Крестная мать
Шрифт:
— Да вы оставайтесь дома, Татьяна Николаевна, — предложил Петушок, уже надевая куртку. — Зачем вам-то соваться?
— Их пятеро! Что вы сможете сделать с ними, даже и с автоматом?! Вы с ума сошли в такое кидаться, ребята! Андрюша! Игорь!
Петушок взял Татьяну за плечи.
— Татьяна Николаевна, успокойтесь, пожалуйста. Послушайте военного человека. Судя по рассказу Игоря и тем нескольким пистолетным выстрелам, у них — один-единственный «Макаров». Ну, пусть два, если Бизон вооружен. Но они сидят в доме, взаперти, а у меня автомат. И я умею с ним обращаться, уверяю вас! Меня этому
— Изольду Михайловну надо выручать, нет? — закричал он в следующую минуту. — Вы же сами говорите, что если она заговорит… и они могут не оставить ее в живых!
Татьяна металась по квартире, и сама уже взялась одеваться — дорога была каждая минута!
— Вы одни не справитесь, ребята! Нужно Тягунову сказать, обязательно. Вячеслав Егорович посоветует, поможет… Он же в курсе дела!..
Петушок, уже одетый, собранный и внутренне, озадаченно-сердито смотрел на нее.
— Как в… курсе?! Он что… вы ему рассказали про нас всех?! Тогда мне — прямая дорога в дисбат, Игорьку — в следственный изолятор! Да и вам не поздоровится. Ведь урки уже знают, во всяком случае, добиваются признания от Изольды Михайловны, что в квартире у Бизона кто-то был еще…
— Вячеслав Егорович — порядочный человек, Андрюша! Он ничего такого не сделает… Он нам поможет, я уверена. Нужно ехать к нему. И поговорим по дороге, я вам все объясню. Поехали!
…И в этот раз им повезло: Тягунов был на месте, у себя в кабинете, причем один, никто не мешал их с Татьяной телефонному разговору.
— Слава, здравствуй, это я.
— Здравствуй, моя хорошая. Рад тебя слышать. Что случилось? У тебя такой голос…
— Ты можешь выйти? Вообще, поехать с нами? Мы возле твоего управления. Нужно Изольду выручить, она попала в беду!..
— Кто ЭТО «ВЫ»?
— Ну, я с ребятами моими. Понял? Игорь и Андрей.
— Понятно. Жди. Я скоро. Через пять минут. Ждите меня возле «Гастронома», что слева от университетской площади. Поняла?
— Да.
Минут через шесть-семь, как и обещал, Тягунов сидел в «кадиллаке», и Татьяна сбивчиво, торопясь, все ему рассказала.
Несколько мгновений Тягунов молчал.
— Значит, все они в сборе сейчас там, на даче? — уточнил он больше для самого себя. — Что ж, интересный вариант. Поехали!
— Ты в управлении никому не скажешь, Слава? Их же пятеро!
Вячеслав Егорович покачал склоненной головой.
— Нет, никому ничего не нужно пока говорить. Это для вас… да и для меня теперь тоже может плохо кончиться. Косову, вообще-то, надо было сказать, но его нет на месте… Ладно, поехали. Секретарше я позвонил, сказал, что поехал по делу. Оружие с собой. — Он тронул подмышку, улыбнулся.
— Раз вы все знаете, товарищ майор… — несколько неуверенно начал Петушок. Потом решительно закончил: — «Калашникова» надо взять, пригодится. Не к теще на блины едем.
— Может, и пригодится, — ответил Тягунов. — Во всяком случае, пусть они видят, что у нас автомат. Но я все же попробую договориться с ними. Кровь нам, ребята, ни к чему. И они не дураки переть против автомата. Городецкий и Дерикот, которых Игорь там закрыл, — разумные люди, это не простые боевики. Им есть что терять.
— Есть, — согласилась Татьяна. — Они люди рас-счетливые:
— Вот и я про то же. — Тягунов поудобнее устроился в шикарном лимузине, оглядывал его с восхищением. — Потому и лишнего шума поднимать не стоит. Попробуем как-нибудь сами.
В считанные минуты «кадиллак» вынес их из центра города на широкую магистральную улицу. Быстро проскочили на окраину Придонска. Мелькнула автозаправочная станция с коротким хвостом легковушек (в холод кому охота стоять за бензином? Да и ездили меньше), серые высокие дома-корпуса больницы, горбатая спина виадука.
— Здесь, Игорек, — сказал Петушок. — Тормозни. И лопату дай. Я скоро.
— Я с тобой, — вылезая из машины, произнес Тягунов таким тоном, что Петушок не нашелся, что ответить, молча подчинился решению оперуполномоченного. По неглубокому в этом месте снегу они пошли к лесу. На чистом снежном фоне их высокие крепкие фигуры выглядели спокойными, уверенными — будто шли эти люди не за смертоносным автоматом, а по маленькому делу или просто прогуляться.
Кусок бетонного полого столба, брошенный здесь, у просеки, сбоку от дороги, Андрей отыскал быстро: хорошо запомнил место. Разгреб лопатой снег, присел на корточки, просунул руку в широкое отверстие — появился на свет длинный тяжелый сверток. Потом появился и сверток поменьше — магазины.
Тягунов внимательно и спокойно наблюдал за действиями Петушка. Сказал ему ровно:
— Вообще, парень, с твоим автоматом проблем будет больше всего. И на хрена ты его брал? Сбежал из армии — это еще как-то понять можно, мне Татьяна Николаевна все рассказала, я знаю. А оружие… Другая статья. М-да.
Петушок разогнулся, стал разворачивать полиэтиленовую пленку. Серьезно, напряженно глянул на Тягунова.
— Обезвредим, вот, банду, товарищ майор, тогда и оружие можно будет сдавать. Надеюсь, зачтется в милиции? Может, мне и срок скостят, а? Я же помогал… Или, если я вас правильно понял, вы мне явку с повинной предлагаете?
— Предлагаю, да.
Петушок застыл на месте. Теперь уже с тревогой смотрел в лицо оперуполномоченного, не зная, как поступить, как может поступить сам Тягунов. Майор имеет все основания задержать его с поличным, при оружии. Выходит, у него уже был план действий и он только ждал случая, момента? Обманул всех, в том числе и Татьяну Николаевну, которая верит ему беспредельно?! Хитер майор, хитер. Всех вокруг пальца обвел! Конечно, сейчас он прикажет сдать автомат, потом велит Игорю поворачивать назад в город… Но как же понять… их с Татьяной Николаевной отношения? Или это все входит в оперативное поведение майора милиции и отношения тут не при чем?
Тягунов выдержал взгляд Петушка, протянул к автомату руку:
— Дай-ка гляну.
Петушок мгновение колебался. Как поступить? Броситься бежать с автоматом? Или все-таки поверить Тягунову? Как доверилась ему Татьяна Николаевна?
— Я ведь давно знаю, Андрей, что ты скрываешься у Морозовой, — сказал Вячеслав Егорович. — Она мне однажды, когда я бблел, рассказала. И про «Калашников» твой знал.
— Про автомат я никому не говорил, даже Татьяне Николаевне.
— А у нас ориентировка на тебя есть… Там и про автомат сказано.