Крепость на семи ветрах
Шрифт:
Кстати, вот этого добра у нас хватает - финчасть щедро выдала всем необходимые суммы.
Металлических денег на Данте нет - не прижились. Раньше, говорят, были - но так то раньше! А сейчас в ходу пластиковые… м-м-м… сказал бы, карточки, но, нет! Прямоугольные неширокие полоски пластика со сложным орнаментом - доны. На каждой такой полоске указан номинал - один, пять, десять, пятьдесят. Самая крупная "купюра" - десять тысяч. Кстати, полоски оснащены встроенными идентификаторами и допускают возможность дистанционного сканирования. Положил
Кстати, рядовой матрос получает по сто дон в месяц. Штурмовик - триста. А вот офицер - уже от тысячи… Во время боевых действий - сумма удваивается у всех. В особых случаях капитан может либо увеличить сумму положенных выплат, либо и вовсе её лишить - но последнее применяется только к матросам.
Впрочем, на транспортных кораблях совсем другие расценки. Больше - могут быть, а вот менее сотни - фиг!
Но тут уже вопрос не в деньгах - престиж профессии военного моряка неизмеримо превосходит всех прочих.
Кстати, рядовой хорн - но работающий на земле, за счастье считает плату и в десять-пятнадцать дон…
Хасан со скучающим видом смотрит в окно, такое впечатление, что ему тут всё сто раз знакомо и интереса не вызывает. Смотрим по сторонам и мы. А вместе с нами глядят на мир и объективы, вмонтированных в пуговицы видеокамер.
Пишем всё. Потом, уже на борту, сделанные нами записи будут тщательно проанализированы и внимательно изучены.
Глава 9
Вот и управление порта.
Машина притормаживает недалеко от дверей. И тут своя традиция! Прямо у двери высаживают только капитанов б о е в ы х кораблей. Все прочие проходят эти двадцать метров своими ногами.
– Лон, - поворачивается к нам Хасан.
– Пойдёшь со мной. Офицер Ми Лар - жду вас здесь к обеду…
И это тоже оговорено заранее. Мне нет необходимости сопровождать его на переговоры - там прекрасно и без меня обойдутся.
У нас - своя цель.
Так и понеслось… Каждый день Хасан спускается на берег - у капитана много забот! И не всё он может поручить даже офицерам. Впрочем, о нас тоже не забывают - вот и бегаем по всему порту. Это сдать, то получить, а вот об этом - пока только договариваемся.
А когда над портом сгущаются сумерки, и на берегу загорается освещение, уходят с борта в воду аквалангисты. Не всё проходит гладко и у них - разок пришлось пережидать весь день, сидя в грязной воде под причалом. Рядом ошвартовался какой-то корабль, и имелась вероятность того, что подъём аквалангистов на борт может быть кем-нибудь замечен. К сожалению, специального шлюза для них на нашем корабле не имеется - а жаль!
Сходили, кстати, разок и в местный ресторан. Не от большого желания - по необходимости. Ибо слишком странным было бы наше упорное сидение на борту. Зачем, если есть приличный ресторан?
Честно говоря -
Совсем.
Видел я в хронике аналогичные заведения в Японии - так очень даже похоже.
Но, наверное, надо тут что-то особенное понимать… меня не зацепило. Отсидел положенные три часа, на местных девушек посмотрел… Так себе - с Ленкой не сравнить! А уж, учитывая их манеру одеваться… тут и вовсе глядеть не на что.
Но всё когда-нибудь завершается. Подошли к концу всевозможные работы на нашем корабле. Пора и в путь…
Нужный товар сгружен на берег, приняты запасы продовольствия, судно готово к отходу.
А вот в последний день с корабля сходит один из его офицеров. Увы, при погрузке иногда происходят всяческие непредвиденные ситуации…
Так и здесь - сорвался груз, качнуло его не в ту сторону. Результат - сотрясение мозга.
Этим, слава богу, всё и ограничилось. Но вот выздоравливать такой пострадавший должен на берегу. Море - плохое место для такого больного. Качка улучшению самочувствия способствует плохо. Скорее - так и вовсе не способствует.
Надо отметить, что порядки на флоте здесь несколько напоминают старые, ещё дореволюционные, времена.
В том, разумеется, смысле, что слово офицера - это очень серьёзно!
Среди моряков вообще трудно отыскать человека, который по своей воле сменит палубу корабля на земную твердь.
И хотя на берегу служат ровно такие же офицеры - и в тех же званиях, но моряк всегда будет иметь больше уважения. Так что если морской офицер признал свою болезнь, можно быть уверенным - это не шутка. И заключения врача уже не требуется. Тем более что судовой медик соответствующую бумагу написал.
Вот и сходит на причал кормовой старший офицер. В сопровождении нескольких хорнов - ну, это уж само собою разумеется! Раз офицер решил остаться на берегу - матросы обязаны его сопровождать. Иначе - урон офицерской чести! Он, что, сам должен свои вещи нести?
Мнение же хорнов никого не интересует. Капитан приказал - будь любезен исполнять! Бегом!
И мы стоим на причале, провожая отходящий корабль.
У нас своя задача. И от того, насколько успешно мы с ней справимся, зависит очень и очень многое.
Где останавливается офицер в чужом городе?
Есть, разумеется, гостиницы и съёмные квартиры - на этот счёт мы уже достаточно неплохо осведомлены. Но в нашем варианте это риск - не зная всех тонкостей повседневной жизни здесь, я вполне могу допустить какую-нибудь ошибку. Понятное дело, что такие вещи, вообще-то, должны делать соратники Хасана… но их здесь нет. Вся операция изначально рассматривалась как набег, и комплектовать экспедицию ещё и сотрудниками агентурной разведки никто не собирался. Да и я сильно бы удивился такому факту - что мы вообще знаем для того, чтобы провести успешное внедрение в чужой мир? Это у нас вайнам хорошо - полно добровольных помощников!