Крестовый поход Махариуса
Шрифт:
Стоило мне поднять глаза, как окружение изменилось. Я стоял в Долине, но теперь ее полностью занимал процветающий город из камня и кристалла, с яйцеобразными зданиями и овальными башнями со шпилями-минаретами. Я шел по длинной вьющейся дороге и взирал на раскинувшуюся внизу Долину. В ней высились храмы, громадные, древние и знакомые. Боги смотрели на благословенных последователей. Над городом, петляя между зданиями и исчезая в кольце гор, извивалась широкая дорога, вроде той, по которой мы прошли врата.
Вдруг я заметил на улице жреца, облаченного в рясу золотистого, пурпурного и зеленого цветов. Он блаженно улыбался проходившим мимо и произносил
Жрец говорил, и эльдары внимали медоточивости его голоса и речей. Я также слушал, но почему-то меня не покидала странная тревога. Мой народ находился на пике могущества, мы не ведали убогости, голода и ненависти. К чему эти слова? Мы жили в мире, где наши проблемы уже были решены, и теперь нас волновали только вопросы души, поскольку мы столкнулись со скукой безмятежного, счастливого бытия. До нас доходили тревожные вести о великих войнах среди прочих рас, однако нам не было до них дела.
И вновь все изменилось. Прошло время. Город более не выглядел таким же чистым и светлым. Он как будто потускнел. Повсюду царили тени, но не из-за катастрофы. Дело в том, что того возжелали обитатели города. Теперь им хотелось теней, укромных мест, где они могли бы курить трубки, лежать в объятиях друг друга и проводить время любыми угодными им способами. Среди них ходили жрецы в золотистых, пурпурных и зеленых рясах, одобрительно улыбаясь, успокаивая и призывая к терпимости, вдохновляя эльдаров в их погоне за все новыми и новыми наслаждениями.
Жизнь стала сладкой, и каждый стремился потакать своим прихотям. Опыт любого толка почитался за благо. Я слышал речи о скором приходе сияющего золотого бога, о том, как он промолвит слово и Вселенная преобразится в свете его явления. Я ощущал в проповедях какую-то лживость, она тревожила меня, однако еще одна затяжка из кальяна с наркотиками и объятия любовниц помогли мне вновь обрести покой.
Прошло еще больше времени. Люди отвернулись от старых богов и толпились в храмах, посвященных новому богу, которому еще только предстояло родиться. Святыни опустели. Теперь никто не делал подношений. Жизнь странным образом изменилась. Эльдары забросили повседневные дела, забывшись в сновидениях и наркотических и галлюциногенных грезах.
Лишь немногие занимались делами днем, предпочитая появляться ближе к ночи, дабы веселиться и предаваться оргиям любви, наркотиков и распивания галлюциногенного вина. Теперь жрецы возглавляли кутежи и молились о явлении бога, а эльдары наблюдали и ждали, чувствуя, что скоро их мир изменится навсегда. В туннелях внизу возводились статуи нового божества, и они не походили на миролюбивых богов прошлого.
Не все одобряли подобное времяпровождение. Не все принимали участие в кутежах. Появились другие жрецы, говорившие, что остальные чего-то не замечают, что грядет великое бедствие, что скоро наступит космический кризис, который раз и навсегда разрушит эльдарскую цивилизацию. Мало кто обращал на них внимание. Иногда тех, кто говорил это, находили забитыми до смерти либо накачанными наркотиками. Иногда я видел над их телами жрецов в золотистых, пурпурных и зеленых рясах.
Некоторые собирали пожитки и с семьями и уходили, сбегая на новые планеты или же направляясь к великим мирам-кораблям. Другие взялись за постройку огромного
Большинство эльдаров остались, слишком одурманенные, чтоб шевелиться, слишком оглушенные усладами жизни, дабы заниматься чем-то другим, помимо участия в длительных ритуалах в храмах нового бога. Я ощущал над городом могучую ауру присутствия, которая дожидалась своего часа. В этом я оказался не одинок. Ощущение присутствия, сущности, которая предстанет в конце пути, повергало бражников в отчаянную ярость. Эльдары обращались к более темным усладам. По улицам потекла кровь, и не все жертвы насилия подвергались ему поневоле. Исчезли последние границы меры и сдержанности.
Теперь дни и ночи проходили под бой огромных барабанов. Эльдары плясали и кутили под диссонансную музыку адских труб. Они носились обнаженными по улицам, их тела покрывали начертанные кровью или сплетенные из шрамов татуировки. Повсеместно приносились жертвы новому богу. Наконец исчезли последние остатки рассудка. Жрецы в золотистых, пурпурных и зеленых рясах бесстыдно веселились на улицах, возглавляя своры бражников, с еще большим рвением поглощая зелья, глаголя безумные откровения, которым с жадностью внимали алчущие слушатели. День явления стремительно приближался.
Проповеди становились все менее умеренными и все более разнузданными. Жрецы вместе с остальным населением занимались ритуальными песнопениями, осквернением статуй старых богов, созданием новых порочных идолов. Под покровом ночи выходили создания, которые напоминали эльдаров, но их конечности оканчивались острыми когтями. Они плясали на освещенных луной улицах в окружении ядовитых облаков, и всякий, кто их вдыхал, погружался во все более и более дикий разврат.
И вот день пришел. Небеса раскололись. Бог явился одновременно в тысячи миров, и посмотрел на своих людей, и улыбнулся. И они возопили, узрев то существо, которому они поклонялись, и ужаснулись. Их крики продлились всего мгновение, ибо новорожденный бог сделал вдох, и души разом оставили тела эльдаров.
С каждой поглощенной душой бог становился могущественнее и сильнее. Те, кто мог поначалу сопротивляться, в конечном итоге сдавались. Начав с самых слабых душ, бог начал обретать мощь, противостоять которой не могли даже сильнейшие из эльдаров. Однако хуже всего было то, что в смерти вопли ужаса превращались в крики экстаза. Те, кто слышал их, бросали последнее сопротивление, и безумная попытка спастись сменялась желанным принятием.
На улицах валялись тела, из которых демон-бог досуха выпил души и жизни. Город наполнился трупами. Корабли рухнули с небес, в одночасье оставшись без пилотов. Машины сошли с дорог, когда новорожденное божество пожрало водителей. В считанные мгновения в городе прекратилось всякое движение. Все его обитатели погибли, превратившись в часть новой сущности.
Свет продолжал мерцать, однако этого уже никто не видел. Город вымер, и я знал, что по всей Галактике, в каждом из населенных Эльдарами миров происходит то же самое. Души целого народа породили новое зло, существо космической мощи и злобы, новую силу Хаоса, которой суждено было сражаться с остальными богами ради власти над Вселенной.
Я узрел тысячи внезапно обезлюдевших миров и ощутил присутствие нового бога. С титанической силой в голове прозвучало единственное слово: Слаанеш. Я с криком проснулся. Рядом со мной вскакивали другие солдаты.