дверги захватили четыре главных башни и стянули туда немалые силы латной пехоты, поджидая отставших альбийских союзников. Это краткое ожидание их и сгубило. Очертания закопченных и оплавленных стен бастиона задрожали, словно бы охваченные потоком горячего воздуха над костром, складывающие их гранитные блоки потекли, теряя четкую форму, и прежде чем подоспевшие альбы успели опомниться, двергские воители оказались замурованы в недрах разрушающихся строений. Истошный вопль сотен глоток взлетел над бастионом, внезапно превратившимся в общую могилу, и смолк два удара сердца спустя, когда на месте грозного укрепления вскипело лавовое озеро. Башен более не существовало, но и добрых двух тысяч захватчиков — тоже.

Взорам драконов, упрямо продолжавшим кружить над вершинами окрестных гор в нарушение строжайшего повеления Эльшара, приказавшего им улетать, представала ужасающая и захватывающая картина: три полыхающих копья сомкнутого строя железных многоножек, пронзивших горящее и окровавленное сердце Цитадели, Уцелевшие «саламандры» наглухо увязли в паутине узких улочек города между второй и третьей стеной, где дома превратились в осажденные крепости, а переулки топорщились наскоро сооруженными засеками, за которыми укрывались снятые со стен «змеиные пасти». Боевое неистовство йюрч схлестнулось с воинственностью двергов, сиидха Черного Роты и альбы Аллерикса сошлись в смертельной пляске отточенной стали.

Шаг за шагом завоеватели и их подгорные союзники, теряя воинов, пробивались дальше, через нескончаемую круговерть схваток за каждую улицу и каждое строение, отчаянно пытаясь прорваться к вратам Вершины. Кровь заливала землю, и в небесах не было покоя. В предчувствии поражения Радуга пустила в ход самые убийственные и разрушительные из известных им заклятий, натолкнувшиеся на столь же яростное и могущественное противодействие Исенны и Эрианна Ладрейна. Воздух над Цитаделью трещал

и звенел, пронизанный магией. Крылатые ящеры, и те не остались в стороне: не один десяток вражеских воинов нашел свою смерть в обрушившихся с неба острейших когтях. Лишь после того как Рагита едва не погибла под огненным ливнем, а Дийарму копье, пущенное из баллисты, пронзило крыло, оба великолепных змея вняли наконец приказу Элыпара и устремились к Восходу, прочь от гибнущей твердыни Темного Всадника.

Схватка за город затянулась на целый день, и наступившая ночь не принесла темноты — охваченная огнем Цитадель продолжала сопротивляться, огрызаясь вспышками магических ударов. Уцелевшие отступили в последнее ненадежное прибежище за третьей стеной, в былое жилище своего Повелителя. Освещенные пламенем множества пожаров Серебряные Башни приобрели зловещий кроваво-алый оттенок. Из трех горделивых шпилей оставалось только два — левый снесло точным попаданием, и на его месте торчал уродливый обрубок в зубчатой короне разбитых камней.

Около второго ночного колокола ровное бледно-лиловое сияние в одном из внутренних дворов Крепости начало блекнуть и истаивать. Прежде чем окончательно исчезнуть, оно полыхнуло ослепительной синей вспышкой. На миг высветился каждый кирпич, каждая трещинка в окружающих двор строениях, почти достигшие Врат Серебряных Башен альбы и наемники-дверги зажмурились, пригнувшись в ожидании очередного колдовского удара. Однако более ничего не произошло, и, подбадривая себя воинственным кличем, завоеватели ринулись на штурм надвратного укрепления, где засели немногие оставшиеся в живых воины Цитадели.

* * *

Раннее утро 1 дня месяца Саорх

Даже здесь, на отдаленном холме, слышались наполняющие Долину грохот, отчаянные крики, треск горящего дерева и раскатистые удары таранов — дверги ломали защищенные сетью наложенных чар ворота Вершины. Окончательное падение замка было делом следующего полуколокола, о чем Исенну Феантари известил вернувшийся с поля боя Зокарр Два Топора. Дверг выглядел не лучшим образом — шлем и тяжелые латные доспехи покрыты вмятинами и царапинами, половина кудлатой седой бороды сгорела. Доложившись, Зокарр не спешил вернуться в горнило сражения, один за другим опрокидывая в себя кувшины с охлажденным вином и зорко поглядывая маленькими глазками по сторонам.

Чем выше над битвой и обособленнее, тем лучше, утверждал Эрианн — и ставку магов устроили на прежнем месте, плоской вершине скалы, откуда открывался вид на все сражение, накрыли вершину магическим защитным куполом, а у подножия выставили плотное кольцо охраны из особо доверенных воинов. Для пущей точности и удобства наблюдения на краю площадки возникла поразительная вещь — повисшее в воздухе стократно уменьшенное изображение долины и Крепости, с тремя ярусами ее бастионов, крепостными башнями, домами горожан и пиками Серебряных Башен. Сотворение маленького чуда принадлежало Бастиану Ладрейну, который ни на миг не отходил от переливающейся красками радуги уменьшенной Цитадели, непрерывно производя в картинке изменения согласно докладам с поля боя. Сведения, доставленные Зокарром Два Топора, немедля отразились в общей картине, в чем дверг пожелал убедиться лично. Под тихие смешки зучаю он даже потыкал в мираж толстым пальцем, с легкостью проникавшим сквозь сотканные из призрачно сияющего тумана стены и башни.