Крохотное чудо
Шрифт:
– Здравствуй, - вновь повторил я, - ты как здесь?
– Пришла спасать тебя от очередного покушения по инициативе Изабэллы, - улыбнулась Илонка и заправила прядку волос за ухо, - случайно услышала, как она просит убрать Спартака.
– Забей, - пожал плечами. И замер, наблюдая, как девочка, протянув руку, держится за шкаф. А второй снимает туфли.
– Не хочу забивать, -
– Это не ее методы, - усмехнулся я. Илонка приблизилась ко мне. Поднял голову, чтобы смотреть в ее лицо. А не на грудь, к примеру, - сставить меня в покое она не сможет. Ей скучно станет. Помрет от досады.
– Значит нужно заставить ее, - просто сказала Илонка, - я могла бы попросить отца. Он бы помог.
– Забей, справлюсь, - выдохнул я. Было приятно оттого, что она сейчас здесь. Стоит близко-близко. И даже руку протянула, чтобы волосы мои погладить, кажется.
– Ты скучал?
– улыбнулась Илонка, а я просто протянул руки и обнял ее за талию. Придвинул ближе. Почувствовал, как затылок и плечи накрыли нежные руки.
– Угу, - выдохнул в ее живот, понимая, что лицом уже прижался к мягкой ткани ее костюма.
– И я скучала, - шепнула Илонка и, немного наклонившись, прижалась лицом к моей голове.
– Я скучал, - повторил я, боясь хотя бы на секунду разжать руки, - прости меня. Прости.
Сколько мы так стояли, не знал. Только усадил девчонку к себе на колени и крепко обнял.
– Я не хотел к тебе приходить, - начал говорить я, - В тот самый первый раз. Возле дома, когда гопники к тебе пристали. Просто вышло так. Как раз собрался на дочку Изабэллы посмотреть, вживую, так сказать. Вступился за тебя. А они ствол увидели и свалили.
– А рана?
– тихо спросила Илонка.
– Старая, - честно ответил я, - швы разошлись.
– Изабэлла?
– предположила Илона. Кивнул. Кто ж еще? Кого она ко мне только не посылала. А я, наверное, в рубашке родился.
– Потом у тебя отключился, - продолжил признаваться я, стараясь проявить максимум человеческих чувств, не время ведь скрывать что-то, - и ушел утром. Рассчитывал, что забудешь ты.
Секунду молчал. Раз уж признаваться, то во всем.
– Мы ведь не пара совсем. Я старый и циничный слишком для тебя.
– И сколько тебе?
– услышал ее тихий вопрос.
–
– еще и встряхнул ее немного за плечи и опять к себе прижал, боясь отпустить.
– Ну, мало ли, - тихо прошептала Илонка,- я же не супер-модель.
– Ты самая красивая, - заверил я и губами прижался к ее макушке. И продолжил, - а потом ночью понял, если Бэлла узнает, все испортит. У нее характер такой, все сделает, чтобы я мучился.
– А ты мучился?
– спросила малышка, прижимаясь щекой к моему уху.
– Мучился, - честно признался я, - и она узнала про нас. Может быть, увидела случайно. Не знаю. А потом пришла к тебе в кафе. Илонка, - мягко позвал я, заставляя смотреть в глаза, - я бы не стал тобой вертеть ради денег. Честно.
– Конечно, не стал бы, - улыбнулась она, - да и какие там деньги. Так, пара миллионов. То ли дело сейчас. Я - богатая наследница богатого папы. Чем не вариант?
Прищурился. Всматриваясь в зеленые глаза Илонки.
– Сейчас, конечно, можно наговорить что угодно, чтобы я поверила, да?
– продолжала улыбаться малышка, - У меня вон, полцарства в приданом. Так же? Чего молчишь?
Встал на ноги. Осторожно ссадил с себя Илонку. Так, чтобы не задушить ненароком.
– Ты очевидно, совсем дура, - четко проговорил я, - я ей в любви признаюсь. Втираю, что у меня вся жизнь кувырком пошла. Спать спокойно не могу, каждую ночь мне снится! Таким темпом и до ананизма дойду. А она - деньги? Ты считаешь, я на деньги повелся, да?
– это я уже рычал. И, кажется, дым из ушей все же валил. Поскольку девочка моя смотрела на меня удивленно.
– Знаешь, Спартак, - скрестила руки на груди, и воинственно смотрела на меня, и такая красивая в этот момент, что мысли разбежались. Вернее, собрались в одном месте, - это ты дурак! Про любовь ты ни слова не сказал!
– Так я сейчас говорю, уши прочисти, блин!
– проорал я.
– Прочистила!
– кричала она в ответ, - и все равно не слышу!
– Так я люблю тебя, чего не понятного!
– кажется, стекла треснули от моего крика.