Криоожог
Шрифт:
— Большое спасибо, медтехник Танака, — поблагодарил Майлз. — Вот нам и отправная точка.
Его тайна, похоже, распалась на две. «Тайны размножаются прямым делением. Какой-то прогресс наоборот».
Ворон со скальпелем в руках склонился над своей бывшей пациенткой, ставшей теперь образцом для вскрытия.
Летающий фургон возвращался в консульство. Первое время все молчали. У Джина перехватило горло от разочарования. Мина, пристегнутая на среднем месте во втором ряду, сидела
Полуобернувшись, чтобы видеть одновременно Джина и Мину, он произнес:
— Простите меня за все это безобразие.
— Вы же не виноваты, — признал Джин.
Форлынкин сначала хотел что-то добавить, но передумал и ограничился простым «спасибо». Помолчав, он объяснил:
— Если бы мою дочь, как вас обоих, втянули во что-то такое, я был бы очень зол.
Джин еще не успел возразить, что скорее это они втянули консула в происходящее, как Мина радостно пискнула:
— А у вас есть дочка? Сколько ей лет? Можно она с нами поиграет?
Форлынкин поморщился.
— Анне сейчас шесть, и, наверное, ей бы понравилось играть с вами, но, боюсь, ничего не получится. Она на Эскобаре. Со своей матерью.
— А скоро они вернутся? — допытывалась Мина.
— Нет. — Форлынкин помолчал. — Мы в разводе.
При этом пугающем слове Джин и Мина одновременно поежились.
— А почему вы развелись? — полюбопытствовала Мина. Если бы Джин сидел сейчас рядом с сестрой, то пнул бы ее по ноге, чтобы она заткнулась, но, увы, с первого сиденья не дотянешься.
Форлынкин пожал плечами.
— В общем, так получилось, никто тут не виноват. Моя жена с Эскобара — я встретил ее, когда служил там в посольстве младшим секретарем. Когда мы только поженились, я думал, что оно само собой разумеется: она поедет за мною туда, куда меня переведут по службе. Но когда мне предложили повышение и перевод в барраярское посольство на Пол, у нас уже родилась Анна. И моя жена передумала. За ребенком требовался уход, а в родном мире надежно, безопасно, там живут ее родственники… Возможно, она недостаточно мне доверяла. Или дело в чем-то еще.
После паузы — Джин ждал продолжения с легким смущением, а Мина явно с глубоким интересом — Форлынкин добавил:
— Недавно моя бывшая жена снова вышла замуж. Тоже за эскобарца. Она написала мне, что ее новый муж хочет удочерить Анну. Я не знаю. Может для нее так будет лучше, чем видеть отца всего по три дня раз в три года. Трудно решить. Согласиться? — Он рассказывал это, уткнувшись взглядом себе в колени, но вдруг поднял свои проницательные голубые глаза на Джина с Миной. — А вы как считаете?
Мина поморгала и брякнула: — Я бы хотела своего настоящего папу.
Форлынкина ответ как-то не слишком обрадовал. Джин ответил осторожнее:
— Ну,
— Предполагаю, что да. Я, правда, его еще не видел. Наверное, мне нужно взять короткий отпуск и съездить на Эскобар самому, прежде чем подписывать согласие. А может, и нет: может, мой визит только смутит Анну. Не думаю, что она до сих пор хорошо меня помнит.
— А вы не писали ей письма и не присылали подарки? — нахмурилась Мина.
— Иногда.
Джин медленно произнес:
— А вы не могли тогда сделать другой выбор, остаться с женой и не уезжать на Пол? — Где бы этот Пол ни находился. Наверное, довольно далеко от Эскобара. — Дипломат — это ведь не солдат. Разве вам не разрешили бы уйти?
Форлынкин иронично отсалютовал Джину, кончиками пальцев коснувшись лба, и Джин почувствовал себя еще неуютнее. Может, не стоило об этом спрашивать?
— Да, у меня был выбор. Тогда. Но время назад не вернуть, и этот шанс ушел безвозвратно.
Мина наморщила лоб совсем сердито:
— Говорите так, словно вы уже все выбрали.
— Выбрал, когда был моложе. Порой этот «молодой я» удивляет меня самого… — Автопилот подал сигнал, что они подлетают к консульству, и Форлынкин, к облегчению Джина, отвернулся, чтобы посадить машину.
В консульстве они первым делом зашли на кухню, где Форлынкин достал всем чего-нибудь перекусить. Потом консул пошел в кабинет на первом этаже за чем-то нужным клерку, Мина схватила Лаки и побежала наверх, а Джин вышел во дворик проведать своих животных.
Когда Джин вернулся в их общую спальню, Мина свернулась на кровати, крепко прижимая к себе кошку, точно плюшевую игрушку. Лаки терпела такое обращение без протестов, разве что раз-другой лениво дернула хвостом. Джин был уже слишком большой, чтобы устраивать себе тихий час днем, но постель казалась такой уютной! Наверное, если он попробует отобрать Лаки у сестры, та ударится в крик. Может, лучше подождать, пока она заснет? Лицо Мины было упрямым, на щеках пятна, глаза покраснели, словно она только что плакала.
Пока он сидел на кровати, размышляя, как бы забрать кошку себе, Мина шмыгнула носом и пожаловалась:
— Они соврали.
— Взрослые всегда врут, — проворчал Джин. — Мама тоже нам врала. Всегда говорила, что все будет хорошо, а это неправда.
— Угу. — Мина сжалась в тесный комочек и еще раз всхлипнула. Вскоре она задремала, ее лицо стало спокойным, а руки разжались; Джин наклонился и вытащил Лаки, стараясь не разбудить Мину. Он гладил кошку, пока та не замурлыкала, смирившись, что перешла из рук в руки, а затем свернулся в постели вместе с нею. Это была хорошая постель, лучше, чем все, на чем он спал, пока жил у Сюзи-сан, но ему все равно хотелось туда вернуться. Возможно, старый ворчун Йани был прав, когда хотел оставить Майлза-сан на улице…