Криптоматерия
Шрифт:
Тюдор подошёл ближе и присел на ствол поваленного древа.
— Твоя правда, Холс, — согласился старик. — Извини, что использовал тебя и твоих марионеток. Враг оказался сильнее, чем я думал.
Холс поморщился. У старче потёк бак. Кто кого использовал в их деле — большой вопрос. Но если шептун предпочитает отдать концы в сладкой иллюзии — его право. Холс не станет разубеждать бывшего союзника.
— Ты сам кокнул бедолагу? — поинтересовался Тюдор, указывая на завёрнутый труп Келли. Как он его разглядел в траве?
— Мы сцепились из-за еды, — проворчал Бригадир. — Из-за этого тощего зайца.
— Где
— Там же.
— В твоём желудке?
— Что? — Холс опешил. — Нет, чёрт возьми! До леса добрались лишь мы с Келли. Остальных схватили зомби. Понимаешь, пытались взять живыми.
— Ясное дело, — кивнул старик. — Для показательных казней. Алгоритм возмездия.
— Но я не позволю взять себя в плен, — отрезал Холс и для наглядности помотал головой. — Ни за что. Лучше перережу себе горло.
Тюдор глубоко вздохнул и встал.
— Тогда получше заточи лезвие, — посоветовал он напоследок. — Скоро оно тебе пригодится.
Шептун исчез в зарослях, оставив Бригадира наедине с трупом бывшего соратника и обглоданными костями пойманного зайца.
— Я отправляюсь к Монументу. Они не смогут найти меня там!
Последнюю фразу Тайлер выплюнул с чрезмерным пафосом и эмоциональностью. Ему хотелось как следует врезать сценаристу за столь примитивного персонажа. Проблема в том, что сценарии писали не гниющие, а криптоматоны, отчего не только персонажи, но и сами истории получались примитивными и шаблонными. Как эта, например. Тайлер играл роль сектанта, застигнутого врасплох известием о призыве Армии Подавления. Сектант не нашёл лучшего исхода, чем добровольно отправиться к Монументу. Самоубийственное паломничество, ничем не лучше капсулы с ядом. Но разве криптоматону объяснишь?
В пустом зале под открытым небом раздались едва слышимые аплодисменты. Спектакль окончен. Зрителей — ровно три человека, и всех Тайлер знал лично. В Граббисе осталось не больше десяти процентов гниющих, остальные примкнули к изменённым. По разным причинам. Кто-то добровольно, но большинство принудительно. Деятельность Хранителей, как гордо именовали себя сектанты, бросила тень на многих порядочных граждан. Даже те, кто не намеревался вступать в ряды восставших, боялись выходить на улицу и вынужденно принимали БК. За что и поплатились. Немногим повезло, как и Тайлеру. Но повезло ли?
За минувшие три дня Тайлер понял, что город никогда не будет прежним. Теперь он ещё больше походил на муравейник, где каждый житель — носитель чётко определённой функции. Нет, скорее наоборот. Функция, воплощённая в том или ином теле. Не больше. И если у гниющих оставались неподавленные порывы, устремления и пороки вне трудовых будней, то теперь и этого не стало. Граббис превратился в стерильную лабораторию, где каждый элемент занимал отведённый ему шкафчик или полку. Да, ещё оставались редкие клубы, стадионы и помосты для спектаклей. Пристанища для уцелевших. Даже среди переживших судный день находились те, кто предпочитал пройти процедуру Очищения, чем поддерживать собой иллюзию прежней жизни.
Но Тайлер пока держался. Он получил новую старую Лицензию — актёра. В полицейских и коллапсарах служили лишь изменённые. Хотя какая работа может
— Пока нам позволяют жить, мы должны пользоваться этой возможностью, — как-то философски заметил Готтри, один из зрителей спектакля.
Вот и сейчас он аплодировал энергичнее своих молодых спутниц. Готтри предпочитал видеть стакан наполовину полным и постоянно козырял возрастом — перед судным днём ему стукнуло пятьдесят пять. Дескать, жизненный опыт помогает переварить случившееся и не отравиться. На самом же деле, был убеждён Тайлер, Готтри не меньше молодых товарищей по несчастью нуждался в доказательствах осмысленности дальнейшего существования. Быть наставником и в какой-то степени куратором — чем не способ обрести значимость в собственных глазах?
— Тайлер, новая роль. — Вышедший на сцену криптоматон протянул запечатанный конверт. — Выступление завтра.
И что же на этот раз придумал сценарист? Сначала Тайлер хотел как можно скорее вытащить сценарий и прочитать, но сдержался. Спустился со сцены и перекинулся несколькими фразами с Готтри. Затем сослался на необходимость учить новую роль и ушёл. Никогда прежде он так не ценил одиночество. И в то же время ненавидел. Тайлер до сих пор не разобрался в парадоксах собственных ощущений.
Он засунул конверт в глубокий карман пальто и зашагал по проспекту в сторону дома. Его мыслями завладела Фелиция. Может, не стоило быть с ней столь категоричным? Когда после судного дня она призналась ему, что работала на сектантов, Тайлер едва сдержался, чтобы насильно не потащить её в Обитель Очищения. Он испытал настоящий шок. Приютил на груди змею и не заметил. Фелиция пыталась объясниться, даже приводила аргументы в свою защиту, но в тот вечер Тайлер был неспособен воспринимать их. Он грубо ответил девушке, обозвал её продажной сукой и посоветовал исчезнуть, пока он не передумал насчёт Обители. Фелиция ушла, хотя до этого помогла ему осмыслить перемены. Вместе им было проще пережить первый день. Самый тяжёлый. Теперь её не было. Не считая соседей, Тайлер снова оказался одиночкой. Привычная роль, единственная, которую не требовалось играть.
Он брёл минут десять, пока не заметил идущую навстречу фигуру с букетом цветов в руке. Это Картер, бывший коллега. Увы, его тоже постигло Очищение. Наверное, самое несправедливое из всех, что лишь подтверждало несостоятельность правления криптоматонов. Тайлер остановился и пристально посмотрел в лицо Картера. Тот молча прошёл мимо, даже не ответив взглядом. Куклы, долбанные куклы! Подверженный внутреннему порыву, Тайлер устремился вслед за бывшим напарником. Куда он идёт? Да ещё и с цветами! Это нонсенс.
Он преследовал Картера минут десять, пока они не оказались напротив лавки, где продавались настоящие живые цветы. Едва пройдя вывеску, Картер резко остановился, чем вынудил Тайлера напрячься. Криптоматону не понравилось, что его преследуют? Однако Картер, продолжая игнорировать преследователя, выбросил букет в стоящую у входа урну и зашёл в цветочную лавку. Тайлер не решился заходить следом, поэтому остался на улице. На всякий случай проверил букет в урне. Действительно репродукт. Очень странно.