Крипты Терры: Прогнивший Трон
Шрифт:
— Нехорошо-о, — протянул он, просматривая варианты, — этот слишком старый. Эти я вижу в первый раз. А этот… о, вот этот. Отлично. Этот.
Он применил вектор связи, активировал внутренние шифры и извлек шаблоны для расшифровки. Пришлось потратить на это некоторое время. Даже внутри стен Внешнего Дворца системы связи были нагружены почти до предела. Наконец соединение установилось. Это оказался старый односторонний канал аварийной связи, выделенный, скорее всего, для помощников Квантрейна.
— Милорд Флавий, говорит инквизитор Эразм Кроул,
Как только связь прекратилась, Рев рассмеялся. Смеялся он редко, и смех получился каким-то скрипучим.
— Вы уверены, что стоило оповещать его о наших планах?
— Хочу посмотреть ему в глаза. — Улыбка сползла с лица инквизитора. Он сидел, поглаживая рукоять Радости. — Сначала хочу посмотреть, а потом узнать, зачем он это сделал.
«Тень» летела на восток над морем громоздящихся друг на друга куполов и шпилей. Закат быстро угасал, небо темнело, и на облаках оставалось лишь зарево от костров. Кроул оглянулся и бросил взгляд на громадный мавзолей Санктума Империалис, утопающий среди множества более мелких зданий.
— Понимаю, — кивнул Рев, увеличивая тягу.
Впереди показалась стена, выступившая из тумана, — сплошная черная поверхность, будто высеченная из кремня. Из клубов смога проступали силуэты крепостных башен с готическими крышами. На верхних уровнях, среди зубцов, теснились лазерные пушки, а под ними — площадки со стационарными пушками «Вулкан».
— При всем уважении, нас всего двое.
— Терцио, — вмешался Горгий. — Трое.
— Не совсем так, — ответил Кроул, откидываясь в кресле. — Посмотри на датчик движения, координаты «четыре-пять-о».
Рев переключил обзорные дисплеи на указанную точку, и экран заполнился золотым цветом. Штурмовик удивленно посмотрел на Кроула, после чего слегка накренил «Тень», желая получше разглядеть, что это.
Тяжелый летательный аппарат со множеством орудийных башенок парил рядом с ними на струях пламени, вырывающихся из мощных двигателей. Толстые изогнутые крылья выступали из массивного фюзеляжа, на котором красовались эмблемы Адептус Терра и загадочные символы, выложенные из рубинов и серебра. Ряды подвесных автопушек и чего-то похожего на тяжелые болтеры окружали небольшую кабину. По всей длине фюзеляжа тянулся инкрустированный драгоценными камнями вертикальный стабилизатор. Этот корабль был больше «Громового ястреба», украшен затейливее, чем прогулочная яхта кардинала, и скорее походил на летучую часовню, чем на реальное боевое судно. Тем не менее в его смертоносности сомневаться не приходилось.
— Впечатляющая штука, да? — улыбаясь, спросил Кроул. — Или вульгарная, в зависимости от вкуса.
— Ваш друг-кустодий? — спросил Рев, выравнивая «Тень» и двигаясь параллельно с золотой громадиной.
— Не друг. По крайней
— Аффирмативо, да-да.
— Я хочу, чтобы ты передал их на авгурную сеть «Тени». Нам надо найти аналоги там, внизу. И они будут глубоко под землей. Подготовьте ауспики к работе на малых расстояниях.
Инквизитор разглядывал приближающуюся стену Дворца через узкий иллюминатор. Пока что его «Тень» и транспорт кустодии были единственными летательными аппаратами поблизости, и никакие другие суда с позывными Инквизиции не наблюдались. Последние лучи солнца угасли, и земля погрузилась в черноту, кое-где нарушаемую точками света. Переходы и дороги напоминали пылающие артерии, тоннели из пламени, протянувшиеся в ночи на многие километры.
— Есть что-нибудь от Спинозы?
— Я все еще пытаюсь с ней связаться, — ответил Рев.
Кроул кивнул, по-прежнему наблюдая за надвигавшимися парапетами — теми самыми, с которых защитники когда-то смотрели на приближавшиеся легионы магистра войны. Укрепления, возведенные в эпоху Чудес и многократно усовершенствованные за прошедшие тысячелетия, казались несокрушимыми. Ни одна армия не смогла к ним приблизиться с тех самых полузабытых дней, и стражам крепости оставалось наблюдать лишь за пейзажами постепенно деградирующего города.
«Никогда не жалей, что война стала постоянным уделом нашей расы. — Кроул вспомнил слова, принадлежавшие предположительно примарху Рогалу Дорну. — Постоянная угроза — это твой друг. Она позволяет поддерживать себя в форме. В конфликте рождается сила. Бездеятельное бдение ведет лишь к упадку».
— Он находится где-то там… — задумчиво пробормотал он. — И все еще скрыт от глаз.
Лерментов вел своих людей через подземные уровни Арменганда. Они выбрались в более широкие тоннели, усиленные погнувшимися от нагрузки металлоконструкциями и абсолютно сухие. Вскоре эти коридоры стали по-настоящему гигантскими — огромные рукотворные шахты, проложенные на большой глубине, и вся армия смогла собраться вместе, двигаясь с предельной скоростью. Лучи нашлемных фонарей раскачивались на бегу.
Спиноза не пыталась разговаривать с Ложным Ангелом. Лерментов молчал с того самого момента, как они покинули комнаты с телами, и крепко сжимал свой лазган, готовый в любой момент пустить его в дело. Хазад оказалась права: идти по следу тварей оказалось очень просто — они оставляли за собой длинный шлейф слизи и крови на скопившихся в тоннелях отложениях. В какой-то момент они даже наткнулись на брошенное чудовище. Это был какой-то недоделанный монстр, лишь отдаленно напоминавший настоящего гротеска. Из груди твари торчали обломки ребер, а органы, помещенные в блестящие кожистые мешки, судорожно пульсировали. Чудовище попыталось напасть, приведенное в ярость стимуляторами, внедренными в недоразвитую систему кровообращения, но перенапряженные жилы лопнули прежде, чем тварь смогла поднять когтистые лапы. Огрины втоптали ее в пол, размозжив череп и кости окованными металлом ботинками. Но даже дефектный гротеск умирал долго, не переставая вопить.