Крест и крыло
Шрифт:
– Судя по тем, кого я видела - им пугало не нужно.
– А я и не пугало. Я - палач. И когда я прихожу - не остается ни живых, ни мертвых.
– Только насекомые?
– И пепел.
Меня передернуло от этого слова. Но...
– И давно ты... работаешь ужасом вампиров?
Палач улыбнулся. Получалось у него на удивление живо для бесстрастных вампирьих лиц. Я привыкла, что они носят свою надменность, как маски - и вот! Первый вампир на моем пути, который не считает нужным скрывать
– Давно. Еще до того, как финикийцы придумали деньги, до того, как поставили великие пи-рамиды, до появления первых букв...
Я хлопнула ресницами.
– Ты совершенно не похож на кроманьонца или неандертальца?
– А я и не они. Но чтобы ты знала, вампиры старше десяти тысяч лет обретают способность меня свою внешность по своему желанию.
– Десять тысяч лет!?
Мне чуть не стало дурно. Пропасть веков. Пропасть столетий...
– Поэтому ты можешь спокойно входить в церковь?
– Ну да. Крест не властен надо мной, потому что я древнее ваших символов веры.
– А Альфонсо да Силва...
– Юля, ему не было еще и трех тысяч лет, когда он погиб. Печальная участь. Но могу тебя заверить - через пару тысячелетий он обрел бы способность выходить на солнце. А христианство... когда появится новая религия, Мечислав, например, не будет бояться ее символов.
– Новая религия?
– Ну да. Люди сами придумывают богов, сами обставляют их ритуалами, сами забывают их...
И в голосе Палача проскользнула горечь.
Несколько секунд мы молчали. А потом я не выдержала.
– А как тебя зовут?
– Я же сказал...
– Нет! Палач - это работа, профессия, должность, но ведь не имя?
– Не имя. Но это мало кого интересует. Мое имя забыли.
– Так скажи, чтобы его помнил хотя бы один человек!
Вампир на миг повернул ко мне голову. Глаза блеснули красным.
– Не стоит. Можешь называть меня прозвищем.
– Нет стоит, - передразнила я. Странно, но мне было спокойно и уютно с этим вампиром. Что-то внут-ри меня заставляло относиться к нему, как к Шарлю. Или к Вадиму. Я понимала, что это может быть страшной ошибкой. Но...
– Цыц, мелочь. И не спорь со старшими.
– а нас... куда это мы?!
Джип так запрыгал по грунтовке, что я чуть без языка не осталась.
– Куда-куда... полагаю, что скоро за нами снарядят погоню.
– Да!?
– а ты не поняла, что в комнате стояли камеры?
– Откуда бы? Я не Джеймс Бонд.
Не поняла. А когда дошло, покраснела так, что... вот суки!!! Это за мной что - круглосуточно наблюдали!? И когда я... это самое ... даже в туалет ходила... СУКИ!!!
Для вампира мои эмоции не остались тайной.
– Надо будет сказать Мечиславу - пусть наймет тебе нормальных
– А мы...
– А мы сейчас к нему и направляемся. Только окольными путями. К завтрашнему дню как раз прибу-дем на место.
– Дню? А ты... я водить толком не могу.
– а я могу не спать сутками. Да и окна затонированы.
Я тут же успокоилась.
– а тебя не штрафуют за тонированные стекла?
– у меня есть разрешение.
– Да?
Вампир фыркнул и кивнул на бардачок. Я открыла его и присвистнула.
Бардачок был заполнен пачками стодолларовых купюр в банковских упаковках. Сколько тут было? Ну тысяч сто - точно. А может и больше. Пересчитывать было неловко.
– с таким разрешением ты и Путину на голову нагадить можешь.
Вампир чуть скривил губы.
– Лучше держаться подальше от политики. Там так обмараешься... навоз покажется золотом.
– Личный опыт?
– в том числе.
Телефон на панели робко пискнул, напоминая о себе. Вампир остановил машину и поднес трубку к уху.
– Да...
– Да, так.
– Не твое дело.
– Завтра.
– Если тебя там не будет - послезавтра тебя вообще не будет. Ясно?
Палач или нет - он определенно мне нравился. Я прищурилась, разглядывая его лицо из-под ресниц. Оригинальность.
Это было первым и единственным словом, которое приходило в голову.
Очень необычное лицо. Когда он появился - мне было не до его внешности. Когда ты тонешь и тебе бросают веревку - плевать из чего она сделана. А вот сейчас...
Черные волосы рассыпались по плечам мужчины. Но если у Мечислава пряди ложились красивыми локонами - так и тянуло провести ладонью, тут было совсем иное впечатление. Резкие и острые, как росчерки меча. Я и не думала, что такое возможно. Но казалось, что эти волосы должны оставлять кровоточащие следы на его лице. Высокий лоб мужчины переходил в длинный, чуть изогнутый нос. Слишком длинный для такого лица. Резко очерченные скулы соседствовали с тяжелым подбородком. Бледные губы почти не выделялись. Зато влажно блестели острые и длинные клыки. Глаза были огром-ными и кроваво-красными. А черные брови взлетали прямиком к вискам.
Красиво?
Да.
Но общее впечатление... руки сами собой потянулись за карандашом и бумагой. Вампир, закончивший разговор, насмешливо улыбнулся мне.
– и что скажет художник?
Я бы сказала. Правда. Но... у моего желудка тоже было свое мнение. Которое он и выразил отчетливым урчанием.
– Художнику нужно уединение...
Палач оскалился еще выразительнее.
– Сейчас остановлюсь. Иди, уединяйся. Только задом на гадюку не сядь, ладно?
– Змеи ночью спят.