Крест и крыло
Шрифт:
Темнота и покой. Как хорошо просто - спать...
***
– Батюшка, у нас серьезные проблемы.
– Да сын мой?
Рокин излагал все, что узнал о Ю.Е. Леоверенской. Внешне спокойно, не запинаясь на каждом слове, не дергаясь и не прерывая рассказа. А внутри у него все кипело. Рокин просто не мог понять - что с ним происходит. С одной стороны - вампиры. Нечисть. Нежить. Нелюдь. Мразь!!!
С другой...
Он неплохо относился к Юле. Молоденькая девушка. Веселая, чистая, наивная... Такой была и его
Неважно! Не надо сейчас вспоминать об этом! Важно другое! Надо вырвать чистую душу из лап созданий сатаны! Надо сделать все, чтобы она забыла об этой нечисти, как о самом страшном кошмаре в своей жизни. И Рокин говорил и говорил, не слишком уже и обращая внимание на реакцию собесед-ника.
– И это ее окончательное решение, - закончил он свой монолог.
Отец Михаил долго сидел молча. Потом кивнул своим мыслям.
– еще одна загубленная душа...
– Нет! Вы неправы!
– Неужели?
– Да.
– Рокин понимал, что спорить не стоит, но и остановиться не мог.
– В ней нет зла. Она запуталась. Не может разобраться. Находится под дурным влиянием. Но в то же время... я разговари-вал с ней - и могу утверждать точно. Она просто... в заблуждении... Не знаю, как лучше ска-зать.
– Как ни скажи. Мы упустили эту душу.
– Мне кажется, если дать ей возможность, она может осознать истину.
– Полагаете?
Рокин пожал плечами. Он верил в Юлину доброту. Но...
– Я думаю, это будет нелегко. Но постараться стоит.
– Да, вы говорили. Она очень сильна. А у нас не настолько много одаренных женщин, чтобы ими разбрасываться.
– Именно!
– Что ж, Константин Сергеевич. Я постараюсь поговорить с ней в ближайшее время. Вы може-те идти.
Рокин кивнул.
– Юля - неплохой человек. Умный, добрый, честный. Она могла бы соврать мне, но не стала этого делать. Могла бы приказать - и меня бы убили. Но и на это она не пошла.
– Из благородства - или она думала о своей выгоде?
Рокин задумался. И сказал, осторожно подбирая слова:
– Она была слишком устала и слишком ошарашена моим визитом, чтобы думать о своей выго-де. Мне так кажется.
– Думаешь, мы могли бы вернуть ее в руки Господа нашего? И в самой загубленной душе еще остались ростки святого?
Рокин пожал плечами.
– Почему бы нет.
– А анонима так и не установили?
– Нет.
– Плохо. Поработайте над этим вопросом.
– Будем работать. Разрешите идти?
– Идите.
Отец Михаил долго сидел после ухода Рокина. А потом снял трубку телефона.
– Брат Павел, у нас серьезная проблема на проекте 'Леопольд'. Я полагаю, что имеет смысл поговорить с сестрой Марией...
***
***
Я проснулась около четырех часов. Отдохнувшая, успокоившаяся, довольная собой и жизнью. Лад-но, жизнь особо не радовала. И что предпримет ИПФ - тоже
То есть могу, но смысла нет. Из других городов понаедут. И все. Никакой выгоды, одно сплошное расстройство. Но я ведь ожидала этого с самого начала. Нельзя сидеть на двух стульях. Нельзя.
Нельзя стоять на двух досках, если те перпендикулярны друг другу. Сначала-то можно, но потом ты сделаешь шаг, другой - и просто упадешь с них.
Но с Мечиславом надо поговорить по этому поводу.
Я поднялась и поплелась в душ. Чтобы выйти оттуда свежей, умывшейся и как говорила мама, 'смывшей все дурные мысли'.
Шарль сидел за компьютером. И судя по треску клавиш, активно общался с кем-то в чате. По моему совету он зарегистрировался на куче сайтов. И старался общаться с народом. Ведь нигде не увидишь столько истинных лиц и столько масок, как в Интернете. Нигде не услышишь столько жаргонных сло-вечек. А иногда... нигде не увидишь и столько свиных рыл.
Я подошла и пригляделась.
– Это еще что за герой дня без галстука и трусов?
Шарль резко развернулся.
– Проснулась. А я тут воюю.
– А повод?
Дракоша проказливо улыбнулся.
– Понимаешь, есть тут один кретин! И он всем хвастается, какой он умный.
– а кто диагноз ставил?
– Я. Этот тип живет весьма однообразно. Дом - работа, дом - работа. Встречается с какой-то несча-стной девушкой раз в неделю. Вечером приходит - и заваливается на диван. Смотреть кино или тре-паться в Интернете. И больше ничего. Ни спорта! Ни кино! Ни живого человеческого общения. Ни ин-тересов. Только что раз в год ездить на отдых. И так искренне расхваливает свой образ жизни...
– Мало ли таких?
– Много! Но разве это повод для одобрения?! Вот смотри! И он мне еще расхваливает, как хорошо живет! Жрет и пьет, что попало! Спит с кем хочет! И делает, что хочет!
– И что тебе не нравится? Прекрасное хомячье существование! Хомяки в клетке так и живут. И ни о чем не думают...
– Юля, а ты понимаешь, что для мужчины - это неправильно?
– Понимаю. И что?
– Как - что!? Мужчина должен к чему-то стремиться, чего-то добиваться, оставить о себе память на земле, посадить дерево, вырастить ребенка, построить дом...
– Ну вот. Этот человек тебе скажет, что ему хватает работы...
– Но это же неправильно!
Я пожала плечами.
– Таких много.
– Но лучше они от этого не делаются! Такие люди... это как ржавчина! Они разъедают волю к борьбе! Уничтожают все стремления! Зачем двигаться, если на диване - лучше!? Если бы я таким был, я бы сломался на второй день жизни в плену!
– Ты не такой. И я тоже. Но есть и такие люди. Как гомосексуалисты, лесбиянки и некрофилы. Вот и этот так же...