Криминальная история России. 1989—1993. Люберецкие. Парни из Солнцева

Карышев Валерий Михайлович

Наконец послышалось привычное: «Встать! Суд идет!» Дверь открылась, вошел судья. Он рассматривал дело единолично. Судья был в черной мантии, которую в последнее время надевали на себя судьи.

Ему было на вид не больше сорока лет. Он был высок ростом, светловолос, с голубыми глазами. Сначала судья зачитал суть дела Валентина, все обвинения, затем предоставил слово нам.

Я встал. И словно какой-то магнит заставил меня посмотреть на Валентина. Я взглянул на него и увидел его пристальный взгляд.

Я стал говорить четко,

что мой клиент совершенно необоснованно привлечен к уголовной ответственности, что больше двух месяцев он находится под следствием. За это время никакого обвинения толком предъявлено не было. Наконец, самое главное, что все процессуальные сроки заключения под стражу в отношении моего клиента закончились, и он уже три дня находится под арестом незаконно, и никакой санкции на это нет.

Судья внимательно слушал мою речь.

– Действительно, никакой санкции нет, – он пролистал дело. – Что вы можете на это сказать? – обратился он к прокурору. Тот поднялся и стал говорить что-то, совершенно не относящееся к делу.

– Можно мне добавить? – неожиданно сказал Киселев.

«Вот сейчас следователь все и раскроет!» – подумал про себя я.

– Товарищ судья, – сказал Киселев, – мы не имели возможности продлить это дело, так как дело забрала на проверку Генеральная прокуратура, мы и сегодня-то его не получили. Точнее, я съездил сегодня в прокуратуру, чтобы передать его вам. Но возможности продлить дело мы просто технически не имели. Тем не менее у Ивана Петровича есть четкая позиция продлить это дело до девяти месяцев, – довел до сведения судьи следователь мнение своего начальства – областного прокурора.

– Извините, – сказал судья, – я не знаю никакого Ивана Петровича и меня не интересует его мнение. Но я точно знаю одно – что существует правовая ситуация, человек находится три дня незаконно под стражей.

– Тут нет никаких документов, подтверждающих, что он находится под арестом на законном основании. Так? – пытался я апеллировать к следователю. Но судья прервал меня:

– Минуточку, товарищ адвокат! Вы не имеете права обращаться к следователю, пока говорите только со мной.

– Простите меня, – сказал я, начиная волноваться.

Затем судья обратился к Валентину, признает ли он себя виновным в совершении убийства. Естественно, Сушков отрицательно покачал головой.

Затем судья вновь обратился к прокурору и следователю, является ли подозреваемый с точки зрения обвинения общественно опасным и может ли подозреваемый скрыться от следствия, если он будет освобожден из-под стражи.

Конечно, ответы со стороны обвинения и следствия прозвучали однозначные – конечно, виновен, может.

«Ну вот, – подумал я, – рушится вся наша схема! Сейчас судья продублирует прокуратуру и скажет, что Валентин общественно опасен и должен находиться под арестом!»

Судья встал и сказал:

– Суд удаляется на совещание!

Когда судья вышел, мы также вышли в коридор. Там

мы сидели на разных скамейках – с одной стороны Паша, Жанна и я, с другой – Киселев. Он с нами не разговаривал, но по внешнему виду было ясно, что он совершенно не волновался.

Он был полностью уверен в том, что сейчас судья откажет нам. Конечно, существующая практика подтверждала это. Случаи, когда человека освобождают из-под ареста, были крайне редки. Но мы ждали чуда. Хотя, если честно говорить, я не очень-то в это верил.

Надо было ждать. Жанна стала волноваться. Она встала и принялась ходить по коридору. Паша подошел к ней и стал успокаивать.

Вскоре нас вновь пригласили в зал. Появился судья. Все мы встали. Судья стал зачитывать решение. Вначале он читал:

– По первому пункту – ходатайство адвокатов о прекращении уголовного дела в отношении Валентина Сушкова – отказать в связи с тем-то, тем-то и тем-то…

«Все, – думаю, – это конец».

– Но вместе с тем, – продолжал судья, – учитывая то, что следствие допустило грубое нарушение закона в виде непродления срока законного задержания гражданина Сушкова под следствием, суд решил: освободить гражданина Сушкова из-под стражи с внесением залога… – и судья сделал паузу, после которой назвал сумму, эквивалентную десяти тысячам долларов.

– Вам хватит двух часов, чтобы собрать эти деньги? – неожиданно обратился судья не столько к нам, сколько к Жанне.

– А почему только два часа? – попытался спросить я.

– В течение двух часов вы должны внести эти деньги в финчасть нашего суда. Если вы успеете, то сегодня он будет освобожден. Если не уложитесь в это время, тогда мы освободим его завтра. Точнее, когда вы сможете внести эту сумму. Надеюсь, вы знаете срок, в течение которого вы должны внести эту сумму, пока действует мое решение.

– Да, знаю.

– Да мы сегодня их внесем! – сказал неожиданно Паша.

Я удивленно посмотрел на него.

– Сегодня, сегодня, – кивнула головой Жанна.

«Господи, кто же их за язык тянет!» – подумал я.

Я посмотрел в глаза Киселеву. Он был в полной растерянности. Он не ожидал такого.

Но зачем же они сказали, что сегодня деньги внесут! Сказали бы – завтра!..

– Вот и все, договорились!

Валентин был очень радостным.

– Жанна, я очень тебя прошу, – сказал он, – сделай все возможное! Деньги найди! Мне нужно срочно выйти!

– Я все для тебя сделаю, любимый! – отвечала ему Жанна.

Мне стало как-то не по себе. «Ладно, – думал я, – сейчас не до эмоций, неважно, кто кого любит. Ведь она – его законная супруга. Сейчас надо человека спасать».

Я обратил внимание, как Киселев пулей выскочил из зала и, поймав буквально за рукав проходившего мимо какого-то сотрудника суда, спросил:

– Где у вас тут телефон? Мне нужно срочно позвонить!

– А вы кто?

– Я следователь областной прокуратуры.