Криминальные будни психиатра

Шляхов Андрей

— Не вижу, — честно признался Савелий.

— Вот и хорошо! — неожиданно обрадовался брат. — Значит, задачка действительно по вашей психиатрической части!

Схватывать все на лету и делать скоропалительные выводы не совсем одно и то же. Но как это объяснить торопыге? Сам Виталий считал, что соображает очень быстро. Практически молниеносно.

— Ты сказал, что убийств было два.

— Да — два. В четверг около двух часов дня в подвале склада номер один был найден труп Кирилла Высоцкого, двадцатичетырехлетнего сына совладельца и заместителя генерального директора комплекса. Он тоже работал на складе, менеджером коммерческого отдела. Судя по всему, парень уединился в укромном месте, чтобы выкурить косячок, а его там задушили капроновой

веревкой. И булавкой прикололи к языку листок с рецептом именно языка. С изюмом! Два убийства в одном учреждении, разные люди, разный способ, никакого видимого мотива и страницы из одной и той же книги. Не наводит ни на какие выводы? Меня лично наводит. И других наводит.

— Маньяк? — Савелий пригубил коньяк и закусил кусочком шоколада. — Возможно… Кулинарная мания? Или какие-то тонкие, одному ему понятные логические выкладки? Вопрос, конечно, интересный, но хотелось бы подробности…

Подробностей у Виталика было не так уж и много. Кадровичка Луковская родилась в подмосковном городе Железнодорожном, после школы поступила на факультет государственного делопроизводства историко-архивного института. Замужество, рождение дочери, развод, работа в отделе кадров, работа ассистентом генерального директора, работа в отделе продаж, работа в отделе персонала. В поле зрения правоохранительных органов не попадала, с окружающими не конфликтовала, взаймы не давала, долгов не имела, с дочерью была в прекрасных отношениях… Вроде бы сорок шесть лет прожила, а врагов не нажила и убивать ее никаких видимых причин нет. По крайней мере на первый взгляд. Да и на второй тоже. А уж так жестоко, битой по голове… Тем более! Это же какую, мягко говоря, неприязнь к человеку надо испытывать, чтобы таким образом от него избавиться. Да еще с явным риском — прямо на рабочем месте, посреди рабочего дня. В административном корпусе. Пусть даже и во время перерыва, когда народ в основной своей массе находился в столовой и прилегающей к ней курилке.

Второе убийство еще непонятнее первого. Кирилл Высоцкий в чем-то криминальном замечен не был, на складе ни с кем не конфликтовал, в поле зрения полиции не попадал. Травкой баловался, что да, то да. При нем нашли всего одну самокрутку, спрятанную среди сигарет в пачке. Ну и на полу, среди мусора, несколько растоптанных окурков. И больше ничего компрометирующего, никаких угроз, никаких потенциально опасных связей. Ничего такого, что могло бы повлечь за собой убийство.

— То, что преступник — маньяк, сомнений ни у кого не вызывает, — подытожил Виталик. — Я просто не хотел навязывать тебе это мнение, лучше, чтобы ты сам…

— Если в поступках нет явной логики, то, значит, маньяк? — поддел Савелий. — А если логика скрытая?

— Есть мысль? — оживился брат. — Выкладывай!

— Мыслей как таковых нет, но есть сомнения. Почему-то ты не озвучил главный из человеческих мотивов…

— Какой? — вскинулся Виталик.

— Любовь! Не было ли любовной связи между убитыми? Я понимаю, что большая разница в возрасте, но…

— Ничего подобного быть не могло! — уверенно заявил Виталик. — Во-первых, никто об этом не рассказал…

— Или не пожелал рассказать, — вставил Савелий.

— А во-вторых, — Виталик повысил голос, давая понять, что перебивать его не стоит, — там достаточно одного взгляда, чтобы все стало ясно. Женщина может иметь любовника вдвое младше себя, но для этого она должна быть привлекательной. Ну или… богатой. Спонсором… Спонсорство отпадает. Сам понимаешь, не тот случай. А что касается привлекательности, то и с этим у Луковской были большие проблемы. Не женщина, а типичная тетка. Не то чтобы некрасивая, но расплывшаяся и неухоженная. Она не могла заинтересовать молодого, симпатичного и не стесненного, насколько я понимаю, в средствах парня. Скорее бы уж он заинтересовался ее начальницей. Той примерно столько же, сколько и убитой, но она подтянутая, ухоженная и вся такая зовущая… Сексапильность из нее так и прет. Луковскую я, конечно, живьем не видел,

но в целом мнение составил. Да и не бывает такого, чтобы о служебном романе никто не знал. Я недавно подвез до дома после работы одну нашу секретаршу…

Савелий понимающе улыбнулся.

