Кристина

Светлова Грушенька

— Уйди! Пожалуйста, уйди! — прошептала она, едва дыша и выставляя вперед ладонь в защитном жесте.

— Как скажешь, — мягко улыбнулся он, пробуя на вкус указательный и средний пальцы правой руки, которыми он только что ласкал ее влажную киску. Ее бросило в жар. Казалось, от смущения вспыхнули не только щеки, но все ее тело. — Продолжим как-нибудь в другой раз. Не хочу слишком быстро тебя развращать. Надеюсь, самостоятельно доставлять себе удовольствие ты умеешь и не будешь всю ночь мучиться от неутоленной страсти. Завтра заеду за тобой в одиннадцать.

С этими словами он покинул ее комнату, прикрыв за собой дверь, а Кристина еще минут пять

стояла на месте, как вкопанная, ухватившись дрожащими руками за край комода, на который наткнулась совершенно случайно. Последние слова Матвея так и звучали у нее в ушах, а его обезоруживающе красивое лицо все еще маячило перед ее внутренним взором, смущая коварной улыбкой и пламенным взглядом. Наконец она опомнилась, бросилась к двери и щелкнула замком, но все равно ей еще долго не верилось, что она осталась одна, в безопасности. Хотя… О какой безопасности теперь может идти речь? Что ей вообще делать после всего этого? Пустить все на самотек? Срочно уехать обратно в Москву? Что она сможет противопоставить этим двоим, если вдруг они вновь на нее накинутся? Кожа запылала почти болезненно, когда она со стыдом вспоминала свое недавнее поведение. Она ведь сама не достаточно сопротивлялась? Сама допустила подобное?! Или во всем были виноваты только они?!..

Уже позднее, беспокойно ворочаясь в постели и перебирая в мыслях каждую деталь сегодняшнего вечера, она приходила в ужас то от собственной неопытности, которая, конечно, сразу бросалась в глаза искушенным повесам, то от собственной распущенности, из-за которой она постоянно шла на поводу у этих нахалов. Если бы она была смелее, она бы нашла способ себя защитить и не позволить им вести себя так… так… Подло! Дерзко! Безумно! Развратно! Дико безнравственно! Нет… сегодня она точно не сможет заснуть. За несколько мучительных часов истерзав всю постель, девушка поднялась, настежь открыла окно и подставила полуобнаженное, объятое неутоленной страстью тело прохладной летней ночи. Пронизывающий северный ветер с Невы обжег кожу и вызвал легкую нервную лихорадку, конечно, ничуть не уняв кипящих внутри желаний. Вернувшись в постель и борясь со стыдом, Кристина скользнула пальчиками под легкий шелк ночной сорочки в трусики и закрыла глаза.

Глава 2

Матвей решил в ту ночь вернуться ночевать в особняк на М. Во-первых, добираться туда было ближе, во-вторых, хотелось, честно говоря, понаблюдать за реакцией брата на произошедшее. Набрав у калитки, а затем у двери коды, он зашел в пустой темный холл. Из-за портьер, скрывающих двери в помещения для прислуги, бесшумно выполз дворецкий. Матвей бросил на него небрежный взгляд.

— Ну и где мой братец?

— Насколько мне известно, он уже лег.

— Блин, я бы напрягся, если бы какой-нибудь старый хрыч вроде тебя был в курсе, когда я ложусь.

— Луке Дмитриевичу угодно…

— Да в курсе я, что ему угодно.

— Я доложу…

— Не стоит! Сам справлюсь.

— Лука Дмитриевич…

— Исчезни уже, а!

