Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый
Шрифт:
В процессе рассмотрения историографических, источниковедческих, теоретико-методологических аспектов исследования, представленных в главе I диссертации, автор данной работы считает необходимым сделать следующие выводы и обобщения. Историографический анализ показал, что объективное исследование событий, происходивших в условиях политики военного коммунизма в масштабе всей страны, еще только начинается. Речь идет не только и не столько об описательной стороне отдельных восстаний, выступлений, волнений – важнее объяснить, чем было вызвано масштабное протестное движение крестьянства не в отдельных регионах, а повсеместно во всех частях России. Возможность нового прочтения событийного материала актуализирует значимость разработки концептуального направления в изучении крестьянского протестного движения в советской истории. В данном случае не обойтись без раскрытия природы такого явления в ранней советской истории, как военный коммунизм, выяснения его истоков и причин появления в российских условиях.
Источниковедческий обзор, предпринятый автором диссертации, свидетельствует о наличии обширного массива исторических источников по изучаемой проблеме. Комплекс использованных в работе источников состоит из нескольких основных групп: документы органов государственной власти и управления, включая неопубликованные (в
Теоретико-методологическое осмысление изучаемой темы позволило констатировать, что государственная политика в отношении крестьянства должна учитывать наличие и действие объективных факторов. В книге утверждается, что спор о преимуществах и достоинствах различных форм хозяйствования в аграрной сфере в условиях многоукладной экономики конструктивно решен представителями чаяновской школы, разработавшими синтезированную модель аграрной эволюции. Разгадка оказалась не только (и даже не столько) в области производственно-технических соображений, чем, как правило, ограничивались в свое время оппоненты марксизма. Но существуют объективные пределы укрупнения аграрных хозяйств, которые зависят от конкретных экономических, социальных, исторических, технических особенностей и условий. Есть пределы повальной «капитализации» в сельском хозяйстве – эту сторону специфики аграрной эволюции недооценили сторонники марксизма. Объяснение существования определенной многоукладности форм хозяйствования на селе, в т.ч. в индустриально развитых странах, заложено во внутренней мотивационной основе хозяйственной деятельности как крупных хозяйств, так и мелких крестьянских. Эта деятельность управляется прежде всего внутренними регуляторами. Природа мотивации хозяйствования объясняет возможность и даже необходимость одновременного развития, наряду с крупными формами хозяйств, имеющими несомненные преимущества, мелких крестьянских хозяйств.
В этой связи предпочтительным представляется чаяновский организационный план рациональной аграрной эволюции, который заключается в следующем: не следует разрушать тех сторон хозяйствования, где оно выгоднее в мелкой форме, в крупное же может выделяться одновременно то, что наиболее эффективно именно в этой форме. Поэтому кооперированное трудовое хозяйство представляется наиболее совершенной формой земледельческого предприятия: в нем коллективизируются те отрасли хозяйствования, в которых крупная форма имеет значительные преимущества над мелкой, оставляя при этом в индивидуальном крестьянском хозяйствовании те его части, которые лучше организуются в мелком предприятии.
Недооценка объективных закономерностей цивилизованной аграрной эволюции, которая не была учтена в условиях большевистских преобразований по марксистской модели, привела к просчетам и ошибкам в идеологии и осуществлении политики военного коммунизма, следствием чего стал системный кризис Советского государства в конце 1920 – начале 1921 г. Советский исторический опыт показал, что преодоление кризисных явлений возможно при условии, что государство сможет выработать и последовательно проводить сильную протекционистскую политику в отношении деревни, основанную на учете объективных факторов. Для современной модернизации важно учесть уроки и последствия игнорирования общемировых тенденций аграрного развития в советской «военно-коммунистической» системе.
Глава II. Политика Советского государства в отношении крестьянства и ее воздействие на крестьянское движение
2.1. Политика военного коммунизма
С приходом к власти партии большевиков в России связана модернизация традиционного (аграрного) общества на основе марксистских идей. Ее цель и методы реализации олицетворяют новую попытку «штурмующих небо» (как образно К. Маркс выразился о Парижской коммуне). В ленинской терминологии политика Советского государства получила созвучное наименование «штурма». В большевистском понимании грядущего социализма центральное место занимали установки на всеобщую национализацию и обобществление средств производства, огосударствление экономики, централизованное государственное распределение материальных благ. В большевистской среде была распространена уверенность: национализированная земля, наряду с национализированной промышленностью, монополизированной внешней торговлей и регулируемой государством внутренней торговлей чуть ли автоматически создадут безграничные преимущества в деле строительства нового общества
После Октября 1917 г. дискуссия западноевропейских социалистов по поводу перспектив земледелия в условиях социализма и судьбе крестьянства [См.: п. 1.3] трансформировалась на российской почве в большевистский эксперимент на основе марксистской модели. Теория западных марксистов обрела практическое применение и воплощение. Но имело место существенное отличие: осуществить коммунистическое производство и распределение предстояло в мелкокрестьянской стране. В России, в отличие от передовых западноевропейских стран, большинство сельского населения не было наемными рабочими (сельским пролетариатом, по терминологии Энгельса) – они были мелкими производителями.
