Критическое погружение
Шрифт:
Клим немного кривил душой. Ему приходилось и резать, и убивать голыми руками, да и вскрывать животы людям тоже доводилось, но знать об этом незнакомой девушке было совершенно ни к чему. Профессия боевого пловца очень многогранна, а за более чем двадцатилетнюю службу Клим видал такое, от чего создатели современных ужастиков продали бы не только свое тело и душу, но и ближайших родственников!
– Та карточка, которую я тебе дал на хранение, еще цела? – небрежно спросил Клим, целуя девушку в грудь.
– Я совсем
Фигурка у девушки была просто замечательная. Узкая талия, аккуратные бедра и полная стоящая грудь помимо воли вызвали новый прилив желания.
– Ты очень сильный мужчина! В твоем возрасте иметь столько сил! – восхитилась Офира, бросив быстрый взгляд ниже пояса Клима.
– К черту дела! Сегодня живем! – громко крикнул Клим, забирая у девушки карточку и бросая ее на свои брюки.
Секунда, и снова покорное женское тело извивается под ним, а окрестности оглашаются громкими криками.
– Смотрите, парни, какой старикашка упорный! – громко сказал мужской голос прямо над ухом Клима.
Что-то острое кольнуло в спину Клима под левой лопаткой, как раз напротив сердца. Мгновенно перекатившись в сторону, Клим правой рукой ударил под колено стоящего над ним с вилами мужчину.
Удар, нанесенный в болевую точку под коленом, выводит ногу из строя часов на пять, задевая седалищный нерв и ахиллесово сухожилие. Иногда после такого удара человек уже никогда не может нормально наступать на эту ногу. Много лет назад Стас, инструктор по нападению и защите без оружия, научил этому удару Клима. Клим долго отрабатывал его сначала на манекенах, а потом и на противниках. Сейчас этот прием пригодился для того, чтобы мгновенно вывести первого противника надолго из строя.
Мужик как подкошенный упал на землю и, обхватив колено, заорал диким голосом. Двое других нападавших, одетые в полинявшие джинсы и ковбойки, не растерялись. Закинув правые руки за спину, они одновременно сделали быстрое движение. Казалось, будто присутствуешь на театральном представлении балета, настолько синхронны были движения противников. В руках у мужчин появились мачете с отполированными сверкающими лезвиями. Быстро вращая мачете в руках, мужчины стали подходить с разных сторон к Климу.
– Я у тебя вырежу сердце и съем! – пообещал массивный креол, со скоростью пропеллера вращая мачете.
– А я съем печенку! Сначала у девчонки, а потом у этого белого! – пообещал худой негр, отшвыривая ногой Офиру, которая попалась на пути.
Девчонка пролетела два метра и так и осталась лежать, не подавая признаков жизни.
– Так это вы режете людей! – обрадовался Клим, рывком выдергивая из земли вилы.
Он не стал подниматься с земли, надеясь привести своим положением лежа противников в недоумение.
Первый участник, кончив выть, скорчился на земле.
«Скорее всего, у него болевой шок!» – понял
Пущенные с такого близкого расстояния вилы пробили насквозь живот худого, заставив его выпустить мачете, которое, сверкая, полетело в сторону. Мгновенно собравшись, с низкого старта, Клим бросился за мачете, которое воткнулось в землю в двадцати метрах от места сексуальных утех. Не снижая скорости, он выдернул мачете из земли и продолжил бежать.
Креол оказался не только здоровым, но и умным, вернее, находчивым и сильно поднаторевшим в уличных потасовках. Подскочив к девушке, он прижал сверкающее лезвие к ее горлу.
– Я перережу ей горло! – заорал креол.
– Ну и что? – удивился Клим, медленно подходя к толстяку.
– Она твоя девушка, и ты должен защищать ее жизнь! – заорал креол, надсаживаясь, словно Клим находился от него за километр.
– Обычная шлюха, которую я снял сегодня в порту! – пренебрежительно махнул рукой Клим.
– Врешь ты, белый! Шлюх не трахают без резинок! – привел, как ему казалось, неопровержимый аргумент последний из оставшихся на ногах нападавший.
Два других не подавали признаков жизни.
– Откуда ты знаешь, толстый метис? Может, у меня такое хобби – трахать портовых шлюх без резинок? А вот собственную жену я всегда трахаю с резинкой! – сообщил Клим, делая еще один шаг вперед.
– Давай договоримся, белый! Я беру твой мотоцикл, одежду, оставляю тебе девчонку и уезжаю!
– Не пойдет! Ты обманешь! Заберешь все и уедешь, а потом приведешь своих друзей, которые точно мне выпустят кишки, несмотря на мое умение драться! – сообщил Клим, с вращением перекидывая мачете из правой руки в левую.
Креол на глазах побледнел, поняв, какого опасного противника они встретили на лесной опушке.
– Я все равно успею перерезать ей горло! – твердо заявил креол и чуть сильнее нажал на мачете.
По груди девушки потекла струйка крови.
– Давай сделаем так. Я отойду на десять метров от тебя, ты кладешь девушку на мотоцикл, заводишь его, садишься в седло и, как только мотоцикл тронется, скидываешь девушку на землю, – предложил Клим новый вариант мирного расхождения с последним противником.
– Пойдет! – подумав пару секунд, согласился креол.
Клим тем временем находился в метре от своей куртки, брошенной на траву.
Перекинув Офиру через заднее сиденье, креол, сунул мачете в зубы, уселся в седло и метр проехал, вернее, прокатил, отводя мотоцикл от дерева. И только протянув руку к замку зажигания, он обнаружил, что ключа нет на месте.
– Ты обманул меня, белый! – сквозь сжатые зубы прошепелявил креол.
Говорить с зажатым в зубах мачете довольно сложно, а когда при этом ты еще и держишь тяжелый мотоцикл, совсем проблематично.