Криминальная мистика

Макеев Алексей Викторович

Как выяснилось из разговора, самым страшным оскорблением для Фазильбекова было слово «пиковый» — как в 90-е прозвали уроженцев Кавказа, обильным потоком хлынувших в ряды «коронованных» воров. Ведь ни для кого не было секретом, что многие из них, отбыв банальные пятнадцать суток, покупали себе воровскую «корону» за евро и доллары. Когда Лев поинтересовался суммой, внесенной его собеседником в «общак» ради получения вожделенной «короны», тот закатил истерику, объявив, что ее он получил в полном соответствии с понятиями воровской чести. Даже Аполлинарий Кедр высказал порицание «гражданину полковнику», норовящему, по

его мнению, уязвить самолюбие подзащитного.

Зато когда разговор зашел о делах нынешних, и без того не слишком словоохотливый Шашлычник стал и вовсе скупым на слова. Без конца жаловался на провалы в памяти и ссылался на статью, позволяющую ему не свидетельствовать против себя. Однако он плохо знал Гурова, рассчитывая выиграть этот психологический поединок. Неспешно задавая вопросы, Лев все чаще и чаще вынуждал нервничать как Фазильбекова, так и его адвоката.

— …Что вы знаете о гибели Бакулина, Хрысанина и Любавского? — миролюбиво улыбаясь и как бы ненароком, по ходу разговора поинтересовался Гуров.

Сразу вспотев, Шашлычник напрягся, пытаясь оценить, сколь много этот настырный полковник знает о случившемся с названными им людьми. Пожав плечами, он заявил, что о смерти этих людей слышал, но не более того.

— А вот согласно показаниям ваших подручных, большинство из которых очень охотно начали давать показания, убить этих троих приказали вы. В частности, Бакулина застрелил Багджа — на этот счет уже есть свидетельские показания, а Хрысанину и Любавскому отправиться в мир иной помог Альберт Свинюгин — в этом он признался сам, и тоже по вашему приказанию.

— Это — ложь! Это — навет! — закипятился Фазильбеков.

Но его еще больше расстроило известие о том, что полковнику известно в деталях об убийстве Альбиханова. Совсем выбило из колеи упоминание о статье УК за фактическую педофилию — он никак не ожидал, что его наложницы дадут официальные показания. Ну, а окончательно добило упоминание о потайной оружейной комнате и обнаруженном в ней секретном архиве.

— Гражданин Фазильбеков, вами теперь заниматься будем не только мы, но и ФСБ… — сочувственно улыбнулся Лев. — А по проступкам, которые входят в компетенцию этого ведомства, статьи предусматриваются куда более жесткие. Например, за такие дела, как терроризм… Согласитесь, это куда серьезнее, чем рейдерские захваты строительных компаний. Кстати, совместно с «Профэшшенл аксьенс» сколько вы уже захватили и разорили — три или четыре компании? Ну, не отвечаете — дело ваше. Но для чего, скажите мне, было совершено похищение главы «Вектора успеха» Евгения Перлинова?

— Кого?!! — недоуменно вытаращился Шашлычник. — Нет, о нем я знаю и слышал, что он пропал без вести. Но уж к нему я точно не имел никакого отношения. Начальник, вы мне еще гибель «Титаника» припишите!

— Да, да! — закивал адвокат. — Давайте не будем озвучивать факты, не имеющие никакой доказательной базы.

Теперь уже внутренне немного заскучал Гуров. Достаточно искреннее, явно не наигранное «Кого?!!» могло свидетельствовать только об одном — Фазильбеков к исчезновению Перлинова едва ли причастен. Задав еще несколько дежурных вопросов и уведомив адвоката о том, что рассчитывать на подписку о невыезде его подзащитного — предел правовой наивности, Лев объявил допрос законченным.

Он ехал домой уже в ночной темени, пронизываемой светом фар

и струями холодного осеннего дождя. Его одолевали смешанные чувства. С одной стороны, Гуров был доволен тем, что удалось взять — и взять по-настоящему, без двусмысленностей и лазеек для ухода от ответственности! — крупного главаря и немалую часть его шайки. Задержание оставшихся на свободе было всего лишь вопросом нескольких дней.

А вот с другой… Если исходить из того, что Шашлычник и в самом деле непричастен к исчезновению Перлинова, то поиски строительного магната фактически надо начинать с полного нуля. И что же избрать точкой отсчета? Что… Опять надо ехать в Осинки. Кроме того, обязательно надо побывать во всех тех местах, где когда-либо жил бизнесмен. Начиная с места его рождения. Что это даст? Ну, за неимением хоть каких-то реальных зацепок, уже это даст шансы их найти.

Утро опять началось с дождя. Гуров, прибыв на работу и не дождавшись Стаса — видимо, после вчерашних хлопот тот решил отоспаться, — отправился к Орлову. Генерал был уже на месте. Скучающе глядя в окно, он что-то искал в стопе бумаг. В углу кабинета о чем-то бубнил включенный телевизор. Оторвавшись от своей «канцеляристики» и ответив на приветствие, Петр протер глаза и без особого энтузиазма выдохнул:

— Ну, как там Фазильбеков? Есть на него что-то существенное?

— Для срока, причем хорошего, — более чем достаточно. Это и совращение несовершеннолетних, и организация убийства, и собственноручное убийство своего подручного, и хранение оружия, я уже не говорю о рейдерстве, — загибая пальцы, перечислил Лев.

— Даже так? — несколько оживился Орлов. — Хорошо! Ну, а что касается Перлинова — с этим как?

— А вот с этим совсем никак. Конечно, варианты и нюансы уточнять будем, но ощущение такое, что ловить тут особо нечего. Опять начинаем с нуля…

— Яа-асно… — протянул Петр, сокрушенно покачав головой. — А Стаса-то что же нет до сих пор? Дрыхнет, что ли, наш «стахановец постельного труда»? Я ему как-нибудь собственноручно кое-что оторву, чтобы он больше думал о деле, а не о любовных похождениях. Вот где он сейчас может быть?

Сунув руку в карман, Лев достал свой сотовый и, набрав номер Станислава, нажал на кнопку вызова. Пошел долгий гудок. Затем — другой, третий… Когда автомат сообщил, что вызываемый абонент по каким-то причинам к телефону не подходит, Гуров нажал кнопку отбоя и, недовольно нахмурившись, немного подумав, по памяти набрал номер Юлии.

— А это кому ты звонишь? — заинтересовался Петр.

— Юлии, в Осинки…

— Ты знаешь ее номер? Стас дал?

— Ага! Дождешься от него! — иронично рассмеялся Лев, вслушиваясь в гудки. — Случайно на его мониторе заметил и на всякий случай запомнил…

Когда прозвучал четвертый или пятый гудок, в телефоне раздался щелчок, и приятный женский голос спросил, кто звонит. Сказав, что он друг Станислава, Гуров поинтересовался, проснулся ли тот или все еще продолжает дрыхнуть. Этот вопрос Юлию Геннадьевну очень удивил. По ее словам, вчера Крячко у нее вообще не появлялся.

— Вечером он мне позвонил — это было где-то часу в десятом — и сказал, что в Осинки, скорее всего, уже не попадет, — сообщила она. — А что случилось?

— Он почему-то не появился на работе и не подходит к телефону, — озабоченно пояснил Лев. — Это уже начинает тревожить.