В начале октября 1917 г. В. И. Ленин сделал заявление: капитализм в России дорос до высшей стадии – империализма, следствием чего являлось начало эры пролетарской революции. Из данного утверждения вытекал вывод в полном соответствии с теорией марксизма: в условиях пролетарской революции государственно—монополистический капитализм непосредственно переходит в социализм. В практическом смысле прогрессивное развитие революции отождествлялось с движением к социализму. Основываясь на указанном теоретическом заключении, В. И. Ленин сформулировал практические задачи, связанные с достижением социализма. Комплекс переходных мер (в контексте доведения революции до всемирного масштаба) содержал требование национализации земли. Движение к социализму требовалось осуществлять без каких—либо колебаний – твердо, смело, безбоязненно. Подобная боязнь Лениным называлась «величайшей пошлостью» и «изменой делу
315
Уверенность Ленина невольно напоминает тезис известного деятеля германской социал—демократии Августа Бебеля, высказанный в форме рекомендации об устройстве в социалистическом обществе нетоварного производства, прямого товарооборота, отсутствии торговли: «после первого опыта дело пойдет играючи» (См.: Бебель А. Государство будущего. Социалистическое общество. СПб., 1906. С. 12).
316
См.: Ленин В. И. К пересмотру партийной программы // Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 357, 373—376.
317
См.: Ленин В. И. Речь на I Всероссийском съезде Советов народного хозяйства 26 мая 1918 г. // Там же. Т. 36. С. 380.
Суть трансформационного перехода к новому обществу для руководителей большевистской партии оставалась неясной. Ленин считал, что новое государство, осуществляя непосредственный переход к социализму, может складываться как сеть производственно—потребительских коммун, единый потребительско—производственный кооператив, в котором товар превращается в продукт, идущий на общественное потребление без наличия рынка. Это положение нашло отражение во второй Программе большевистской партии [318] . Коммунистический план Ленина предусматривал принудительное объединение всего населения в потребительско—производительные коммуны, немедленное введение всеобщей трудовой повинности, в том числе в отношении мелкого крестьянства (в качестве первоочередной меры для введения всеобщей трудовой повинности определялась выдача населению потребительски—рабочих книжек). Концентрация всего населения в единой сети потребительных коммун, дополненная централизацией всего распределительного аппарата, имела целью создание единого государственного кооператива. Замена торговли компенсировалась организованным в общегосударственном масштабе распределением продуктов, включая, по ленинской терминологии, «общее кормление больших групп населения» [319] . Один из партийных лидеров и теоретик партии – Н. И. Бухарин [См.: Персоналии в Приложении 1] откровенно признал: большевики считали, что можно сразу перейти к плановому организованному хозяйству, уничтожив рыночные отношения, свободную торговлю и заменив эту торговлю организованным распределением (в виде карточек) [320] .
318
См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 38. С. 99; Ленин В. И. Очередные задачи Советской власти // Там же. Т. 36. С. 161, 185; Ленинский сборник ХL. М., 1985. С. 417; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 8—е изд. Т. 2. М., 1970. С. 55.
319
Ленин В. И. Черновой набросок проекта программы: Седьмой экстренный съезд РКП (б) (март 1918 г.) // Там же. Т. 36. С. 74, 75; Ленин В. И. Программа РКП (б) // Там же. Т. 38. С. 440.
320
Бухарин Н. И. Путь к социализму и рабочее-крестьянский союз // Избранные произведения. М., 1988. С. 195, 196. Позднее, через десятилетие, Бухарин подкорректировал свой подход, призывая относиться к заявлениям большевиков с точки зрения историзма, особенно к некоторым «наивностям» типа обязательных записей в потребительско—рабочих книжках, замены домашнего хозяйства «кормлением больших групп семей». По прошествии ряда лет Бухарин оправдывал ограниченность программных партийных установок эпохой военного коммунизма, печатью этой бурной и героической эпохи с ее иллюзиями, попытками прямого перехода к социализму (См.: Бухарин Н. И. Программа Октября // Избранные произведения. М., 1988. С. 443, 446).
Однако объяснение большевистских взглядов нельзя ограничить только обусловленностью военного коммунизма трудностями военной интервенции и Гражданской войны. Партийные теоретики основывались на марксистских предположениях о непосредственном переходе к социалистическому строительству через создание государственного производства и распределения. Антитеза «капитализм» – «социализм» понималась как антитеза рынка и плана. Сама модель военного коммунизма отражала соответствующее видение социализма в соответствии с марксистскими представлениями, что с победой пролетарской революции утрачивает свое действие закон стоимости, отмирают товарно—денежные отношения, рынок, их место занимает прямой продуктообмен. Многим коммунистам, воспитанным в условиях революции и гражданской войны, казалось, что жесткая централизация, всемерное обобществление, военно—приказная система сократят путь к социализму. Составными элементами политики военного коммунизма стали государственная монополия на все производство и снабжение сверху, потребительские коммуны, бесплатное распределение, запрещение торговли, рынка, свертывание денежного обращения, уравниловка. Ленин, развивая марксистскую идею о ликвидации противоположности между городом и деревней, считал возможным при помощи развития материальной базы всего хозяйственного механизма, особенно электрификации, в короткие сроки ликвидировать отсталость страны, темноту и нищету населения [321] .
321
См.: Ленин В. И. Доклад о работе ВЦИК и Совнаркома // Полн. собр. соч. Т. 40. С. 109.