Крейсер Ее Величества «Улисс»

Маклин Алистер

Но контр-адмирал Тиндалл не находил в этом ничего прекрасного. Человек, имевший обыкновение говорить, что ему чужда всякая тревога, он был серьезно обеспокоен. Он был резок с теми, кто находился на мостике, — резок до грубости. Никто не узнавал в нем старого «фермера Джайлса», каким его знали еще месяца два назад; от былого его добродушия не осталось и следа. Он беспрестанно окидывал взглядом корабли эскадры, все время ерзая на стуле. Наконец слез с него и, открыв дверь в рубку командира, вошел.

Свет был

выключен, и Вэллери находился в полутьме. Накрывшись двумя одеялами, командир лежал на кушетке с мертвенно-бледным лицом. В правой руке Вэллери сжимал скомканный платок, покрытый пятнами: он даже не попытался спрятать его. Прежде чем адмирал успел помешать ему, через силу опустив ноги на пол, каперанг подвинул стул. Пожурив больного, Тиндалл с благодарностью сел.

— Цветочки, о которых ты говорил, Дик, скоро, очень скоро, превратятся в ягодки… И какого дьявола напросился я командовать эскадрой?

— Вам не позавидуешь, сэр, — сочувственно улыбнулся Вэллери, — Что намерены предпринять?

— А что бы ты на моем месте предпринял? — невесело проронил Тиндалл.

Вэллери засмеялся. На мгновение лицо его преобразилось, став почти мальчишеским, но затем смех прервался, сменившись приступом сухого, резкого кашля. По платку расплылось пятно.

— Вот каково смеяться над начальством, — подняв глаза, улыбнулся Вэллери. — Что бы я предпринял? Лег бы в дрейф. А не то бросился бы наутек, поджав хвост.

Тиндалл покачал головой:

— Ты никогда не умел убедительно врать, Дик.

Оба сидели молча некоторое время, потом Вэллери посмотрел на адмирала.

— Сколько еще осталось пути, сэр?

— По расчетам Карпентера, что-то около ста семидесяти миль.

— Сто семьдесят… — Вэллери взглянул на часы. — Двадцать часов ходу при такой погоде. Должны успеть!

Тиндалл тяжело кивнул:

— Да, работенка нам предстоит, там же восемнадцать транспортов, а если считать тральщик из Хвальфьорда, то все девятнадцать. Ко всему этому надо учесть постоянное давление, которое на нас будет со стороны старины Старра…

Тут он умолк: кто-то постучался.

— Два донесения, господин каперанг.

— Читайте, Бентли.

— Первое от «Портпатрика»: «Повреждена обшивка в носовой части. Сильная течь. Помпы справляются. Опасаюсь новых повреждений. Прошу указаний».

Тиндалл выругался. Вэллери спокойно произнес:

— От кого второе донесение?

— С «Гэннета», сэр: «Разламываюсь».

— Понятно. Читайте дальше.

— Это все: «Разламываюсь».

— Лишнего слова из себя не выдавят эти молчальники, — проворчал Тиндалл. — Подожди минутку, главстаршина!

Он опустился в кресло, скребя подбородок и разглядывая собственные ноги, не в силах заставить свой усталый мозг думать. Вэллери негромко произнес:

— Сильное волнение, сэр. Может быть, с авианосцев…

Изумленно

выгнув брови, Тиндалл поднял голову и хлопнул себя по колену:

— И мне такая же мысль пришла в голову. Бентли, набери два сигнала. Первый — всем кораблям охранения. Пусть займут позиции позади авианосцев, как можно ближе к ним. Другой сигнал — авианосцам. С правого и левого борта через грузовые шланги выкачивать топливо… Сколько, как вы полагаете, командир?

— Литров сто в минуту, сэр.

— Пусть будет литров сто в минуту. Понял, старшина? Пускай сейчас же наберут сигналы. Потом вот еще что. Позови сюда штурмана с картой.

Бентли вышел. Тиндалл повернулся к Вэллери:

— Придется дозаправляться топливом. Нужно искать место в Исландии, где можно укрыться. Больше, до прихода в Мурманск, укрыться будет негде. Если же в течение следующих суток шторм усилится настолько, насколько предсказывает Кэррингтон, то сомневаюсь, чтобы все малые корабли выдержали его… Ага! Вот и штурман. Узнаем, где мы находимся. Кстати, какова сила ветра?

— Десять баллов, сэр. — Стараясь не поскользнуться на уходящей из-под ног палубе, Капковый мальчик разложил карту на командирской койке. — Ветер помалу поворачивает против движения часовой стрелки.

— Норд-вест, и поворачивает против часовой? — Тиндалл потер руки. — Отлично, штурман. Наше местоположение, мой мальчик?

— Тринадцать градусов сорок восемь минут западной долготы. Шестьдесят пять градусов пятьдесят восемь минут северной широты, — четко проговорил Карпентер, даже не удосужившись взглянуть на карту.

Адмирал поднял брови, но ничего не сказал.

— Курс?

— Триста десять градусов, сэр.

— Рассчитайте курс, чтобы найти укрытие, и так, чтобы там можно было заправиться топливом.

— Курс двести девяносто, сэр. Я сделал предварительную прокладку. Вот. Примерно четыре с половиной часа хода.

— Какого дьявола!. — взорвался Тиндалл. — Кто вам велел? — проговорил он зло и умолк.

— Я произвел расчет пять минут назад, сэр. Мне казалось, такое решение… э-э-э… неизбежно. Следуя курсом двести девяносто, мы окажемся в нескольких милях от полуострова Ланганес, там и спрячемся и заправимся, — серьезно, без тени улыбки на лице ответил Карпентер.

— Ему, видите ли, такое решение показалось неизбежным! — грохотал Тиндалл. — Вы только послушайте его, каперанг Вэллери! Неизбежным! Да мне самому это пришло в голову сию лишь минуту! Подумать только… Убирайтесь! Катитесь ко всем чертям со своим опереточным нарядом!

Капковый мальчик ничего не ответил. С видом оскорбленной невинности собрав свои карты, он направился к двери. Голос Тиндалла остановил его:

— Штурман!

— Сэр? — Глаза Карпентера уставились в точку над головой адмирала.