— Я попрошу без намеков, — нахмурился Виталик, — не надо намеков. Я сделал это чисто по-дружески. Мне по пути, чего бы не подвезти человека. Вдвоем ехать веселее.

— Веселее, — согласился Савелий.

— Так вот на следующий день кто-то из наших настучал ее мужу, и у девчонки были проблемы. На пустом месте. А ты говоришь — любовь и ревность. Выбрось из головы.

Савелий изобразил, как снимает левой рукой воображаемую крышку с темени, а правой выбрасывает нечто увесистое из черепной коробки. Вернул «крышку» на место, прихлопнул для надежности ладонью и спросил:

— Итак, чего ты от меня хочешь?

— Умных мыслей. — Виталик улыбнулся во все прокуренные зубы. — Чего-то такого… эксклюзивного. Мне уже пора проявить себя на новом месте, обратить на себя внимание в хорошем смысле этого слова. Все сходятся на том, что убийца психически нездоров…

— Возможно.

— Скорее всего убийца работает на складе. В отдел персонала любой с улицы может зайти, а вот в подвал постороннему попасть не так уж и просто.

— Вход охраняется?

— Во-первых, он не на виду и посторонний в подвале сразу обратит на себя внимание. Во-вторых, да, на складе пропускная система. Четкая, хорошо отлаженная. Для прохода или проезда посторонним надо предъявлять паспорт или права, иначе их на территорию не пустят. Установлены камеры наблюдения. Две «пишут» ворота, а одна — турникет. Мы просмотрели записи в дни убийств и выяснили, что никто с улицы без предъявления документов и выписки пропуска на территорию не проникал. Потом опросили всех, кто был записан в журнале пропусков до предполагаемого времени…

— Искали кого-то, кто был записан, а на самом деле на складе не появлялся?

— Ловишь на лету! — похвалил Виталик. — Невозможно предположить, чтобы убийца пришел убивать и предъявил на вахте свой паспорт. Документ должен быть чужим, краденым или поддельным. Но все подтвердили, что побывали на складе. Ну, если честно, то почти все. Гражданина Коростылева, сорок пятого года рождения, жителя города Ливны Орловской области, и гражданку Вашакидзе, шестьдесят второго года рождения, из славного города Таганрога, нам найти не удалось. Но их и подозревать особо не получается, потому что Коростылев не подходит по возрасту, староват он для таких подвигов, а Вашакидзе — женщина. Так что, предварительно можно отбросить версию с «чужими». Это кто-то свой.

— Согласен, — после недолгого размышления сказал Савелий. — Для самовыражения посредством убийства незачем проникать на хорошо охраняемый объект. А если ты там работаешь, то…

— …очень удобно совмещать приятное с полезным! — хохотнул Виталик.

Савелий поморщился, но переводить разговор на тему профессионального выгорания не стал. Момент был не совсем подходящий, да и толку-то?

— И что он хочет сказать? — продолжал брат. — Зачем оставляет рецепты? Что за бредовая идея?

— Чужая душа — потемки, Виталь. Идея у него может быть самая неожиданная. Возможно, он таким образом протестует против фаст-фуда и призывает людей готовить дома. Или, скажем, ходить в рестораны…

— Идейный борец с гамбургерами?

— Как вариант. Возможно, он когда-то имел отношение к кулинарии…

— Об этом мы сразу подумали. Выявляем всех, кто любит готовить, или учился в кулинарном техникуме, или когда-то работал в кафе…

— Сколько народу работает на складе?

— Триста сорок два человека. Не считая двух убитых.

— Пятьдесят подозреваемых при такой системе точно наберете. Если не больше.

Виталик кивнул и развел руками. Наберем, а что делать?

— Только вот, возможно, кулинария тут ни при чем. Вполне вероятно, что это ассоциации. Отбивная котлета намекает на то, что убитая кого-то когда-то отбила…