«Нет, ну надо же! После такого еще спокойно дрыхнет!», — пронеслось у Матвея в мозгу, когда он быстро взбежал по белой мраморной лестнице, изгибающейся плавным винтом, на второй этаж. Наверху он остановился, заколебавшись, но все же пошел прямо в спальню Луки, открыл дверь и замер в дверном проеме как громом пораженный. На огромной кровати с высокой в готическом стиле спинкой и массивными резными столбцами по всем четырем углам распростертой лежала обнаженная девушка. Вернее, она скорее полулежала на пышных белоснежных

подушках, тогда как ее руки были широко расставлены в стороны и прикованы к столбцам поблескивающими в свете ночника металлическими наручниками на цепях. Ее рот был заткнут черным силиконовым кляпом. При виде Матвея она встрепенулась, начала что-то мычать и пытаться вырваться из тисков наручников. Матвей криво улыбнулся и медленно приблизился. Склонившись над ней, он провел пальцами по ее загорелой шейке, по небольшой аккуратной груди, больно захватил коричневый удлиненный сосок большим и указательным пальцами и поиграл им. Девушка возмущенно выдала что-то неразборчивое. Матвей не любил смуглых шатенок, но после Кристины ему нужно было выпустить пар. Он вытащил кляп и тронул пальцем пересохшие губы девушки. Та облизала губы и немедленно придала лицу дежурное выражение обольстительной бестии.

— Расстегни наручники, красавчик… У меня так сильно затекли руки… Этого типа, что меня вызвал, уже больше часа нет… Сказал, что хочет поплавать в бассейне. Мне не за ожидание платят.

— Не переживай — тебе заплатят за все. Останешься довольна.

Матвей осмотрел ее руки: цепи и правда слишком сильно натянуты, и наручники натерли кожу. «Давно за ним такого не водилось…» — промелькнула у Матвея тревожная мысль. Видимо, Лука пребывал не в самом лучшем настроении. Матвей слегка ослабил натяжение цепей, передвинув замочки на пару звеньев.

— О, господи! Да отпусти же ты меня! У меня сил уже нет терпеть!

— Подожди еще минут двадцать, — сладко прошептал Матвей ей в ухо, одновременно засовывая в рот кляп. — Скоро мы тобой займемся.

Девушка снова что-то там запротестовала. Матвей взял пульт, включил огромный плазменный телевизор на полстены, нашел на медиаплеере нужное видео и нажал на play.

— Хочу, чтобы ты тут не скучала, пока нас не будет, и настроилась на правильный лад, — произнес он со сладкой улыбкой.

На видео девушку, подвешенную за руки к каким-то кольцам на потолке, за обе ноги под колени держал сам Матвей и входил в нее грубыми неистовыми толчками спереди. Сзади в черных кожаных брюках и с голым торсом стоял Лука. Его волосы были длиннее, чем сейчас, и были собраны на затылке в короткий хвост. Он с каким-то исступленным азартом со всего маху стегал девушку по спине длинной кожаной многохвостой плеткой. Она слабо постанывала, и было заметно, что на сопротивление у нее давно не осталось сил.

Девушка, прикованная наручниками к постели снова что-то неистово замычала, подскочила и села на постели, снова задергав цепи, к которым была прикована, но Матвей быстрым шагом вышел из комнаты и направился в кабинет. Дверь, на удивление, оказалась незапертой, а комната пустой. Матвей воровато огляделся в темноте, подошел к столу и включил настольную лампу. Ничего примечательного: пара образцов каких-то стандартный контрактов и тяжелые бронзовые с малахитом канцелярские принадлежности. Матвей обошел стол и подергал ящики, которые все оказались запертыми.

— Что-то ищешь? — раздался из-за спины надменный строгий голос.

Матвей медленно повернулся, уже натянув губы в хитрой улыбочке. Лука, словно привидение, бесшумно зашел в комнату с балкона, проскользнув между полупрозрачными белыми занавесками.

— Застукал с поличным, — покорно вымолвил Матвей, поднимая вверх обе руки, словно сдаваясь. — Ты знаешь, что меня интересует. Завещание.

— За идиота меня держишь? Даже если бы я его скрывал, то оно в любом случае хранилось бы не здесь.