Кривая империя. Книга 4
Шрифт:
Самоотверженность, вселенский размах, конкретность, прагматичность, эффективность мыслей и деяний Иосифа Виссарионовича беспримерны, рекордны. Рекорд этот не побит до сих пор, и теперь уж не будет побит никем и никогда. Жаль только, что записи об этом рекорде нет ни в книге Гиннеса, ни в православных святцах. Церковь наша опять не посекла придворной тонкости, не учуяла за ладаном и кагором намека, зашифрованного в библейском имени властелина. Иосиф! Уж будучи государственно-безопасной, обновленной для царства божьего на земле, могла она прогнуться лишний раз? Чем ей товарищ Сталин не свят оказался? Я, например, считаю, что церковь должна была тоже действовать
Но церковь недальновидной оказалась. Приходится мне самому исправлять эту оплошность и считать товарища Сталина святым с записью в названии сей главы и оглавлении книги.
Европа катилась к новой войне. Главными в этом движении были не соревновательные потуги военных индустрий, не кто больше наштампует ППШ и шмайсеров, мессершмиттов и лавочкиных, а кто кого обдует в преферанс. Или в футбол, если угодно. Исходный расклад был такой. Имелась карта недавней Первой Мировой. Сохранялась старая Антанта — Россия снова в нее как бы входила. Имелась ось зла — снова Германия, снова Австрия и Венгрия, снова Турция. Только теперь произошел размен игроками: немцы нанизали на свой арийский штырь трех романтических девиц — Испанию, Италию и Японию, зато Антанта поимела США!
До сих пор считается, что мотивы этого расклада чисто материальные, экономические. Это заблуждение. Настоящие браки и союзы всегда формируются на астральном уровне. Мир сильных на Земле испокон и вовеки разделен на две партии. На мешочников и имперцев. На тех, кто хочет по-тихому все купить и потом быстро-быстро торговать-торговать-торговать. И на тех, кому торговать противно, кто видит свое предназначение в создании мировой Империи. Чтобы все в этой Империи было правильно, — так, как хочет Император. Можно даже и торговать, но только по ценам, объявленным Императором с утра и с левой ноги.
Имперская партия всегда была более духовной. Тут гремели гимны, на всех углах красовались ликторские пучки воспитательных палок, архитектура поражала загадочностью, содранной с имперских руин от Абу-Симбела до Колизея.
Беда в том, что объявленный перед войной состав антагонистических партий несколько отличался от правильного, желательного для Империи.
Еще в раннем детстве — чуть позже Мюнхаузена, но намного раньше впервые услышанного рыка «молотовриббентроп», — мы обнаружили занятные советско-немецкие совпадения, некое единство противоположностей. Открытие было сделано в игре. Играли мы в войну. Попеременно бывая то защитниками отечества (желательно партизанами и разведчиками), то немецко-фашистскими захватчиками соседних сараев (желательно эсэсовцами и гестаповцами), мы заметили аналогии в атрибутах сторон:
1. Флаги у нас были почти одинаковые. Красные, цвета пролетарской крови, с незначительными добавками.
2. Партии у нас назывались одинаково: Национал-социалистическая РАБОЧАЯ партия Германии и Российская социал-демократическая РАБОЧАЯ партия (большевиков).
3. Первое мая только мы вдвоем праздновали официально и государственно. Наши «5-А» и «5-Б» классы
4. Соответственно, крупную частную собственность мы и там и там успешно национализировали.
5. Обе страны решительно строили социализм. Наши — интернациональный, всемирный. Немцы — чуть поуже — национальный. Оно и понятно, откуда им было других наций взять?
6. Главное, что корни идеологические у нас были общие. Мы их долбили наизусть в школах всех ступеней и на пенсионерских курсах повышения эрудиции. Вот эти источники и авторы:
6.1. Общее арийское происхождение — ревниво присваиваемое немцами и интимно подразумеваемое нашими (Атилла, гунны, тибетско-малоазиатский вектор славянского пришествия).
6.2. Тонкая, почти позабытая христианская подоплека.
6.3. Немцы: Маркс, Энгельс, Гегель, Фейербах и др.
6.4. Русские: Бакунин, Плеханов, Кропоткин, Ульянов и др.
Когда потом мы встречались на Эльбе и в других местах с нашими «союзниками», оказывалось, что с ними у нас противоречий и несовпадений гораздо больше! Все эти американцы, англичане и французы в своих фильмах были какими-то ударенными по голове, блаженными, странными, развязными, болтливыми. Не то что немцы.
Так что, здравый смысл подсказывает нам накануне очередного матча сыграть в любимую трибунную игру — составить символическую сборную мира. А чтоб ей было с кем играть, распишем сразу две сборных. Первую назовем по-манчестерски: «Marketing United», вторую — по-милански: «Fascio Internationale». Вот составы этих команд:
MU:
США, Англия, Канада, Австралия, Франция, Бельгия, Голландия, Дания, Норвегия, Швеция, Польша.
В запасе — Чехословакия, Финляндия, еще пара юниоров.
FI:
СССР, Италия, Германия, Австрия, Япония, Турция, Китай, Монголия, Испания, Португалия, Аргентина. — А! Не слабо?
В запасе — мексиканские остатки империи инков с могилой Троцкого, страны 1001 ночи, ливийско-тунисский Карфаген, черные полковники Греции, еще много кого.
Есть еще один мощный игрок — Израиль и его бесчисленные легионеры по всему свету, но это — штучка дорогая, перетащить ее на свою сторону добрым словом не получается, а покупать — никаких бабок не хватит. Оставим его вне игры.
Видно с первого взгляда, что сборные наши составлены правильно, однородно, тонкое понимание между игроками обеспечено.
Неудивительно, что эти сборные примерно так к очередной схватке и сформировались. Тем более нелепым кажется переход СССР в чужую команду.
Однако, при глубоком стратегическом анализе разъясняется и этот парадокс. Содружество торгашей потенциально прочно, — его объединяет бесконечная толкучка, рыночная перепасовка капиталов и товаров. А сборная идеалистов — явление временное, взаимозавистливое, обреченное на раскол, заряженное мощной разрывной энергией. Ибо наши конечные цели — создание собственных всемирных Империй — в единую, сборную цель не объединяются. Притворяться, что к этой цели можно идти во временном союзе, совсем уж наивно.
Вот Сталин и задергался. Вновь, как у Павла с Наполеоном у него с Гитлером возникла схема раздела мира.
Первые переговоры прошли успешно. Родство душ обозначилось четко. Обмен техникой, специалистами, сырьем шел интенсивно.
Нормально поделили и часть игрового пространства — Польшу, Прибалтику, юго-восток Европы. Но тут сбились с темпа. Никто никому не верил, каждый тянул на себя, подозрения перешли в заточку ножей, а там и драка завязалась между братьями гораздо более жестокая, чем между чужими людьми...