Криминальный футбол. От Колоскова до Мутко. Расследование с риском для жизни
Шрифт:
С трудом сохраняя спокойствие, отвечаю: если пишу об этом, значит, есть тому веские причины, доказательства, свидетельства. Надо сказать, что «воспитательная» беседа шла при стечении публики, участники пресс-конференции еще не успели разойтись, с интересом внимая диалогу. Среди внимавших были, разумеется, и коллеги-журналисты, они тем паче проявляли жгучий интерес. Южанин Квантришвили стал выходить из себя, уловив в моем тоне и ответе вызов. Он не терпел возражений:
— Смотри, Колосков на тебя жалобу написал, — тряс передо мной листком бумаги Отари (бедный президент РФС в самом деле пожаловался на меня всемогущему руководителю Фонда социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина, полагая, что тот каким-то образом сможет урезонить строптивого журналиста). — Если не угомонишься, бить будем! — едва не кричал на весь этаж Квантришвили. — И вообще в спорте
«Теплая» беседа, впрочем, длилась около часа. Во мне тоже копилась злоба: с какой стати бандит от большого спорта столь нагло, беззастенчиво отчитывает репортера, словно своего подчиненного? Отари вскоре сам внес окончательную ясность. Оказывается, он ни много ни мало собирался в составе официальной российской делегации отправиться на предстоящий чемпионат мира по футболу в Америку для переговоров с самим президентом ФИФА Авеланжем (о чем это борец вольного стиля собирался говорить с высшим футбольным начальником?). И вообще он создает в России политическую партию, в состав которой войдут, по его разумению, выдающиеся атлеты современности, потому-де не потерпит очернительства самой популярной в стране и мире игры. Незадолго до завершения этой тирады мимо нас прошел Колосков:
— Это тот самый Матвеев… Он меня в печати поливает…
Я, уже не сдерживаясь, ответил в своем духе что-то дерзкое, ироничное. Отари снова цыкнул: дескать, не хами старшим. В общем, расстались мы отнюдь не друзьями, каждый остался при своем мнении, что, наверное, не супило мне ничего хорошего.
По возвращении с той памятной пресс-конферен-ции в голове сразу мелькнула мысль: нужна резкая публикация, отрезвляющая Квантришвили и ему подобных от такого общения с репортерами. Почему я должен все это выслушивать, глотать и ничего в печати не ответить? Немногие мои друзья предостерегали: не связывайся с Отари, «под ним» ходит вся столичная милиция, у него куча влиятельных знакомых во многих структурах, в том числе властных, он раздавит тебя, не успеешь и пикнуть. Отдавал себе отчет: действительно опасно, страшно. Но знал и о другом: все равно обречен сделать заметку, не стал бы я никогда молчать, слишком хорошо себя знаю! Полторы недели все-таки размышлял над увещеваниями друзей и коллег, однако решился. Ниже я приведу текст заметки, опубликованной 20 января 1994 года в «Российской газете». Она так и называлась: «Отари Квантришвили: бить будем». Однако прежде вот о чем.
— Твою будущую публикацию читал Огари по телефону один из ваших замов, кажется, Иванов его фамилия, — я с удивлением слушал того самого Андрея Спушаева, который и свел меня с Квантришвили в здании НОК по окончании пресс-конференции Павла Садырина.
Да, уважаемые читатели, у вездесущего и всемогущего Огари Витальевича, образно говоря, были глаза и уши практически везде, в том числе в редакциях газет.
Нашелся услужливый человек и в нашем издании: еще бы, он ведь был фактически на зарплате у Отари, естественно, обо всем его информировал. Квантришвили буквально рассвирепел после прочитанного ему текста. Он лично позвонил главному редактору «Российской газеты» Наталье Полежаевой: дескать, что вы там себе позволяете?! И вкрадчиво так добавил: если эта публикация выйдет в свет, несдобровать самой Наталье Ивановне, да и редакция пострадает от возможного взрыва…
Надо отдать должное Полежаевой: она не испугалась, во всяком случае, в той мере, на которую, видимо, очень рассчитывал Отари. Наталье Ивановне («Российская газета» все-таки, по сей день орган правительства России) выделили охрану, например при выходе из лифта меня весьма жестко оттесняли от газетного начальника молодые люди с налитыми мускулами. Вот, наконец, текст той заметки, которая затем имела для меня далеко идущие последствия.
