Кризис психоанализа
Шрифт:
5. Изменение в сфере потребления. Наша потребительская культура создает новую перспективу. Если мы и дальше пойдем путем технологического прогресса, то вскоре окажемся в такой точке, где любое желание, даже только что возникшее, окажется выполнимым. Исполнение желаний станет мгновенным и не потребует никаких усилий. В таких условиях техника приобретает черты Великой Матери, технической, а не природной, заботящейся о своих детях и убаюкивающей их нескончаемой колыбельной песней (в форме радио и телевидения). Постепенно в эмоциональном плане человек становится младенцем, думающим, что он находится в безопасности, так как он надеется, что в материнской груди всегда будет обилие молока и что никогда не нужно будет принимать индивидуальных решений. Вместо этого все решения примут за него сами технические аппараты, сконструированные и выполненные технократами, новыми священнослужителями возникающей религии матриархата {8}
6. Перемены в психоанализе, испытывающем влияние социальных изменений. Началось исправление ранней идеи Фрейда о центральной роли сексуальной связи между сыном и матерью и проистекающей из этого враждебности к отцу. Возникает новое понимание существующей «пре-Эдиповой» сильной связи между младенцем и матерью, независимо от пола ребенка. Я описал, как началось развитие этой мысли в поздних сочинениях Фрейда и было подхвачено другими, хотя и очень осторожно. Работа Бахофена, тщательно изученная психоаналитиками, обязательно окажется чрезвычайно ценной для понимания этой несексуальной фиксации на отношении к матери. Заключу эти вводные замечания теоретическим соображением. Как увидит читатель в дальнейшем изложении, матриархальный принцип – это безусловная любовь, естественное равенство, эмфатический характер связей по крови и земле, сострадание и милосердие; патриархальный принцип – это условная любовь, иерархическая структура, абстрактная мысль, исходящие от мужчин законы и государство.
В ходе истории эти два принципа иногда яростно сталкивались друг с другом, а иногда создавали синтез (например, в Католической церкви или в концепции социализма у Маркса). Их столкновение делало очевидным, что матриархальный принцип, выражаясь в материнском потворстве и инфантилизации ребенка, мешает его полной зрелости. Власть отца характеризуется грубым подавлением и жестким контролем, основанным на страхе ребенка и на его ощущении вины. Таков случай отношения ребенка к отцу (или матери) в семье, то есть в духе патриархального (или матриархального) общества. Чисто матриархальное общество мешает полному развитию индивида, замедляя технический, рациональный, культурный прогресс. Чисто патриархальное общество совершенно не заботится о любви и равенстве. Оно целиком занято творимыми мужчинами законами, абстрактными принципами и подчинением. Такое общество прекрасно показал Софокл в «Антигоне» в лице Креонта, прототипа фашистского вождя [69] .
69
См. дискуссию по этому вопросу в «Забытом языке», в «Эдиповом мифе и эдиповом комплексе».
Когда патриархальные и матриархальные принципы образуют синтез, каждый из них принимает смягченный вид: материнская любовь приобретает рациональность, отцовская любовь – милосердие и равноправие.
Похоже, что сегодня борьба с патриархальной властью разрушает патриархальные принципы, предлагая вернуться к матриархальному принципу регрессивным и недиалектическим путем. Жизнеспособное и прогрессивное решение такого положения лежит в синтезе противоположностей, когда противостояние между милостью и справедливостью разрешается союзом обеих на более высоком уровне.
Теория материнского права и ее соотношение с социальной психологией
«Теория материнского права» Бахофена, впервые опубликованная в 1861 году, разделила замечательную судьбу двух других научных изданий, появившихся в то же самое время: «Происхождение видов» Дарвина и «Критика политической экономии» Маркса (оба появились в 1859 году). Эти труды посвящены специальным научным дисциплинам, но вызвали они интерес не только ученых.
70
Статья «Теория материнского права и ее связь с социальной психологией» впервые была опубликована в «Zeitschrift fur Socialforschung». (Hirschfeld – Leipzig, 1934).
