Кризис или конец света? Апокалипсис 2012

Кассе Этьен

— Потому что он подлый и двуличный человек, — сказала Лакешчи, нахмурясь. — Был, — добавила она.

— Странно, мне так не показалось.

— Вы же его не знали.

— Не знал. Но я познакомился с теми, с кем он… сотрудничал. И они показались мне весьма достойными людьми.

— Вполне возможно, — согласилась профессор. — Но это всего лишь означает, что он и их виртуозно обманывал. Станковски работал на какую-то малоприятную тайную организацию. Судя по всему, что-то вроде ЦРУ в Штатах. И если его действительно убили, то я уверена, что без этих людей тут не обошлось. Скорее всего, он со своим скверным характером перешел им дорожку. Или пригрозил, что раскроет какие-то их секреты. Возможно, даже что-то кому-то рассказал, чтобы припугнуть их поосновательнее. Вот они и убрали его. Чтобы не болтал. А он думал, конечно, что он такой крутой и его никто не посмеет даже пальцем тронуть. Но не тут-то было. Человек смертен, и чаще всего смертен очень внезапно.

— Откуда вы знаете, что он работал на тайную организацию?

— Я

многое знаю о нем, несмотря на то что мы… — Лакешчи замялась. — Несмотря на то, что мы с ним уже лет двадцать не общаемся. — Она вздохнула и добавила: — Тогда, много лет назад, мы были женаты. А потом разошлись. Вы сейчас решите, что поэтому я так плохо думаю о нем. Но это не так. Он никогда не был выдающимся ученым. До того дня, как связался с этим тайным обществом. К нему постоянно приходили довольно странные люди. Он консультировал их и, возможно, даже шпионил в их пользу. Я уверена, что это были американцы. Почти сразу он пошел в гору и стал известным и авторитетным ученым. Его приглашали на телевидение, его статьи печатали везде, где только можно. Он был одним из главных гостей на всех форумах и круглых столах. В общем, стал просто звездой в своих кругах. Это они устроили ему все это, уж я-то знаю. А как он стремился им угодить! В конце концов они приняли его в свой тайный клуб — сколько было радости! Не спрашивайте меня, откуда я это знаю и почему считаю его таким мерзавцем. Одно могу сказать вам точно: более беспринципного человека я в своей жизни не знала. Он родился в простом польском городке, даже не в Варшаве, и из кожи вон лез, чтобы стать, как он выражался, элитой этого мира. И, как он считал, он ею в конце концов стал. И очень этим гордился.

Лакешчи замолчала, видимо, погрузившись в воспоминания. Я ждал, скажет ли она что-то еще. Получалось, что Станковски стремился стать — ив конце концов стал — членом какой-то тайной группы или клуба. Возможно, чего-то вроде «Черепа и костей». Вряд ли это была Секта свободных менеджеров. Как мне показалось, у Секты не было таких широких возможностей, как у какой-то действительно могущественной тайной группы, для того, чтобы сделать обычного профессора экономики светилом науки всего за несколько месяцев. Да и судя по письму, которое Второй Магистр написал Станковски, его знакомство с Сектой свободных менеджеров было к тому моменту еще не таким продолжительным.

Зачем Станковски, будучи принятым в тайный элитный клуб, стал общаться со Вторым Магистром? Как он вышел на него? Что Станковски хотел от Секты? Было ли ему поручено найти и разоблачить «менеджеров» или же он действительно хотел разобраться в том, как на самом деле обстоят дела с властью и кому из элиты принадлежит эта власть? Скорее всего, Станковски не просветили насчет того, кто и зачем дергает кукол за ниточки. А куклой честолюбивый экономист быть не хотел. Значит, стал разбираться что к чему. И скорее всего, разобрался правильно. Желая показать свою силу и припугнуть тех, кто стоял за ним и над ним, он написал свою статью. И поплатился жизнью. Что ж, как говорил один мой знакомый: если играешь в футбол гранатой, будь готов лишиться ног и головы.

Профессор продолжала молчать, и я спросил:

— Так почему вы напечатали ту статью во всех газетах, куда смогли ее пристроить?

— Я думаю, вы и сами догадываетесь.

— Это был условный знак?

— Да. Это означает, что удалось наконец подтвердить наши догадки и теперь нам необходимо срочно собраться всем вместе. Для того чтобы начать действовать.

— Кому «нам»? — спросил я, ожидая, что сейчас мне расскажут об очередной тайной организации, называющейся, например, «Дети майя» или, скажем, «Дети Апокалипсиса-2012». Но этого не произошло.

— Моим друзьям, — уклончиво ответила Лакешчи. — С вашего позволения я не стану вдаваться в подробности. Но чувствую, что мне придется рассказать вам всю историю с самого начала.

Я кивнул.

— Я занималась изучением древних майя, — начала Лакешчи. — Начала изучать их, когда еще училась в университете, вместе с моим профессором, который потом руководил моей диссертацией. Потом он умер, и я решила во что бы то ни стало продолжить его дело. Я много раз ездила в Латинскую Америку, чтобы изучать все это, так сказать, «в полях», а не в отрыве от реальности. Однажды мне удалось даже расшифровать надписи, которые во время реставрации обнаружили на одной из старинных стел. Из них мы узнали, где находится древнее хранилище книг майя. Несмотря на то, что у нас было все необходимое оборудование и даже машина-амфибия, это была очень опасная и довольно долгая экспедиция в самую глубь сельвы. Нас отговаривали от нее все, кто только мог. Даже местные индейцы, которые вызвались быть нашими проводниками, выторговали себе право не доходить до книгохранилища нескольких километров и ждать, пока мы сходим туда сами. У нас оставалась изрядная сумма от гранта, полученного на исследование стел, и всемером — пятеро нас и двое индейцев — мы отправились в сельву, никого не послушав. По дороге растеряли половину оборудования: что-то странным образом исчезло, что-то пришлось бросить, так как не было возможности тащить его дальше сквозь густой и топкий тропический лес. Однажды на нас напали кугуары и убили одного научного сотрудника. Так или иначе, спустя пару недель мы достигли цели своего путешествия.

