Криминальная армалогия

Корецкий Данил Аркадьевич

Ответной реакцией на распространенность насилия, в том числе и вооруженного, явилось многократное увеличение количества лиц приобретающих оружие самообороны. Причем если раньше граждане преимущественно приобретали гладкоствольные охотничьи ружья, то в последнее время появилась тенденция обзаводиться более точными и дальнобойными нарезными карабинами: с 1993 по 1998 годы количество приобретенных гладкоствольных ружей увеличилось всего на 7%, а нарезного – в 1,5 раза, причем общее число владельцев гражданского огнестрельного оружия приближается к 4,5 миллиона. Между тем, по мнению западных криминологов сам факт ношения при себе оружия уже может восприниматься как угроза или как

скрытое насилие. То есть процесс развивается лавинообразно и способствует эскалации насилия в обществе.

Значительное распространение получили собаки бойцовых пород, которые традиционно не разводились в России. Поголовное зарешечивание окон первых этажей, установка железных дверей на подъездах и квартирах, широкое внедрение в жизнь домофонов, систем охранно-тревожной сигнализации – из того же ряда. Данная тенденция продолжает развиваться, переходя на качественно новый уровень: в региональных телевизионных передачах даются рекомендации гражданам, как вести себя в случае, если их захватят в заложники; по сообщению Главного управления по гражданской обороне и чрезвычайным ситуациям Москвы, на окна всех крупных зданий в столице будет наклеена специальная пленка, рассчитанная на взрывные нагрузки.

Анкетирование различных социальных групп населения в 1998-1999 гг. выявило высокий уровень криминологически значимой «тревожности» населения: только 12% не боятся стать жертвой преступления. Предприниматели опасаются стать жертвой убийств, похищения людей, уничтожения имущества, вымогательства, иные граждане боятся краж (59%), хулиганства (47%), мошенничества (38%), терроризма (13%). По данным других исследований у 76% опрошенных наибольшую тревогу вызывает перспектива роста цен, 42% боятся коррупции, 49% указали, что опасаются преступности в целом.

Противоправные посягательства затрагивают даже тех, кто призван осуществлять борьбу с преступностью. Так, в 1999 году в России, в отношении сотрудников органов внутренних дел было зарегистрировано 199 140 неправомерных действий, что на 4,8% больше, чем в предыдущем году. В их числе 183 тысячи злостных неповиновений, более 6,9 тысяч оскорблений представителя власти, около 4,1 тысяч фактов применения насилия в отношении представителя власти, а также более 2,6 тыс. вместе взятых случаев уголовно наказуемых хулиганств, умышленного причинения вреда здоровью, убийств. При этом только около половины лиц, вступивших в конфликт с органами правопорядка, привлечены к уголовной ответственности по направленным в суд делам о посягательствах на жизнь сотрудников правоохранительных органов и применении насилия в отношении представителей власти. Посягательства на жизнь, здоровье, честь и достоинство представителей власти имеют выраженную тенденцию роста. Так, с 1996 по 2002 год в 1,7 раза возросло число посягательств на жизнь сотрудников правоохранительных органов, в 1,3 раза – фактов применения насилия в отношении представителей власти, в 6,2 раза – количество оскорблений представителей власти.

Опрос сотрудников ОВД показал, что эффективность официальной защиты оценивается ими неудовлетворительно, в то время, как неофициальная защита собственными силами с использованием профессиональных возможностей, оценивается ими гораздо выше – до 10 раз.

Таким образом, наряду с социальным насилием, некоторые формы которого перечислены выше, все большее распространение получает насилие криминальное. Как совершенно правильно отмечает В.В.Лунеев: «Сфера насилия в современном мире остается чрезвычайно широкой и многоликой. Она распространяется от банального бытового насилия в семье до изощренного научно и технически обеспеченного вооруженного насилия в межгосударственных

отношениях. Названные крайности, как правило, не являются преступными».

И действительно, если в теоретическом плане криминологически значимым является любое насилие, криминализированное или некриминализированное, то в практическом – лишь то, которое квалифицируется, как уголовно-наказуемое деяние.

В науке уголовного права к числу насильственных преступлений относят такие, в которых насилие является обязательным, альтернативным или факультативным признаком. Криминологи же традиционно относят к ним те, которые в уголовных кодексах объединены в главе о преступлениях против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности.

Однако тяжким насильственным преступлениям очень часто предшествуют (или сопутствуют) менее опасные насильственные действия, как преступного, так и административно-деликатного характера. Поэтому, на наш взгляд, совершенно обоснованны попытки объединенно рассматривать все формы насильственных проявлений, образующих единую систему с определенной внутренней структурой.

«Система криминального насилия включает в себя всю совокупность насильственных посягательств и даже насильственные административные правонарушения, она подразделяется на отдельные виды и группы преступлений, объединенных общими элементами генезиса, направленностью, мотивацией и другими общими чертами».

Эта совокупность насильственных посягательств неоднородна.

Ю. М. Антонян справедливо отмечал, что «Проявления насилия, в том числе уголовно наказуемого весьма многообразны. Поэтому возникает необходимость классификации насильственных преступлений. Они могут быть разделены на отдельные группы по разным признакам: по наступившим последствиям, особенностям личности преступника и потерпевшего и т. д. Но наиболее продуктивным для классификации представляется такой критерий, как способ насилия, поскольку он весьма информативен».

Одним из способов, многократно усиливающим степень преступного насилия, является использование преступником оружия. Последствия таких преступлений носят особо тяжкий характер и вызывают большой общественный резонанс, как правило, они доводятся до конца несмотря на неблагоприятные обстоятельства: дневное время, наличие охраны и свидетелей. Очень часто преступники действуют чрезвычайно дерзко: спокойно добивают жертву, не торопясь покидают место происшествия, не прячут лиц. Тем самым они демонстрируют уверенность в безнаказанности и оказывают шокирующее воздействие на общественное сознание, парализуя у граждан всякое желание противостоять криминалу.

Личность вооруженного преступника отличается целым рядом специфических особенностей – интересом к оружию, навыками и умениями в обращении с ним (полученными нередко на государственной службе), дерзостью, повышенной агрессивностью, настойчивостью в доведении посягательства до конца обусловленной уверенностью в своем преимуществе над невооруженными гражданами.

Особенности личности потерпевшего также имеют значение: если в бытовой сфере посягательства на личность носят импульсивный характер и осуществляются с помощью подручных предметов, «уличные» разбои как правило, имеют самую примитивную подготовку и совершаются с помощью холодного оружия, обрезов, переделанных для боевой стрельбы (или не переделанных) газовых пистолетов, то убийства охраняемых фигурантов экономической сферы требуют тщательного планирования, подготовки и использования сложных и дорогих видов вооружений (взрывных устройств, снайперских винтовок, приборов глушения звука выстрела и т. д.) обращаться с которыми могут только высококвалифицированные специалисты.