Криминальная история России. 1989—1993. Люберецкие. Парни из Солнцева

Карышев Валерий Михайлович

– Кузя, как я могу! Я же с тобой!

– Ладно, мы тебя на этот счет проверим. И я думаю, что это будет правильно. Как ты считаешь, Шест?

Шест кивнул головой. Валентину опять стало не по себе. «Теперь получается – и тот мне не верит, и этот не верит. Вот ситуация какая!» – думал Валентин.

Неожиданно в зал небольшого ресторанчика, где они стали собираться последнее время, вбежал Сережа Воробьев и сразу направился к столу, где сидел Кузя.

– Кузя, извини, пожалуйста, срочное дело!

– Говори! – разрешил Кузя.

Сергей бросил взгляд на Валентина.

– Говори, говори, тут все свои!

– Вот

какое дело, – начал Сергей. – Тут на меня Макс вышел ни с того ни с сего.

– Макс? – переспросил Кузя. – Расскажи подробнее!

– Короче, заехал я в Люберцы родителей своих проведать. Побыл там часика два, чаю попил. Только выхожу из подъезда – ко мне два парня. Так и так, мол, тебе записочка. От кого, спрашиваю. От Макса. Читаю текст.

Валентин смотрел на Сергея и улыбался.

– Как у меня было, – сказал он.

– Текст такой: надо переговорить. Берут потом меня и везут.

– В Малаховку, на дачу? – перебив его, спросил Кузя.

– Нет, не в Малаховку, не на дачу. Там, недалеко, одна кафешка. Там Макс сидит с бандюками. Короче, повезли в лес, стали на меня наезжать. В общем, они посчитали, что деньги у меня хранятся, что ты дал мне деньги на раскрутку какого-то крупного дела. Стали они требовать деньги.

– А ты что?

– А что я им скажу? Сказал, что компьютерами сейчас занимаюсь, что фирма у нас компьютерная, что скупаем в Гонконге компьютеры за алюминий. Вот и все. А деньги действительно у меня бывают, но только один день, когда мы получаем их по контракту за компьютеры.

– А ты суммы назвал?

– Да, назвал то, что есть. Шестьдесят тысяч за комплект.

– А сколько комплектов, он интересовался?

– Да, интересовался.

– Так, значит, он теперь знает наш оборот, – сказал Кузя. – Это хорошо. Погоди, парень! А откуда он вообще про тебя и про компьютеры узнал? Ты ему сказал?

– Нет, Кузя, как я ему мог сказать, если он с первого вопроса стал про компьютеры спрашивать!

– Значит, он уже до этого знал! Значит, какая-то утечка была! – подытожил Кузя. – Да, кто-то из пацанов стучит. Выяснить бы! Найти бы эту крысу – сам бы зубами загрыз! Впрочем, – неожиданно сделал паузу Кузя, – надо стрелку с этим Максом забить, точки над «и» расставить, – сказал он, обращаясь к Воробьеву и к Валентину. – Вот что вы сделайте. Вы возьмите тачку. У тебя есть тачка? – посмотрел он на Валентина.

– Конечно, есть.

– Бери тачку и с Воробьем покатайся по Люберцам. В одно кафе загляни, в другое, чтобы тебя видели.

– Зачем это надо? – спросил Валентин.

– Как зачем? Макс заприметит и выйдет на вас. Вот мы стрелку и забьем. Вы ему ее и назначите.

– Так он на стрелку не придет, подумает, что вы его завалить хотите.

– Зачем завалить? Мы все грамотно сделаем, стрелку в Москве, в каком-нибудь ресторанчике назначим. Знаете, есть ресторан «Украина», у Киевского вокзала? Вот если его встретите, то скажите, что, мол, завтра в восемь вечера стрелка в ресторане, в зале. Мы же не будем на людях стрелять, и он не будет. Это и будет гарантией. Есть разговор, надо кое-что с ним выяснить. А чтобы вам не страшно было, Шест подстрахует.