Это

оказались развалины небольшого древнего святилища. И хотя они находились в самой глубине сельвы, все уже было разграблено. Как я узнала потом, их разграбили в XVIII веке испанцы-конкистадоры. Все книги, которые можно было вынести, они вынесли. Остальные сожгли прямо внутри каменного святилища. Когда мы зашли внутрь, нам показалось, что это произошло не двести с лишним лет назад, а буквально вчера. Будто бы даже пепел от костра еще не остыл. В костре валялись обгорелые обрывки страниц. Конечно, мы все их аккуратно собрали, но впоследствии ничего на них прочесть не удалось. Обыскав помещение, мы не нашли там ничего заслуживающего внимания. Мы решили переночевать возле святилища, потому что там по крайней мере не было таких плотных зарослей, а утром отправиться в обратный путь. Так и поступили. Но наутро мы остались вдвоем — я и научный сотрудник одного местного университета. Двое других исчезли. Наши поиски вокруг лагеря никаких результатов не дали — люди как будто бы просто испарились из своих спальных мешков. А в самом святилище, посреди разрытой нами горы пепла и углей, лежала тонкая книга. Скорее даже, выражаясь современным языком, брошюра. Она явно была очень и очень старой — ее страницы были, наверное, из пергамента и похожи на материал, из которого сами майя изготавливали свои свитки. Но майя не делали книг — только свитки. А это была именно книга. Мы тут же сфотографировали каждую страницу и общий вид. И, как оказалось, правильно сделали, потому что позже книга пропала так же загадочно, как и наши спутники. Потом были долгие разбирательства с посольствами, Интерполом, Международной ассоциацией археологов и историков древностей и прочими ребятами. Но поскольку книги у нас не было, то и регистрировать как находку было вроде как нечего. В общем, мы промолчали о ней. Вернувшись сюда, мы первым делом напечатали с нашей пленки фотографии страниц книги как можно больших размеров и принялись за расшифровку того, что было на них написано. Мы работали над этим пятнадцать лет. Знаете, что это была за книга?

Я не знал. Но уже был почти уверен, что это был не просто свод календарных праздников.

— Это была Книга Судеб. Или иначе — Книга Апокалипсиса.

— Книга Судеб? — спросил я.

— Да, — кивнула Лакешчи, — Книга Судеб. Древние майя верили, что у каждого родившегося на этот свет человека уже есть своя судьба. Она лежит законсервированная, как маринованные огурчики в банке, и ждет своего часа. Более того, каждый из древних майя знал свою судьбу. Им ее рассказывали жрецы. Поэтому люди жили спокойно, зная, что все предопределено, зная, когда им суждено жениться, родить детей, похоронить родителей и умереть самим. Жрецы читали предназначение каждого в Книге Судеб. Считалось, что Книга Судеб недоступна никому из простых смертных, поскольку они не смогут ее увидеть, открыть и прочесть ее сможет только избранный — человек с чистым сердцем, судьба которого еще не определена и находится в его собственных руках. Майя считали, что такие люди тоже есть и именно они направляют мир туда, куда он движется, только они способны на что-то повлиять. Но этих людей очень мало, и все они отмечены какой-то особой печатью, или за ними по пятам следуют птицы и звери. И вот если такой человек найдет и прочтет Книгу Судеб, то увидит в ней не свою судьбу — потому что ее не существует, — а судьбу всего мира. То есть Книга Судеб станет Книгой Апокалипсиса. В ней будет сказано, сколько еще осталось жить этому миру и когда наступит конец света. И что будет потом.

— Что же было написано в той книге, которую вы нашли? — спросил я.

— Судьба мира, — просто сказала профессор Лакешчи. — Если вкратце: то, что я написала в статье, которую вы, месье Кассе, уже читали. Это, в общем-то, не такой большой секрет. Предсказания майя были известны и до нас. Но в Книге Апокалипсиса, которую мы нашли, еще говорилось о том, что будет после того, как кончится наша эпоха, время Пятого Солнца. Что будет после того, как придет эра Водолея. В Книге Апокалипсиса сказано, что Земля свернет со своей орбиты, а именно: ее переместит другая, более крупная и мощная планета, заселенная куда более развитыми, чем мы, разумными существами, которые заботятся о нашей Земле. А потом Земля совершенно изменит свой облик… и перейдет, если можно так сказать, в нематериальную форму существования… Она будет находиться в совершенно ином измерении… Там, где, как говорится в Книге, уже существуют все умершие люди и животные. В измерении Времени.

— Ведь время, — продолжала профессор, — есть не что иное, как форма организации энергии. И проводниками времени являются все на свете люди. Каждый человек в своей жизни способен организовать определенное количество времени. Это похоже на газетный листок: там напечатано не много и не мало, а ровно столько, сколько напечатано. Не больше и не меньше, а все, что есть.

Наша цивилизация, сегодняшнее человечество, конечно, тоже имеет свои границы — финальное «итого». Тогда, когда наступит новое время, люди будут жить совсем в других условиях. Как сейчас мы живем в пространстве, так же будем жить во времени. И сейчас наше время — это, собственно, все, что у нас имеется. Когда мы наблюдаем за потоком собственных мыслей, то ощущаем, как время из ничего превращается в мысли, и именно они становятся нашей настоящей жизнью. Наше теперешнее существование занимают вещи. Наше завтрашнее существование будут занимать мысли.