Крест на моей ладони
Шрифт:
— Никогда ещё на эти священные камни не ступали ноги людей земных рас, даже магородных, — тихо сказал Дитрих. — Только благословенные избранники из Первейшего Племени могли пройти по ним к площадке Бесед, прикоснуться к сладостной благодати, источаемой Сотворителями Мира. Возвращаясь, они приносили нам её крупицы как самый драгоценный дар из всех возможных. И больше никто, кроме Дивного Народа, в чью плоть и кровь Великие Решатели добавили звёздный свет, не удостаивался этой милости.
— Нет, — сказала Рижина. — Были ещё вампиры.
— Но из-за своей подлой
Вампиры в ярости растопырили крылья, Дитрих схватился за палочку, а Эрик оскалился, готовясь к трансформации. Я протиснулась в их толпу и спросила:
— Дитрих, а каким местом Предрешатели источали эту сладостную благодать?
Вампиры, гремлины и троедворцы расхохотались, альянсовцы и лигийцы хотели было возмутиться кощунственным словам, но я опередила:
— И дорожка, и площадка чистые, а живая изгородь ухоженная. Вряд ли Предрешатели сами управлялись с секатором и мокрой тряпкой. Значит как минимум два земных людя здесь бывают регулярно — садовник и уборщица.
— Волшебство очищения… — пискнул было кто-то из лигийцев, но я перебила:
— На одинарице оно не действует.
Я выдернула из кипы фотографий снимок Анунова комплекса.
— После того, как Девятка подпишет акт о безоговорочной капитуляции, мы вернёмся домой по Радужному Пути.
Иштван посмотрел на фотографию, на меня, кивнул.
— Да будет так, государыня.
— Ещё никто не смел покусится на величие Властителей Надмирья, — сказал Дитрих. — Никто не дерзал самочинно приникнуть в их обитель. Даже Злотворящие Отрицатели не решались на подобное. Они лишь похищали несколько капель ануны. И жестоко расплачивались за это. А жалкой человечице, ничтожной нулевичке тем более не под силу подняться в надмирную высь, соперничать с Миросотворителями.
— Это будет не первый случай, — заверила я, — когда человек штурмует надмирную высь и становится безоговорочным победителем. А маги, оборотни и стихийники ничем не хуже нас, человеков.
Возражать мне не стал никто. Альянсовцы и лигийцы не решились, а троедворцы были согласны с каждым словом.
От соблазна уложить Девятку мордами в паркет посреди холла доблестный спецназ не удержался.
Под потолком зависли эльфы и гремлины с короткоствольными автоматами наперевес. Пусть на курок они нажимали не пальцем, а ладошкой, однако на сверхметкую стрельбу это никак не влияло. На одинарице стихийной силы им хватало только на полёт, но если есть автомат, надобности в другом волшебстве и не возникает.
— С нашей стороны никаких потерь нет, — доложил Тимур.
— Старшего поднимите, — приказала я.
Агеева носком ботинка легонько ткнула под рёбра одного из Предрешателей. Это оказался маг с тёмными глазами и волосами, высокий, гибкий и крепкий, выглядит лет на сорок.
Иштван дал мне пять разноимённых паспортов разных стран с его фотографиями. Наиболее легкопроизносимой оказалась фамилия в американском.
— Наши условия следующие, мистер Дональд Рид, — начала я, но тут сверху донёсся треск, звон, гремлинская ругань и грохот
— Куда прёшь, козёл крылатый? Я этот сервиз бабе своей хотел придарить! — Кричал, судя по тембру голоса, не гремлин, а кто-то покрупнее.
Сражаться за Царство, за новый путь волшебного мира мне придётся не только с Девяткой, но и со своими подданными.
— Адайрил, Иштван, — приказала я, — уймите мародёров. Не подчинятся — расстрелять на месте. Мы — армия Царства, а не банда грабителей.
Предводитель гремлинов дёрнулся было спорить, но тут же поклонился, прижав правую руку к груди.
— Всё будет исполнено, государыня. Ни один воин Царства его не опозорит.
Вампир и гремлин в сопровождении нескольких бойцов поднялись наверх. Остальные альянсовцы и лигийцы переглянулись, встали по стойке «смирно». Наказатели едва заметно усмехнулись: полноценным армейским подразделением эта вооруженная ватага станет ещё не скоро, но начало уже положено.
— Мистер Рид, — сказала я, — сейчас вы и ваши соправители пойдёте в Перламутровый Зал и публично подтвердите своё дружеское расположение к Разноединному Царству и моё право наделять подданных ануной. Производить её на экспорт и отбирать у вас рынок сбыта, я так и быть, не стану.
— Нет, — ответил Предрешатель.
— Мистер Рид, мне некогда возиться, налаживая приемлемые для Царства дипломатические отношения как с Лигой и Альянсом в целом, так и с каждой их потайницей по отдельности. Только поэтому я оставляю вас в живых. Чтобы вы сделали за меня всю эту рутину. Но если не соглашаетесь, вас расстреляют, а все астральные зеркала уничтожат. Возможности зеркальной сети это позволяют. Любой и каждый в волшебном мире поймёт, что власть Великих Хранителей кончилась, что Тройственной Триады больше нет. Так что и ваши преемники, если таковые имеются, власти тоже не получат. Время правления Девятки Совершеннейших закончится навсегда.
Рид презрительно усмехнулся и высокомерно изронил:
— Жалкая обезьянка, не тебе спорить с нашей мощью.
— Ты что, до сих пор не понял, скудоумный недородок, — с раскалённой до бела яростью сказал Джакомо, — это вы в плену, это ваша лживая сила оказалась ничем против мощи Разноединного Царства!
— Государыня, — попросила Рижина, — а можно вместо расстрела я вырву им печень?
— Так ведь по вампирским обычаям предателей и свергнутых тиранов вешают на их же кишках, — удивилась Агеева.
— Можно и на кишках, — согласился Фокон.
— Это нарушение Женевской конвенции! — взвизгнул Рид. — Пытки и казни военнопленных запрещены!
Троедворцы хохотнули.
— Опомнись, убогий, — посоветовал Тимур. — Какая тебе, к драной матери, Женевская конвенция в волшебном мире? Тут её отродясь не было. Хорса вам, говнюкам, сейчас и Комитет ООН по правам людей и Гаагский трибунал в одном лице.
— И палач, — добавила я.
Краем глаза я видела как дрожат альянсовцы и лигийцы. В доме висела густая тяжёлая тишина.