Шест кивнул головой.

– Хорошо, Кузя, так и сделаем, – сказал он, вставая со стула.

– И когда нам надо по Люберцам ездить? – спросил Воробьев.

– Вот сейчас и начнете! А Шест за вами, на небольшом расстоянии. Шест, ты сам за руль

не садись, возьми кого-нибудь из пацанов!

Через несколько минут Валентин и Сергей вышли на улицу.

– Ну чего, на твоей или на моей поедем? – спросил Воробьев.

– Давай на моей, – сказал Валентин.

Сев в машину, они стали ездить по улицам города. Но первый день поездок ничего не дал. Так, светились везде. Конечно, они встречали ребят, и многие недоумевали: что это вы вдруг с Воробьем вдвоем по Люберцам мотаетесь? Может, что хотите, что надо? Но Валентин уклонялся от разговоров – дело есть, вот и катаемся.

Но на второй день, проезжая мимо одного кафе, Воробьев сказал:

– Останови! Смотри, вон Макс сидит!

Валентин повернул голову. Действительно, за столиком сидел Макс в окружении ребят.

– Да не Макс это, по-моему, – сказал он.

– Нет, точно Макс! Ты что, не видишь?

Валентин прекрасно видел, что Макс, и отлично понимал это, но не хотелось встречаться с Максом. Он чувствовал, что назревает что-то недоброе, и не хотел его подставлять.

Они вышли из машины.

– Видишь теперь, что это Макс? – спросил Воробьев.

– Да, теперь вижу.

Макс тоже заметил их. Он быстро вышел из кафе, замахав рукой. Вместе с ним вышел еще один парень, коренастый, который предлагал убить Валентина. Валентин его сразу узнал.

Макс стал спускаться по ступенькам. Вдруг сзади резко тормознула вишневая «семерка», и из машины выскочил Шест с двумя пистолетами. Он быстро стал стрелять в сторону Макса.

Макс упал на землю. Раздались крики: «Убивают!», «Милиция!» Но Шест уже стрелял в напарника Макса, стоящего рядом. Парень тоже стал падать. Вот уже оба лежат на земле. Шест подбежал к ним, чтобы произвести контрольные выстрелы. Но тут раздалась автоматная очередь, и Шест стал сползать на землю. Валентин повернулся в сторону выстрелов и увидел, как навстречу бегут несколько милиционеров с автоматами, стреляя по тяжело раненному Шесту.

– Всем стоять! Милиция! – раздались крики. С другой стороны уже летел милицейский «газик» с синим проблесковым маячком. Через минуту Валентин с Воробьем уже были схвачены милиционерами. Ребята же Макса, выскочив из кафе через черный ход, скрылись.

На асфальте остались три трупа – Макс, его напарник и убитый милиционерами Шест.

Валентина с Воробьем отвезли в отделение милиции.

Допрос начался с избиения. Их развели по отдельным кабинетам, и Валентина почти сразу повели в пресс-хату. Там его подвесили к потолку на резиновом жгуте руками кверху и стали бить. В основном били по ногам. Затем началась новая пытка, так называемый «слоник». На голову надевали противогаз и закручивали резиновую трубку, по которой поступал воздух. Таким образом Валентин задыхался. Потом обливали водой и снова били, требовали сказать, кто заказал Макса.

Все это делали оперативники. Потом появился следователь. Он пытался снимать показания – признавайтесь, кто и что. Но Валентин стоял на своем: ничего не знаю. Затем снова появлялись оперативники, и все начиналось сначала.

Валентина били четыре милиционера, били жестоко. Затем появлялся следователь и спрашивал:

– Ну что? Готовы давать показания? Кто такой этот длинный парень по кличке Шест? И как найти Кузю?

Теперь Валентину стало ясно, что Воробьев раскололся, иначе откуда бы милиционеры знали клички Шест, Кузя?