Что касается трудов Маркса и Дарвина, то интерес к ним не требует комментариев. Случай с Бахофеном более сложный по нескольким причинам. Во-первых, проблема матриархата имеет весьма отдаленное отношение к жизненно важным проблемам буржуазного общества. Во-вторых, воодушевленное одобрение теории матриархата последовало сразу из двух лагерей, радикально противоположных друг другу как идеологически, так и политически. Бахофена первыми открыли и превознесли представители социалистического лагеря – Маркс, Гегель, Бебель и другие. Затем, после десятилетий относительной неизвестности, его снова открыли такие философы-антисоциалисты, как Клагес и Бёймлер.
Против сторонников этих двух крайних лагерей выступил ряд ученых того времени, практически создав прочный фронт отрицательного
Важно понять, почему проблема матриархата вызывает такие сильные эмоциональные реакции и как она связана с жизненно важными социальными интересами. Мы также хотим вскрыть причины внимания к теории матриархата со стороны представителей обоих лагерей – революционного и антиреволюционного, и связь этой проблемы с исследованием современных социальных структур и их трансформаций. Отдаленность периода матриархата от устройства буржуазно-демократической системы позволяет исследователям противоположных позиций проанализировать и понять, сохраняя дистанцию, социальную структуру через свидетельства мифов, символов, узаконенных институтов и т. д. Общество, которое описал Бахофен, радикально отличается от буржуазного не только специфическими качествами, но и базовыми психосоциальными чертами. Вот как он говорит об этом во введении: «Понимание такого явления, как матриархат, достигается только при одном условии. Ученый должен уметь целиком отказаться от идей своего времени, от верований, переполняющих его дух, и перенестись в центр совершенно иного мира мысли… Ученый, избирающий взгляд на мир более поздних поколений в качестве отправного пункта исследования, неизбежно свернет с пути понимания самого раннего времени» [71] .
71
Бахофен И.Я. Миф, религия и материнское право (Bachofen J.J. Myth, Religion and Mother Right. P. 81).
Предпосылки теории Бахофена наблюдались у тех, кто отрицал свой век – смотрели ли они назад, в прошлое, как на утерянный рай или в будущее с надеждой на лучшую жизнь. Но критика настоящего времени была, пожалуй, единственной мотивацией, объединявшей оппозиционных защитников теории матриархата. Резкий антагонизм между двумя группами ученых при анализе не столь отдаленных вопросов наводит на мысль, что в теории матриархата содержалось большое разнообразие гетерогенных элементов. Одна группа могла сосредоточить свое внимание на каком-либо аспекте теории как на решающем элементе, а другая могла выбрать другой аспект.
Таким образом, и те и другие могли найти причины для защиты этой теории. Консервативные авторы (Бёймлер) смотрели в прошлое и там черпали свои социальные идеи. Энгельс указывал, критикуя, на заявления Бахофена в пользу религии, о чем сам Бахофен говорит: «Существует только один мощный уровень всех цивилизаций – это религия. Каждый взлет и каждое падение человеческого существования вытекает из движения, возникающего в этой духовной сфере» [72] .
Такое отношение к религии характерно не только для Бахофена. Однако для его теории оно имеет исключительную значимость, поскольку религиозное чувство сильно в обществе, где главенствовали женщины. «Если именно матриархат должен нести на себе этот иератический отпечаток, то именно из-за его существенно женской природы, из-за его глубокого ощущения божественного присутствия, которое, смешиваясь с чувством любви, обеспечивает женщине, в особенности матери, религиозную преданность, наиболее активную в самые варварские времена» [73] .
72
Там же. С. 85.
73
Бахофен Я.И. Миф, религия и материнское право. С. 85.
Бахофен рассматривает религиозное мировоззрение как специфическую черту матриархата. Причем это не простая форма культового почитания и сознания, а специфическая организация человеческой психики. Это замечательная идея Бахофена, хотя он переворачивает отношения: не психика порождает религиозное чувство, а религия формирует психическую структуру.
Романтический аспект теории Бахофена выступает еще более очевидно в его отношении к прошлому: он заворожен самым удаленным прошлым человечества, идеализирует его. Он находит в уважении к предкам одну из самых главных – и самых прекрасных – черт матриархата. В своем суждении о прошлом Лукиан замечает: «Весь стиль жизни нации можно увидеть в ее отношении к миру мертвых. Почитание мертвых неотделимо от уважения к своим предкам, а последнее неотделимо от любви к традиции и к мировоззрению, ориентированному на прошлое» [74] .
74
Там же. С. 92.