Кривая империя. Книга 2
Шрифт:
С нашей, женской, точки зрения, мы, конечно, Машу оправдаем. Нужно ведь было ей потратить первую любовь на кого-нибудь хорошенького, а не дожидаться старого облезлого козла.
Но любовь зла. Ревут геликоны, бьют бубны, резкими аккордами тявкают какие-то неведомые электронные инструменты. Режиссер досадливо отворачивается от лампадки. Безумный многоженец хватает красавицу Машу, тащит ее босу и голу по крутым деревянным лестницам, бросает в дежурную колымагу, хватает вожжи, кнут и гонит, гонит ярых коней прочь от дворца. Повозка влетает на плотину, перегородившую речку с преисподним названием Сера. Царь резко берет вбок, экипаж падает с плотины в воду.
«Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится за тобой дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади: Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ. Не дает ответа...» Тело несчастной Маши Долгорукой осталось в пруду. Этот пруд в Александровской слободе был на самом деле кладбищем. В нем топили врагов престола, хоронили казненных, сами тонули по-пьянке. Иностранные послы сообщали своим королям, что в Александровском пруду развелись крупнейшие и жирнейшие карпы да караси. На пирах и дипломатических приемах эти подводные стервятники были самым лакомым, центральным блюдом.
Грозный очень тосковал и горевал по Маше Долгорукой. В столичной слободе стояла церковь «с златополосной главой». В память о любимой утопленнице Грозный велел покрасить эти полосы через одну черным цветом...
Когда Анна Колтовская, четвертая законная жена, упокоилась в монастыре, Грозный еще пару раз женился безо всякого благословения. А чтобы не слишком грешить, брака не регистрировал. Эти две его подколодные жены были Анна Васильчикова и Василиса Мелентьева.
Что случилось с Васильчиковой, неизвестно: или какая-нибудь кошмарная казнь, неподъемная для Писца, или обычная смерть от «домового обихода». Осталась только запись в книге Иосифа Волоцкого монастыря, что царь пожертвовал «по Анне Васильчиковой дачи (подаяния — С.К.) государские 100 рублев».
История Василисы Мелентьевой более живописна. Едва она была отмечена государевым оком, как ее мужа заколол подосланный опричник, и Василиса очутилась на знакомой нам кровати из позапрошлой серии. Но губить свою молодость в объятиях ненормального старика Василиса прекрасная и премудрая не собиралась. Ей не хватило только осмотрительности. Царь заметил «ю зрящу яро на оружничаго Ивана Девтелева». Любовь к оруженосцу была наказуема. Девтелева убили, а Василиса с 1 мая 1577 года оказалась все в том же Новгородском монастыре.
В пятый полузаконный (а на самом деле, в восьмой) раз Грозный женился пятидесяти лет, в 1580 году, на Марии Федоровне Нагой. Не иначе, его пленила фамилия невесты, и он вспоминал другую нагую Марию в темном пруду. Эта Мария родила ему сына. Грозный рискованно назвал его именем умершего младенца Анастасии Димитрием. Что из этого вышло, мы еще увидим. По политическим мотивам, возникшим вскоре, Грозный собирался развестись с Нагой, если бы удалось его сватовство к английской принцессе. Но не удалось.
Все это время любвеобильный государь нес всякие церковные покаяния: то молился, то лишался причастия, то не приобщался святых тайн. Ну, да мало в них нужды, ибо «нужды телесныя» смиряемы были.
Скучным, неблагословенным браком с Нагой и закончилась история любви нашего Императора. Даже если не считать голубых опричных «жен», Иоанн на целых две жены обошел пресловутого Генриха Восьмого Тюдора.
Брачная
Тут уж Господь понял, что все договора с Грозным пошли прахом. Шизофрению еще можно было терпеть, но остальное ни в какие рамки не лезло, и пора было Грозного увольнять. Ибо никто не смеет быть более грозным, чем Господь наш.
В начале 1584 года, не успев даже вполне насладиться завоеванием Сибири, Грозный заболел. К привычному ночному беспокойству добавились «гниение внутри и опухоли снаружи». Царь разослал по монастырям грамоту, чтобы бородатые денно и нощно молили небеса о прощении царских грехов и об освобождении его от телесной хвори. Как уж там молились, неизвестно, но сам Грозный не каялся, и Историк вынужден был записать, что монарх прелюбодейный не успокаивался до последних дней: «Испорченная природа его до конца не переставала выставлять своих требований».
Иоанн Четвертый Васильевич (Грозный) скончался 18 марта 1584 года, когда, почувствовав облегчение, пытался расставить шахматные фигуры. «Махмиты», как небрежно называл восточную игру неазартный Писец, отнесены были церковью к предосудительным занятиям наравне с картами, зернью, игрой на гуслях, домрах и «смыках». Грозный с трудом уселся за клетчатый столик и стал расставлять белые фигуры себе, а черные — предполагаемому противнику. Но фигуры вели себя странно. Белые не хотели строиться на стороне Ивана, а все время перебегали на противоположную, литовскую сторону.
Стал тогда Иван строить в ряды своих черноризцев, но черный король никак не ставился на белую императорскую клетку, и королева под боком вдруг оказалась не белой и не черной, а нагой. И не точеной, безликой и безрукой фигуркой, а долгорукой глазастой красавицей с пухлой грудью и русалочьим хвостом. Грозный потянулся к ней, и тут черные ярые кони, косясь огненными глазами, выдохнули пламя, вдвоем составились в Тройку и так рванули вбок шахматный столик, что слева разверзлась темная водяная глубина.
Туда, навстречу распростертым объятьям нагой долгорукой королевы, упал Иван...
Вот так, милые дамы!
Будьте бдительны. Когда зовут вас в ресторан или на холостяцкую квартирку чайку попить, задумайтесь: а не лежит ли на вашем кавалере какое-нибудь предначертание свыше?
* ЧАСТЬ 6. Перекресток четырех Династий (1584 — 1689) *
По смерти Ивана Грозного династия Рюрика оказалась у разбитого корыта. Вдруг обнаружилось, что массовые казни поглотили все прямое и боковое потомство Василия Темного. Убив сына и неродившегося внука, Грозный оказался связанным с будущим только двумя тоненькими ниточками. Едва теплившейся жизнью новорожденного эпилептика Дмитрия и безнадежным, «пребывающим в постоянном младенчестве» бездетным олигофреном Федором.