«…Когда рассказал друзьям эту историю, они чуть ли не разом воскликнули: «И ты до сих пор не заявил в милицию?» Я отвечал в том духе, что у «их страха глаза велики». Посмотрим, что последует дальше, тогда и предпримем меры. А дело было так. После памятной пресс-конференции главного тренера футбольной сборной Павла Садырина и президента РФС Вячеслава Колоскова ко мне подошел некто Слушаев — колоритная фигура под сто кило. И вежливо пригласил на «собеседование» (именно так он выразился) к Отари Квантришвили, в прошлом борцу-вольнику, ныне президенту Фонда социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина. Отари Витальевич сразу поинтересовался: почему обижаю его «братьев-футболистов», критикую в газете руководство РФС. Я отвечал:
«Воспитательная беседа» длилась около часа. Коллеги-репортеры почти разошлись. На прощание Отари Витальевич благословил: «В спорте будешь разбираться, когда не станешь мне перечить. Вообще ты — желчный, злой. Подумай. Иначе бить будем». Завуалированные, а подчас и открытые угрозы нет-нет, да и звучали в разговоре. На том и разошлись. Читатель, наверное, задастся вопросом: какое отношение имеет борец Квантришвили к футболу и чьи интересы в данном случае представляет? Видимо, ларчик открывается просто. Сопровождавший Отари Витальевича Слушаев доверительно сообщил, что едет со своим боссом на чемпионат мира по футболу в Америку. Вояж в Штаты состоится, конечно, не без помощи руководства РФС, а потому «социальная защита» чиновникам обеспечена. Не исключаю также, что мой давний оппонент Вячеслав Колосков, исчерпав аргументы, решил прибегнуть к помощи «сильных мужчин». Может бьггь, припугнут строптивого журналиста? Вероятно, похожие разборки ждут как минимум репортеров «Труда» и еженедельника «Футбол». В этих изданиях тоже не разделяют официальной точки зрения на проблемы популярной игры. И с ними обещал поговорить всесильный борец. Вообще шантаж, угрозы — в стиле Отари Квантришвили и его команды. Мастер криминального жанра Лариса Кислинская в одной из публикаций привела запись своего телефонного разговора с Отари Витальевичем:
— Вокруг меня зреет заговор, — вещал в трубку Квантришвили. — Возможно, что они что-то сделают с вами. Но предупреждаю, что я буду в этом не виноват. О чем сообщил в своем заявлении на имя прокурора Краснопресненского района Москвы.
Комментарии излишни. Даже алиби заготовил «сильный человек». Как-то будет на этот раз? Любопытна еще одна деталь. В уголовном деле о групповом изнасиловании, по которому в свое время проходил Отари, есть характерная медицинская справка. Согласно ей атлета досрочно освободили из мест заключения, так как он «страдал вялотекущей шизофренией». Если диагноз не снят, то господин Квантришвили, полагает журналистка, недееспособен и не вправе возглавлять какие-либо фонды. Я не стал бы писать об угрозах в свой адрес — невелика персона. Чашу терпения переполнил аналогичный факт с футбольным арбитром, ветераном войны, автором острых, проблемных статей Марком Рафаловым. В одном из столичных ресторанов молодчики Квантришвили пригрозили ему расправой, чтобы не смел критиковать Колоскова и его соратников. Угрозу передали через коллегу Рафалова по судейскому цеху. Мой старший товарищ отреагировал спокойно. В самом деле, нас не запугать.
А социальная защита действительно необходима. Именно спортсменам, а не футбольным чиновникам. Чем быстрее осознает это господин президент Фонда социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина, тем лучше».
Спустя считанные дни после той публикации мне вновь довелось увидеть Отари Квантришвили по окончании другой пресс-конференции, посвященной открытию очередного турнира — Кубка чемпионов Содружества среди команд бывших союзных республик. Мы старательно избегали общения друг с другом, менаду тем Огари поздоровался и пообщался едва ли не со всеми аккредитованными на турнире журналистами, кроме, пожалуй, меня.
— Плохой знак. Когда Отари так себя держит, значит, планирует что-то недоброе, будь аккуратнее, — отреагировал на мой рассказ при очередной встрече коллега Квантришвили по борцовскому ковру Андрей Слушаев.
Я не очень-то большое значение придал тем словам Андрея, а зря. Прошло две, затем три недели после публикации. Подумалось: неужели снова, как говорят, пронесло? Никто не пристает с опровержениями, не грозит физической расправой. Слава богу! Наступило успокоение. Оказалось, то было обманчивое впечатление.
Накануне нападения на меня двое отморозков приходили на лестничную площадку рядом с нашей квартирой, интересовались у нашего сына-студента, спешившего на занятия, якобы соседями, живущими тут же, поблизости. На самом-то деле, как стало ясно позже, им, естественно, был нужен я… Но в тот момент, увидев сына, бандиты стали вежливо извиняться, дабы замять свой неловкий визит: молодой человек не мог стать их мишенью по определению. Хотя кто их знает, подонки способны на любой шаг. Словом, они удалились. Лишь для того, чтобы следующим утром наконец выследить меня… Ну а сын наш, конечно, не придал значения визиту этих парней — мало ли зачем и к кому они приходили?