Крестоносец в джинсах
Шрифт:
— Ты когда-нибудь слышал о нем?
— Нет, но я и без того могу представить себе, что это за птица. Он обосновался неподалеку от этой долины, отсюда несколько узких дорожек ведут на Иннсбрук. Шпионы графа наверняка еще вечером заметили, что мы становимся на ночлег в долине, и доложили своему господину. Думаю, граф Ромхильд живет разбоем: грабит тех, кто отказывается заплатить ему дорожную пошлину. Эх, Рудолф, пройдет несколько лет — и Петер с Франком сами наденут кольчуги и точно так же, как эти негодяи, будут расправляться с мирными путниками.
— Работать на него, — прошептала Марике.
— Ну, не без этого. Благородному господину вечно недостает крепостных и солдат, молодых, здоровых, у которых нет ни совести, ни Бога в душе. Петер и будет таким…
— Никогда, — встал на защиту друга Долф, — никогда Петер не станет разбойником, не такой он, и Франк тоже.
— У них нет выбора: строптивых быстро образумят каленым железом, а станут и дальше упрямиться — граф Ромхильд укоротит им рост ровно на одну голову.
— Вот поэтому мы и должны вызволить их, всех до единого, — упрямо твердил Долф.
— Но каким образом? Только силой. Значит, ты хочешь бросить тысячи детей в атаку на замок? Рудолф, я был гораздо лучшего мнения о твоем уме.
— А я бы рискнул! — поддержал Долфа маленький Каролюс.
Долф, который все еще не мог прийти в себя, отказывался принимать шутливый тон Леонардо.
— Почему бы, если на то пошло, и не взять замок штурмом? Собираются же дети дать бой сарацинам.
— Это совсем другое дело. Предполагается, что турки с криками разбегутся при одном появлении наших крестоносцев, а граф Ромхильд и не подумает сдаваться. С крепостных стен на детей обрушатся лавины стрел и потоки кипящего свинца.
— Все равно долгую осаду им не выдержать — они уступят силе, — возражал Долф.
— Хорошо. И ты готов положить тысячи жизней, чтобы отбить пятьдесят человек?
Каролюс подскочил от возбуждения.
— Нет, я бы все-таки рискнул! — снова воскликнул он.
— Дело не в том, хотим мы рисковать или нет, — рассудительно заметил Леонардо, — а в том, возможно ли это, а ты, Каролюс, знаешь не хуже моего, что это просто невозможно.
Долф распрямил плечи.
— Наш долг освободить их — Франка, Берто, Петера, Фриду и всех-всех.
Они спорили, а мимо них проходили шеренгами тысячи ребят, держа направление на юг. Николас возглавлял шествие, Ансельм, как всегда, вертелся поблизости от него.
Долф не замечал этого — он в раздумье смотрел в землю.
Не заметил он и каким внимательным долгим взглядом окинул его Леонардо.
— Марике, — тихонько позвал студент, — плохи наши дела, если Рудолф ван Амстелвеен вбил себе что-нибудь в голову. Теперь сам дьявол не заставит его отступиться. Эй, Рудолф, проснись!
— Мы должны освободить их, — продолжал твердить Долф.
— А ведь Рудолф прав, — с жаром вмешался Каролюс. — Берто, и Фрида, и Петер тоже мечтали увидеть Иерусалим. Разве это не было им обещано? Значит, они должны быть вместе с нами, нельзя их бросать.
— Дети, да будьте же вы благоразумны! — в отчаянии
— Какие еще семь тысяч? — вдруг пробормотал Долф. — Не семь, а семнадцать.
— Что-о-о?
— Семнадцать. Нечетное число дьявола, и к тому же простое число. До семнадцати-то Ромхильд и его люди смогут посчитать.
— Что ты хочешь этим сказать? Какое такое простое число?
— Тихо, — велел Долф. — Все оставьте меня, я должен еще подумать. В мое время… То есть я хочу сказать, у меня на родине говорят: где нельзя взять силой, там нужно брать хитростью. Сила не на нашей стороне, да и не люблю я кровопролитий, зато у меня есть хитрый план. Фантастический, очень рискованный. Я хочу еще раз обдумать его.
— Я с тобой, — без колебаний заявил Каролюс. — Как ты собираешься вызволить ребят, Рудолф?
— И сам еще не знаю толком. Пошли, по дороге я еще подумаю и все расскажу вам.
Заговорщики присоединились к последним рядам колонны, поспешно и бесшумно покидавшей долину. Становилось теплее, тучи все еще скрывали небо. Долф поднял глаза, надеясь хотя бы на проблеск солнца. Дождь мог перечеркнуть все его планы.
Спустя несколько часов взорам путников открылись владения Ромхильда фон Шарница. Как и предполагал Леонардо, жилище графа представляло собой неприступную крепость, прилепившуюся к отвесной круче. Подобраться к замку можно было лишь с тыла, где вплотную к скале подступала лесная чаща. Дети в страхе бросали взгляды на замок, невольно ускоряя шаг, хотя путь их пролегал по противоположному краю обширной равнины.
— Вид не очень гостеприимный, верно? — легкомысленно заметил Леонардо.
Обитатели замка несомненно обратили внимание на длинную колонну, растянувшуюся на километры. Как быть, если новый отряд похитителей вихрем обрушится на свои жертвы с этих вершин? Что делать тогда? Остается одно: скорее уносить отсюда ноги. Перепуганные дети готовы были бежать вприпрыжку. Ансельм довольно потирал руки.
Долф издали рассматривал крепостные сооружения, сожалея о том, что у него нет с собой бинокля. Интересно, какая планировка у этого замка внутри? Каким образом можно проникнуть в замок, если этот неуклюжий образец романского стиля и построен-то был именно в расчете на длительную осаду и задуман так, что захватить его силой или занять штурмом практически невозможно?
Каролюс! Вот кто здесь необходим. Кому, как не маленькому королю, лучше всех знать об устройстве замков?
Долф поискал глазами маленького непоседу, который обретался уже где-то в самой гуще толпы. Каролюс нагнал Хильду и теперь шел рука об руку с нею. Лук и колчан у него за спиной выглядели до нелепого крошечными, вид у Каролюса был подавленный: он переживал потерю своего верного Берто. Марике поспешила за Долфом и теперь семенила сзади, с любопытством поглядывая на замок, возвышающийся над долиной.