Криминальная армалогия
Шрифт:
«Обоюдоострый ромбический клинок с обеих сторон покрывал тонкий узор травленого рисунка – парусники, перевитый канатом якорь, затейливая вязь сложного орнамента. Кружево травления нанесено мастерски, так что даже продольные выемки – долы – не искажали изображения. Красивая отделка, изящная форма, продуманные пропорции клинка и рукояти, искусная резьба… В таком сочетании стали, кости и бронзы эстетическая функция вытеснила утилитарную, эта привлекательная вещица воспринималась как украшение, произведение искусства, а не оружие…
Хищные финские ножи, изогнутые с восточным
Эстетика оружия занимает далеко не последнее место в формировании чувства вооруженности у его обладателя. Неслучайно примитивный преступник довольствуется всаженным в кусок дерева гвоздем, которым в принципе можно причинить телесные повреждения, а более развитый и образованный приискивает стилет или кинжал, обладающие боевой эстетикой.
В реальной жизни сложились традиции применения определенных видов оружия определенными способами. Так, короткоствольная двустволка для охоты на волков – лупара, известна как классическое оружие сицилийской мафии, причем «…для убийства людей картечь в гильзе патрона мафиози обычно смешивали с солью, что по их мнению, должно было еще больше усилить муки умирающего».
Оружие является немаловажным элементом преступного фольклора: почти все «блатные» песни содержат упоминания о наганах, «пушках», финках, кастетах и т. д.
Стою я раз на стреме,
держу в руке наган,
как вдруг ко мне подходит
незнакомый мне граждан…
Хулиганы все носят фуражки,
На фуражках у них ремешки.
Они носят пальто нараспашку,
А в карманах – стальные ножи.
Я шабер таскал за голяшкой
Фартовых своих хромачей,
Носил под рубахой тельняшку,
Подарок одесских «бичей».
Когда я был мальчишкой,
носил я брюки-клеш,
соломенную шляпу,
в кармане – финский нож…
Целый ряд афоризмов, поговорок и крылатых фраз связан с оружием.
– «Кинжал хорош для того, у кого он есть и плох для того, у кого нет»,- говорил герой «Белого солнца пустыни» Абдулла.
«Добрым словом и револьвером можно добиться большего, чем одним
«Согласно закону Запада, кольт 45-го калибра бьет четырех тузов»…
Парадоксальным мерилом отношений между людьми считает оружие Пауло Коэльо в получившей мировую известность философской притче:
«- Зачем тебе револьвер? – спросил юноша.
– Чтобы научиться доверять людям,- ответил англичанин».
Этот же автор дает объяснение одному из «ограничивающих»
принципов обращения с оружием: «Оружие, раз взятое в руки, нельзя просто так положить на место – оно должно вкусить крови врага. Оно капризно… и в следующий раз может отказаться разить».
Подобная «ограничивающая» философия обращения с оружием известна в разных странах мира. Японский военный этикет запрещает бесцельно вынимать меч из ножен, пословицы горских народов гравируются на клинках сабель и кинжалов: «Без нужды не вынимай, без славы не вкладывай». Хорошо известна русская мудрость: «Даже палка один раз в год стреляет».
Таким образом, оружие является сложной социально-культурной категорией, не укладывающейся в искусственно суженный подход к нему, как к возможному орудию совершения преступления. При такой оценке преобладают меры ограничительно-запрещающего характера, которые, кстати, не дают ожидаемых результатов.
Так, на протяжении всей истории Российского государства, развитие законодательства, регламентирующего правовой режим оружия, характеризуется, с одной стороны, все большим ограничением его свободного обращения (последовательное изъятие из гражданского оборота огнестрельного нарезного, холодного, малокалиберного и даже пневматического оружия), а с другой – ужесточением ответственности за нарушение установленных ограничений.
К 1985 году в областях и краях Северного Кавказа имелись по 1-2 наградных пистолета у героев войны, да по 10-12 у партийно-советских работников высокого ранга.
Однако это не привело к полному изъятию оружия у населения, существенному уменьшению его незаконного оборота и снижению уровня вооруженной преступности. Наоборот – за последнее десятилетие наблюдается беспрецедентное по масштабам насыщение криминальной сферы самым современным боевым оружием, в том числе и специального назначения, резкий рост вооруженной преступности и сопутствующая ему деморализация населения и сотрудников правоохранительных органов.
Пересмотр традиционных подходов требует соответствующего идеологического обеспечения. Характерно, что в обществе сложились определенные круги специалистов, связанных с оружием, которые занимаются уже не только изучением конструктивных особенностей или тактико-технических характеристик оружия, а его идеологией. Так, президент Международной контртеррористической тренинговой ассоциации И. Линдер в идеологическом плане считает оружие «эффективным орудием технологического умерщвления».
Первым шагом на пути выработки новой «оружейной идеологии» должен стать пересмотр отношения к оружию как к вредоносному, опасному предмету ограниченного распространения.