Крест в законе
Шрифт:
Следовать за Зятьевым буквально по пятам и при этом не привлекать к себе внимания было, однако, крайне сложным.
Шарахающийся от каждого шороха Вадим Васильевич держался настороже. Постоянно оглядывался. Время от времени даже приседал на корточки и прислушивался. Но шаг за шагом двигался вперед. Он подумал, что брезентовые сумки с деньгами нужно сразу же относить от колодца к машине. Так надежнее. Может, в чем-то и прав был.
Приблизившись к «газику», он сначала поставил тяжелую сумку на землю и лишь
– Зять!
Наверное, если бы сейчас под ним разверзлась земля и образовавшаяся бездна потянула его во мрак и неизвестность преисподней, он перепугался бы меньше. Но голос, раздавшийся в лесу, был куда страшнее.
Услышав свою зоновскую кличку, Вадим Васильевич со страху присел и… тут же обмочился. Случается такое.
– Тихо, Зять, не дрыгайся, - вновь проговорил Таганка, выходя из тени развесистого дерева, у которого тот и припарковал свою машину.
– Узнаешь?
– Нет… - с трудом выдавил из себя Зятьев, что было сил вглядываясь в темноту.
– Ты кто?
– Протри глаза, придурок!
– Не может быть… - простонал Зятьев, рассматривая лицо Андрея.
Действительно, в седом заматеревшем мужике трудно было узнать молодого и бесшабашного бандита Андрюху Таганцева.
– В нашей жизни, Зять, все может быть. Не ожидал меня здесь увидеть, правда?
– Н-н-нет!
– из последних сил выдохнул Зятьев, почти теряя сознание.
Он только теперь выпрямил колени и почувствовал, что штаны были противно мокрыми. Переступил с ноги на ногу. Это телодвижение Таганка истолковал по-своему.
– Спокойно! Не двигайся. Не дыши даже. Будешь делать только то, что я тебе скажу. Понял?!
– Пришлось даже прикрикнуть, чтобы хоть как-то привести этого обезумевшего от ужаса человека в себя.
– Да, понял… - На какое-то короткое время Зятьев оцепенел, не зная, как ему поступать дальше.
– Ну, раз понял, тогда пойдем теперь за другими мешками, - распорядился Таганцев.
– Нет!
– вдруг очень громко вскрикнул Вадим Васильевич.
– Не отдам!!! Мои деньги!!! Мои!!! Не отдам!!! Гадина!!!
Оцепенение переходило в буйную истерику, обещающую быть затяжной.
Но тут кто-то еще неслышно подошел к нему со спины и больно ткнул стволом пистолета под ребра.
– Заткнись, сука!
– приказала Настя. Она на всякий случай страховала Таганку с другой стороны.
Почувствовав ребрами сильный тычок и осознав, что в этой ситуации запросто может прогреметь выстрел, Зятьев стал заметно сговорчивей.
– Хорошо, - вяло проговорил он.
– Пойдем.
– Так-то лучше, - изрек Таганцев. Вадим Васильевич шел первым. За ним - Настя и Андрей. Втроем они подошли к колодцу.
–
– Вот веревка.
– Он снял с пояса моток капронового троса.
– Крепишь сумки по очереди. Я поднимаю наверх…
– Нет, - вновь заупрямился Зятьев, отступая назад, в темноту.
– Я не полезу! Ты меня там и оставишь гнить! А сам с моими деньгами дашь деру! Нашел дурака!
И тут же получил удар кулаком в челюсть. Андрей сил не жалел. Такой «примочкой» мог запросто убить доходягу Зятьева, из которого долгая лагерная жизнь высосала все соки. Но башка у Зятя оказалась крепкой.
Рухнув от полученного удара на землю, он почти сразу же встал, помотал своей лысой «дыней» из стороны в сторону, шарахнулся к колодцу и принялся торопливо спускаться по веревочной лестнице.
Настя с оружием в руках настороженно оглядывалась вокруг. Как говорится, чем черт не шутит, пока бог спит. А что, если не одни они следили все это время за Зятьевым, чтобы узнать, где тот схоронил доллары. Или может просто-напросто объявится кто-нибудь из селян. Лишние свидетели в этом предприятии были ни к чему.
Впрочем, опасения, судя по всему, были напрасными. Вокруг царила полная тишина, никакого постороннего движения не наблюдалось.
Таганка присел у колодца, ожидая сигнала от Зятьева, когда тот привяжет к свободному концу троса инкассаторскую сумку.
– Тяни!
– наконец-то послышался со дна голос Вадима.
Уже через двадцать минут все семь остававшихся в колодце сумок были подняты наверх. Зятьев стал медленно подниматься по веревочной лестнице.
– Может, кончим его здесь?
– предложил Таганка Насте.
И реплику его, похоже, услышал тот, кого Андрей собирался кончить.
– Не надо!
– вскричал, умоляя.
– Не надо меня кончать!
Веревочная лестница задергалась и закачалась. Видимо, Вадим Васильевич очень уж торопился выбраться на поверхность, чтобы объяснить Таганке нецелесообразность своей гибели. И выбрался. Голова его с выпученными на мир глазами появилась в горловине колодца.
– Не надо, говоришь?
– усмехнулся Таганка, придерживая его за плечи и не давая возможности вылезти целиком.
– А на хрена ты мне сдался?
– Не губи, Андрюша!
– запричитал Зятьев.
– Не бери грех на душу! Пожалей старика! Пятнадцать лет зону топтал, чтобы до денег этих добраться!
– Да не топтал ты зону!
– воскликнул Таганцев.
– Ты же, падаль, в петушатнике раком стоял!
– Нет, Андрюша!
– выкрикнул Зятьев.
– Да знаю я про тебя все!
– в тон ему ответил Таганцев.
– Я ведь все пятнадцать лет только и ждал, чтобы ты, пес смердячий, на свободу вышел. И пас тебя, как барана, все это время. Глаз, можно сказать, с тебя не сводил.