Кристина против Миллиардера
Шрифт:
– М-да! – Он отвернулся. – Уйдите, Кристина! Придите в себя, обдумайте этот разговор и вечером, после работы, уложив спать сына, приходите ко мне. Расскажете, что надумали! Понятно?
– Конечно, – закивала я, обрадованная отсрочкой. Перед смертью, как говорится, не надышишься! А там… Вдруг что-то придумаю?
– Вы поняли, что я сказал? – Орехов снова обернулся, нахмурился.
– Да, все поняла, – я радостно улыбнулась. – Спасибо!
– Угу. – Он зачем-то осмотрел меня с головы до ног, усмехнулся: – Так и думал, что мы сработаемся.
Десять. Блин… Даже у Золушки было времени до двенадцати! Хоть бы его на работе задержали!
– Идите, Кристина.
Я пошла.
Вернулась в кухню, села за стол и крепко задумалась, что скажу работодателю вечером.
Продавать мне было нечего, сына девать некуда. Разве что предложить работать пару месяцев бесплатно? Крыша над головой у нас с сыном есть, еда тоже. Справимся! А там рассчитаемся с долгом и, получив наконец деньги, уедем назад, в родной город, далеко отсюда.
Не для нас эта красивая жизнь в Москве! И судьба мне это упорно показывает, опуская все ниже.
Нет уж, сын не должен видеть моих слез и слышать вечное: “Сиди тихо, дядя не должен нас видеть и слышать!” Кто из Макса вырастет при таком отношении?
Нет уж, хватит.
Вечером спрошу стоимость дивана и свою зарплату, рассчитаю все и буду воплощать план в реальность!
В итоге до обеда я намаялась с собственными мыслями. Зато вымыла два панорамных окна в гостиной и уже собиралась приступить к третьему, когда взгляд упал на часы – время обеда. И ребенка не кормила, и сама не ела, да и не одни мы в этом огромном царстве богатства обитали…
Сергей вчера мне очень помог, за это я отнесла ему суп. Благодарность за благодарность, да и перекинувшись парочкой слов, пока отдавала термос, поняла, что охранник не прочь сам питаться по-домашнему. Прежние горничные его не баловали, предпочитая держаться подальше от сурового охранника.
Я же понимала: это мой шанс получить если не союзника, то хотя бы небольшую помощь.
Поэтому, забросив тряпки и ведра, первым делом я покормила Максима, а после уже по проторенной тропинке двинулась в “сторожку” – именно так я обозвала домик Сергея.
Там же, пока ждала, как охранник поест и отдаст тарелки, понуро смотрела в окно, думая о чем-то своем.
– Чего хмурая такая? – спросил Сергей.
– Как думаешь, сколько стоил диван, что стоит в гостиной? Желтый такой.
– Понятия не имею, – пожал плечами мужчина. – А что?
– Максим испортил обивку, пролив краски, и теперь шеф явно будет требовать возмещения стоимости с меня.
Я вкратце пересказала то, как пыталась отмыть пятно самостоятельно, но потерпела сокрушительное поражение, лишь еще больше размазав гуашь по обивке.
– Так ты моющим пылесосом попробуй. У прошлых горничных полно было вспомогательной техники. Бывшая жена Артема Дмитриевича неоднократно проливала то кофе, то коньяк, и каждый раз все девчонки убирали.
Я подняла голову, и в душе зародилась
– И где этот пылесос взять?
– В гараже, разумеется. Пошли покажу.
Через десять минут я была готова петь оду небесам. Кажется, Бог меня услышал, а моей безрадостное будущее – умереть от уборки – уже перестало быть таким безнадежным. В гараже был и моющий пылесос, и пароочиститель для окон, и куча бытовой химии.
– Век не забуду, – поблагодарила я охранника, и уже через час с радостью обнаружила, что диван абсолютно чист.
Теперь ему оставалось только высохнуть. Еще за час я победила грязь на окнах.
Из минусов происходящего – у меня опять начало тянуть поясницу. Но это я списала на приближающиеся месячные, поэтому, приняв таблетку обезболивающего, закончила с уборкой и занялась ужином.
Настроение было прекрасным, и я уже предвкушала, как скажу Артему Дмитриевичу, что проблема с диваном, а следовательно, и долгом решена. У меня даже осталось немного времени, чтобы поиграть с сыном и Терминатором.
Вообще забавная собака.
Когда-то очень давно я мечтала об овчарке, а всех представителей маленьких пород искренне считала несуразными, но вот этот французский бульдог был поистине очарователен.
Он умел хрюкать, постоянно ластился к ногам, словно кот, выпрашивал вкусняхи, но что самое главное – занимал восемьдесят процентов времени Максима. Что для меня было огромным подспорьем.
Ко времени ужина хозяин дома из Москвы не вернулся, и даже к положенным десяти часам тоже. Я уже уложила Максима спать и готовилась лечь сама, когда окна осветил свет фар въезжающей на территорию машины.
С тяжелым вздохом я поняла, что сон откладывается и голодного шефа нужно как минимум встретить, как максимум накормить после явно сложного дня.
Я набросила на ночную рубашку халат и вышла из комнаты, на ходу завязывая пояс.
Артем Дмитриевич выглядел усталым и злым. Я поняла это по тем резким движениям, с которыми он открыл входную дверь, буквально впечатывая ее в стену.
Я даже несколько мгновений раздумывала над тем, стоит ли вообще соваться к нему под горячую руку, но, памятуя, что он ждет от меня новостей о диване, все же вышла на свет.
– Доброго вечера, Артем Дмитриевич.
– Доброго, – усмехнулся он, глядя на меня и двумя пальцами ослабляя галстук. – А ты, я смотрю, хваткая, уже ждешь – у порога. Похвально.
Захотелось оскорбиться. Его слова были будто брошенная кость собаке, и в то же время я помнила, кто здесь мой работодатель.
– Вы, наверное, устали. – Я вновь попыталась быть вежливой и милой. – Есть хотите? Сегодня жаркое.
– Есть? – Шеф вскинул бровь вверх. – Нет, не хочу. Успел поужинать на деловой встрече. Хотя определенный голод у меня все же присутствует.