Кризис и другие
Шрифт:
Предположим, что у вас есть господствующий класс, чьи характеристики вышли на насыщение (стагнировали). И есть реальность (общество, страна), чьи характеристики не стагнируют, а галопируют. Рано или поздно – либо класс начнет дотягиваться до ситуации, то есть выйдет из стагнации, либо класс сдержит галопирующие процессы. То есть превратит ситуацию, требующую прогресса, в ситуацию, допускающую регресс. При этом развалится страна, деградирует общество? И что? Зато класс сохранит господство.
Я обсуждал подробно этот фактор в книге "Качели", обращаясь к так называемым "чекистам"
Фактор #10 – разрыв между качеством ситуации и качеством вовлеченного в ее анализ экспертного сообщества. Я эту проблему уже затронул. Сейчас продолжу.
Представьте себе трагикомическую коллизию. У вас нет субъектологов и аналитиков чрезвычайных ситуаций в нужном количестве и нужного качества. Но у вас очень много прекрасных политтехнологов и вполне достойных аналитиков нормальных ситуаций. Вы чувствуете, что происходит что-то не то, и требуете от них рекомендаций. Они вам советуют изысканные маневры на "Вольво", дают замеры погодных условий и поправки к гоночному заданию, связанные с изменением метеообстановки. После этого вас настигает волна наводнения, и вы тонете.
Оказываетесь вы на том свете вместе с политтехнологами и нормальными аналитиками и предъявляете им претензии. Они отвечают: "Назовите нам хоть одну ошибку, которую мы совершили. Мы что, плохой маневр на "Вольво" подсказали? Да нас за такие подсказки ваши конкуренты на руках бы носили! Мы неправильно дали коррективы на туман и слякоть? Да никто, кроме нас, таких корректив не дал бы!" Вы им отвечаете: "Ёлки-палки, а почему мы на том свете находимся?!" А они пожимают плечами. И говорят, что ваш вопрос – не по адресу. Они правы! То есть, так правы, что дальше некуда.
Кстати, чаще всего на том свете (политическом или буквальном) оказываются не политтехнологи и аналитики, а политики. И это, опять-таки, правильно. Они получают главный приз – им и главные риски. К сожалению, в их "Вольво" сидит все население России. А так бы и ничего…
Итак, действие, возведенное в абсолют ("Да сколько можно обсуждать, что происходит? Давайте что-нибудь сделаем!") – это синдром, невротическая псевдорационализация внутренней паники. В основе синдрома – деперсонализация. В основе деперсонализации – пантехнологизм, превращающий "что МНЕ делать?" в "что делать?". Тот, кто не может преодолеть этот синдром – беспомощен перед лицом любой катастрофы. Нынешней же в особенности.
Фактор #11 – разрыв между качеством ситуации и качествами самого политического субъекта. Не класса, на который субъект опирается, не экспертизы – самого субъекта. Согласен, что качество субъекта зависит от качества опорного класса и качества экспертизы. Но одно дело – от чего субъект зависит, а другое – что он собою представляет как "вещь в себе". Является ли он субъектом по сути или только по неким формальным признакам? В критических ситуациях разрыв между сутью и формальными признаками – это еще одни "ножницы" из всё той же теории катастроф.
Итак, субъект должен стать субъектом, а ему нечто мешает. Назовем это нечто "синдромом Берлиоза".
Если вы – Берлиоз, то вам все равно отрежут голову. Потому что вы (а) не чувствуете, что имеете дело с Воландом и его командой, то есть бессубъектны, и (б) не способны уловить даже прозрачные намеки этого своего коллективного собеседника. А он ведь вам намеки делает более чем прозрачные (к вопросу о нью-йоркском обеде и многом другом). Синдром Берлиоза – это недопустимая нормальность в ситуации, которая все нормальное отвергает в силу своей исключительной чрезвычайности.
Казалось бы, сказали ведь вам (на том же нью-йоркском обеде, например), что кто-то масло пролил, скажем, на трамвайные рельсы, и потому будет плохо… Так вы учтите… Не подходите к трамвайным рельсам на пять метров. Ведь ясно же, кто говорит. И ведь проверяет вас говорящий, делая прозрачные намеки. Так учтите, оцените.
Но тот, кто учтет и оценит – это не Берлиоз. Это субъект высокого ранга, способный аж осуществить перепрограммирование самого себя. А Берлиоз вообще не субъект. И уж, тем более, не субъект высокого ранга, наделенный и самооценкой, и трансформационным потенциалом.
Рекомендация проста и сложна одновременно.
Не становитесь Берлиозом, не обезличивайте осуществляемые вами действия, если хотите выстоять в крайне неприятной (а то и критической) ситуации.
Помните – у любого "ЧТО делать" (технология) есть определенный "КТО" (субъект), который это "ЧТО" будет осуществлять. Вы хотите выстоять. А вы – есть?.. Вам очевидно, что вы есть?.. Но, во-первых, такая очевидность обманчива. А, во-вторых, очевидное для вас может быть совсем не очевидно для других, от поведения которых зависит то, сумеете ли выстоять. Помните все это – и… Почаще читайте такого специалиста по катастрофам, как наш великий поэт Александр Пушкин. Он блестяще все это сформулировал в одной фразе: "Тяжкий млат, дробя стекло, кует булат".
Обстоятельства – это тяжкий млат. Вы – это то, на что этот тяжкий млат обрушивается.
Если вы стекло – то обрушившийся на вас тяжкий млат крайне неприятных (а то и критических) обстоятельств осуществит по отношению к вам экзистенциальную катастрофу. Вы перестанете БЫТЬ. Существовать в качестве системы, целостности. Кстати, не только цивилизации, страны, корпорации, малые группы, но и отдельные люди так раскалываются под давлением критических обстоятельств – иначе что такое шизофрения?
Расколовшись и перестав БЫТЬ, вы потеряете те возможности, которые были у вас как у этой самой "стеклянной целостности". Вы были невероятно важным, с разных точек зрения, стеклянным изделием, – драгоценным целительным кубком, великолепной статуэткой. Долбанули по вам молотком – каковы остаточные возможности и остаточная ценность (одно без другого не существует) груды стеклянных осколков? Ну, можно вас еще мельче истолочь и подсыпать кому-то в борщ. Можно отдельным стеклянным осколком вены вскрыть… Но это уже совсем другое – не правда ли?