Крейсер. Дилогия

Гончарова Галина Дмитриевна

— Хорошо. Еще?

— Больше ничего.

— Тогда дай мне десять минут на развлечения и выбор трофеев — и мы отправимся обратно на «Варга». А ты останешься здесь за главного. Покажешь себя хорошо — получишь крейсер.

— Слушаюсь, кэп.

— А этих оставишь в зале до прилета. Пусть прочувствуют всю прелесть ожидания. Ясно?

— Да, кэп.

— Дорни нашли?

— Уже отправили на «Варга».

Дорни и был тем самым двойным агентом, засланным на линкор. Именно он заменил заболевшего стюарда, именно он посылал сигналы, именно он передал Сарну информацию о

курсе линкора и количестве кораблей сопровождения…

— Цел?

— И невредим. Отсиделся.

— Вот как?

— А то! Как только началась атака — вывел из строя все электронные системы дальней связи и закрылся в серверной. Оттуда и вытащили.

— Молодец. Надо будет наградить.

— Желательно. Парень хорошо сделал. Теперь погоню не придется ждать еще сутки.

Сарн коротко рассмеялся. Захват лайнера был на редкость легким. Сопротивление, настоящее сопротивление, оказали только несколько человек. Остальные были типичными солдатами НОПАШ. Ленивыми, бездарными и свято уверенными в своей безопасности. За что и поплатились. То есть пока еще не поплатились. Но — всему свое время. Пират лениво оглядывал большой бальный зал лайнера, куда его ребята стащили все трупы и согнали всех пленных. Трупы можно бы и не тащить, но это очень помогает давить на психику твердолобым амерам. Очень хорошо доходит, когда они видят, что все защитники — сдохли. И можно еще расстрелять нескольких из тех, кто сдался. Тела тех, кто сопротивлялся, были свалены в одном углу. Во второй загнали оставшихся в живых солдат. А пленники были выставлены в три шеренги посреди зала и чувствовали себя весьма неуютно под дулами лучевиков.

Сарн Готтран коротко рассмеялся.

— Так, и что же тут у нас за улов?

Ему нравились эти минуты. Безумно нравились. Когда сладко пахло кровью, смертью и ужасом. Когда паника плескалась в глазах жирных лещей, обреченных на то, чтобы их поймал умелый рыболов… ну и чуть-чуть ободрал шкурку…

Сначала надо выбрать себе три-четыре игрушки. Добыча последнего захвата ему уже надоела. Надо будет отдать их команде. Да и никакой регенератор уже не мог удалить все шрамы с кожи девушек. А Сарн любил проводить ножом по чистой и гладкой коже, любил смотреть, как появляются порезы, наслаждался болью и криками, часто работал с кнутом…

А сколько еще народов в галактике! Например, фершайхи! Какие великолепные игрушки придумали они для тех, кого провожают на алтарях к богам! А какие стимуляторы! При правильном использовании жертва живет до месяца, постоянно испытывая жуткую боль.

Почему-то все женщины оказывались слишком хрупкими для его развлечений…

Пожалуй, вот эта темненькая кхонка сойдет. И вот эта, в зеленом платье. Один из его любимых типов. Блондинка с голубыми глазами, огромной грудью и пухлыми губками. Интересно, что именно у нее натуральное, а что имплантированное? Надо бы поглядеть… и можно — прямо здесь.

Это ведь так сладко — боль и унижение жертвы, ползающей у твоих ног…

— Раздеть ее, — приказал он Здоровяку Марви и Красавчику Динго, которые неотступно следовали за ним. Верные адъютанты. Или раньше было смешное слово — оруженосцы.

Женщина завизжала,

когда ее за волосы потащили к ногам Сарна. Потом ее бросили на пол так, чтобы она сильно ушиблась, и принялись срывать одежду. Особенно усердствовал Динго. Впрочем, у него всегда были схожие вкусы с Сарном.

— Не попорть шкурку, — сделал он единственное замечание.

Динго кивнул — и через несколько секунд их жертву так же, за волосы, вздернули вверх.

— Очаровательно, — ухмыльнулся Сарн. — Просто очаровательно.

Женщина была именно такой, какие ему нравились. Не слишком худощавая, но и не толстая. Без единого волоска на теле, длинноногая, с тонкой длинной шеей, высокой грудью и упругой попкой. Пожалуй, с этой он поиграется чуть подольше. Но и брюнеточку надо взять. Разнообразие — полезная и приятная вещь.

Вспышка!

Грохот выстрела на миг оглушил всех. Сарн не пострадал. Но Динго, зачем-то шагнувший в этот момент назад, медленно осел на пол. Весь бок пирата представлял собой сплошной ожог.

— Взять!!! — взревел Сарн, обхватывая блондинку и прижимая ее так, чтобы она закрывала его от выстрелов.

Пираты бросились в тот угол, откуда прозвучал выстрел. И через пять секунд на пол перед Сарном бросили еще одну женщину. На этот раз — в скафандре. С простреленным левым плечом и разбитым стеклом шлема, она была похожа на парня, но у Сарна глаз был на баб наметан.

— Снять скафандр, — приказал он.

Его рука блуждала по телу блондинки. М-да. А грудки определенно с имплантами. Надо будет вырезать их… когда наиграется.

Та съежилась и не решалась даже вздохнуть лишний раз. Сарн всей кожей ощущал ее ужас, ее страх и испуг. И не стал сдерживать себя. Он наклонил голову — и сильно укусил ее в шею, туда, где под кожей бился пульс. Блондинка закричала, а пират с удовольствием посмотрел на наливающийся темной кровью след своих зубов и облизнулся. Ему нравилось, когда у женщины тонкая и чувствительная кожа.

Тем временем пираты справились со скафандром. Женщина на полу была серьезно ранена и потрепана. Но безусловно — жива.

— Кто проверял трупы? — ласково спросил Сарн.

Несколько минут все молчали. А потом один из парней шагнул вперед.

— Так-так… Отвертка Люк, — еще нежнее уточнил Сарн. — Ты решил стать капитаном?

Парень побледнел.

— Шеф, вы чего! Я никогда… я… это…

— Верю, — интимным тоном шепнул Сарн. А потом, улыбнувшись, достал из-за пояса новенький плазмер последней модели. И всунул его в руку блондинки.

— Убей его.

Та дернулась и в ужасе поглядела на своего мучителя.

К Люку тут же подлетели двое бойцов, схватили его и завернули руки за спину. Случайно он проглядел живого человека или нет, никого не интересовало. Важно было другое. Динго валялся на полу, доживая последние минуты, — и на его месте мог оказаться любой. Страх за свою шкуру превратил мужчин в зверей.

— Я… не… — пискнула блондинка.

Сарн развернул ее к себе — и впился поцелуем в розовые губы, нещадно кусая их. Когда он наконец оторвался от женщины, по ее лицу сбегала тонкая струйка крови, а губы покраснели и распухли.