Крепость Спасения
Шрифт:
– Кто говорит об оружии? Конечно, оно нам нужно, но сокровищами называют другие вещи – золото, серебро, и редкие камни…
– Кому они нужны? – искренне удивилась она. – Разве они могут защитить или спасти?
– Могут. Если за них вооружить людей из других пределов…
– Почему бы сразу их не вооружить? Как это делаем мы! С мечом в руках и на коне – не нужно никаких сокровищ! Лишь бы меч был настоящий! Настоящие мечи – живые. Они чуют опасность и рвутся навстречу ей, они поют в битве и плачут над кровью доблестного противника. Самые славные ищут
Гриан понял, что Проклятая говорит правду. Еще одна легенда разрушена. Тевтат и большинство его товарищей погибли зря. В Крепости нет сокровищ, то есть их нет в том смысле, как это понимают в Городе.
– У нас в Галаре, – сказал он, – есть похожие предания. И у нас чтут священный Меч Закона. Но одушевлять все оружие…
ОН хотел сказать, что это нелепо, но закралась неприятная мысль – а так ли уж исполнены смысла все обычаи Галара, например, пресловутое сокрытие имен?
– Зачем ты шел в Крепость? – перебила она. – Искал смерти?
Такие случаи упоминались в преданиях Круга, и она не удивилась бы, услышав утвердительный ответ.
– Нет. Я хотел узнать… – Он внезапно смолк.
– Что?
– Я хотел узнать, – с трудом выговорил он, – почему вы вдруг повернули оружие против демонов?
– Не понимаю тебя. Мы всегда сражаемся с демонами.
От неожиданности он остановился и выпустил стремя.
– Мы все верили, что вы заключили соглашение с демонами! Я только поэтому и пошел против вас – не за добычей!
Она рассмеялась – совсем по женски, без всякого отсвета Проклятия.
– Глупцы! Так провозглашают в Городе, и внушают всем приезжим. Но сами-то они в это не слишком верят. Так сказала Ардви, а она знает. А на самом деле с демонами нельзя заключить никакого соглашения, это всего лишь хищные звери, только особенные. Стал бы ты договариваться с кундой?
– Нет. Я не могу поверить. Демонов нельзя убить. К ним нельзя даже приблизиться. Все, кто попытался это сделать, погибли.
– Я говорю – северяне дики! Не знать таких простых вещей! Мужчина не может убить демона, а женщина может. Не любая, конечно, а Проклятая. Другие не обучены. Но все в Круге знают это.
– Я не понимаю… – он схватился за голову. – Как это происходит? Почему об этом в других краях никто не знает?
– Глупые, наверно, потому что. А в Городе, Ардви говорит, это тот большой секрет, который известен очень многим. Но его невыгодно раскрывать. Так Город поддерживает свою власть.
– Но как вам удается… хотя бы подойти к ним и не умереть?
Ее все эти вопросы уже начинали раздражать. Для Ауме все, что она знала, было самоочевидным, и она ни разу в жизни не попыталась это осмыслить. Сейчас она жалела, что рядом нет Ардви, которая знает так много разных слов и умеет их правильно расставлять. Но человек, не получая ответа, страдал. Оказать помощь… Придется обойтись без Ардви.
– Понимаешь, демон как бы распространяет вокруг себя яд. Он в воздухе, но он невидим глазом и без запаха. Вообще
Она заметила, что слишком увлеклась. Ее слушатель, похоже, с трудом стоял на ногах. Услышанное его добило, или рана мучала, но ему было плохо.
– Эй, человек! Если тебя не перевязать, ты же упадешь!
– Ничего, выдержу, – это было совсем унизительно – если бы после всего она еще принялась его пользовать.
– Тогда выпей, – она отстегнула фляжку от пояса. – Это настойка нашего храма. Станет легче.
На это можно было согласиться. Действительно, стало легче, боль отступила.
– У вас есть храм?
– Конечно. У всех есть Храм.
– У вас есть Храм… и вы боретесь с демонами… одно вранье кругом… и мы еще на вас напали…
– Это понятно. На нас все нападают. Всегда. Это же так естественно, – последнее слово Ауме тоже позаимствовала у Ардви.
– И вы позволяете лжи свободно распространяться в Огме? Чтобы за ваше добро вас еще и ненавидели? Почему вы не оправдаетесь?
– Перед кем? – надменно сказала Ауме. – И в чем? Жители Круга не испытывают к нам ненависти, а до остальных нам нет дела. Да и зачем? На смену одной лжи немедля придет другая. Мужчины никогда не потерпят превосходства женщин, военного в особенности, и всегда будут клеветать на нас и стремиться нас уничтожить. Что ж, добро им!
Пожалуй, это было жестоко – толковать о превосходстве – ей, верхом на коне, вооруженной, закованной в броню – человеку пешему, безоружному и измученному. Однако, ни он, ни она этого не понимали. Иначе это шло в разрез с их привычками мыслить и существовать.
Стало прохладнее. Ауме чувствовала запах леса, реки и деревни. Они зашли далеко.
– И все-таки, – сказал Гриан, – ваше Служение… я правильно расслышал? Ради чего? Разве вы не гибнете в этой борьбе без всякой благодарности? Вы получаете ненависть, а теряете жизнь! И у вас ничего нет!
Она снова рассмеялась. Этот рыцарь вдруг заговорил, как крестьянин из Круга. Ему недоступно то, что каждая Проклятая знает с младенчества.
– Жизнь – преходящее благо, а доблесть – благо вечное!
Они остановились на гребне холма. Здесь, неизвестно где терявшаяся в траве, возникла дорога. Гриан понял, что дальше ему придется идти одному. Но Ауме медлила. Ардви права – без оружия он далеко не уйдет. Добрые жители Круга своего не упустят. И все же, сострадая, она не могла помыслить отдать ему хотя бы кинжал. Это было у нее в крови. Но как помочь? Решение пришло неожиданно. Она вынула кинжал из ножен, с панцыря бронзовый знак Крепости и протянула северянину.