Крестраж # 1 часть вторая
Шрифт:
— Je vais te casser la gueule, connard! — кому-то, с мягким французским выговором, интонацией обещала Лавгуд.
— Quoi? — раздался растерянный мужской голос.
— Ta gueule! — резко ответила Луна.
— Je demande pardon si quelque chose vous a blesse, — стал, видимо, извиняться её собеседник.
— Va te faire foutre, fils de pute! — пробурчала Лавгуд, и на этот раз ворчливо добавила по-английски: — Какие-то дикие французы пошли. Из-за угла вылетают, с ног сбивают!
Когда мы Гермионой, у которой почему-то сейчас было очень красное и смущенное лицо, вышли из-за поворота замкового коридора, то узрели занимательную картину: Луна Лавгуд с расстроенным
— Га-арри По-оттер… — протянула в своей манере Луна и вперилась в меня своими серебряными глазами, в которых сейчас отражалась вся несправедливость мира и осуждение конкретного волшебника. То есть некоего Гарри Поттера. Как будто это я был виноват в таком её нынешнем положении.
— Хорош уже, Лавгуд! И прекращай так на меня смотреть. Я не при делах! — возмущённо ответил я на такой её осуждающий взгляд.
Когда мы подошли, блондинистый и кареглазый французик в голубой мантии замер и смущённо поклонившись залопотал что-то на своем. Я решительно его не понимал, но чувствовал через эмпатию, что он действительно смущён и растерян.
Тем временем, к разговору подключилась Гермиона и бодро «зашпрехала» по-французски, а я помог подняться Лавгуд, с опаской обернувшись по сторонам, не увидел ни одного постороннего и портрета-шпиона, палочкой очистил её мантию от пыли.
Завязался оживленный разговор на иностранном языке, в котором я не понимал ни слова, но по интонациям понял, что идёт только вежливое знакомство.
Парня звали как-то даже банально — Анри Дюбуа. То есть если на английский манер — Вуд, как и Оливер Вуд, наш бывший капитан команды по квиддичу. Этот Анри был младшим братом одной из студенток Шармбатона и попал в делегацию, как отличник и лучший четверокурсник своей школы, и примазался к делегации на правах пажа и в качестве помощника «подай-принеси», четырнадцати девушек — основных претенденток на чемпионство… сумасшедший идиот-мазохист.
Дюбуа, просияв улыбкой и галантно поклонившись, что-то предложил Гермионе, но она, покраснев, указала на меня и в длинной фразе по-французски произнесла мое имя. После этого его улыбка моментально потухла, а лицо стало покрываться мертвенной бледностью.
— Le Boucher**… — прошептал он.
О! А это слово я знаю! Так меня во французских магических газетах окрестили после дуэли с Макнейром. Нефиговая такая у меня репутация за Каналом, если даже этот паренёк проникся.
Я растянул губы в змеином и холодном оскале и подмигнул взбледнувшему французу, который во все свои расширенные глаза, с ужасом глядел на меня. После чего, этот бедолага, скомкано попрощавшись с девчонками и поклонившись, поспешно испарился.
— Небось клеился? — кивнув в сторону убежавшего француза, едко поинтересовался я у своей девушки.
— На бал приглашал, — вздохнула Гермиона и тут же возмущённо оправдалась: — Я ему сразу сказала, что с женихом иду и тебя ему представила, а он… вот…
— Следующему такому «приглашальщику», я яйца-то откручу, — мрачно пообещал я.
— Гарри!
— А можно я с тобой? — оживилась Лавгуд и тут же пояснила: — Яйца буду откручивать!
***
По моим внутренним ощущениям, самый «долгий» за всю мою жизнь ужин, наконец-то, закончился. Со столов исчезли многочисленные золотые тарелки и столовые приборы, а на редкость полностью заполненный Большой Зал замер в
Дамблдор вышел на середину зала, подошёл к Кубку Огня, ещё немного подождал, пока улягутся всё посторонние перешёптывания и начал вещать:
— Итак, Кубок почти что готов принять решение, — произнёс директор, — по моим подсчётам ему необходима ещё одна минута. Теперь так, когда Чемпионов назовут, они должны будут подойти к столу преподавателей, пройти мимо него и выйти из зала, где они получат первоначальные инструкции, — Дамблдор указал на одну из дверей позади себя.
Он вытащил свою волшебную палочку и широким взмахом обвёл ею зал. Тотчас же все свечи, потускнели и стали светить еле-еле, а Большой Зал погрузился в полутьму. Самым светлым пятном оказался Кубок Огня, его яркое, голубовато-белое пламя, теперь отражалось в многочисленных глазах устремленных на него. Все молча ждали… То там, то здесь присутствующие нервно поглядывали на часы.
Пламя в Кубке внезапно обрело красный цвет, рассыпалось искрами и выплюнуло в воздух обгорелый кусочек пергамента. Весь зал выдохнул в предвкушении.
Дамблдор поймал этот кусочек и, держа его в вытянутой руке, чтобы под светом пламени, которое вновь превратилось в голубовато-белое, прочитать написанное на нём имя.
— Чемпионом Дурмстранга, — произнёс он, театрально затягивая паузу и наскипидаривая народ, — будет Виктор Крам!
Зал взорвался аплодисментами, а болгары начали хлопать по плечам мрачного и не сказать, что радостного, первого выбранного Кубком Чемпиона Турнира Трёх Волшебников. Крам, под приветственные крики и истеричные вопли Рона Уизли, неуверенно потопал в направлении той неприметной дверки, на которую указал Дамблдор. Только когда за спиной Крама захлопнулась дверь, Кубок вновь вспыхнул красным пламенем и выбросил очередную дымящуюся записку, которую ловко схватил директор.
— Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур! — торжественно провозгласил Дамблдор.
Француженке не хлопали так же активно, как Краму, но всё равно она удостоилась горячих оваций от большинства парней. А вот девчонки были намного сдержанней и их аплодисменты не были похожи даже на вежливость. Я уже молчу про то, что за столом где сидели остальные претендентки от Шармбатона, наблюдалась чуть ли не драма с трагедией. Несколько француженок были очень уж расстроены.
Источая довольство и демонстрируя гордость и превосходство, Делакур последовала по тому же маршруту, что и болгарин.
Вокруг стал нарастать возбуждённый гул перешёптываний, а атмосфера чуть ли не накалилась от нетерпеливого ожидания. Ведь самый важный момент для Хогвартса наступил. Кто же будет третьим Чемпионом?
В этот момент я, почему-то, совершенно не волновался. Я сильнее любого студента из здесь присутствующих и даже сильнее подавляющего числа преподавателей. Со мной сейчас только Дамблдор и Олимпия Максим могут поспорить в плане магической мощи. Ну, и Гермиона… Правда и спорить она не будет, потому как знает, что я её сильнее и опытней.
Пламя в Кубке Огня покраснело в третий раз и выбросило третий обгорелый кусочек пергамента.
— Чемпион Хогвартса, — начал было звучно и торжественно директор, но тут же всё испортил, задумчиво промямлив: — Хм… Гарри Джеймс Поттер.
Большой Зал потрясённо выдохнул…
В полнейшей тишине, сопровождаемый различными и в большинстве своем враждебными взглядами, я, с непроницаемым и индифферентным выражением на лице, встал из-за стола и потопал к той же двери, за которой скрылись другие чемпионы. Проходя мимо Дамблдора, который сжимал мою записку в руке услышал от него растерянное: