Крокки из Рода Барса или Мир Оборотней
Шрифт:
Кольца приподняли вторую малютку и пасть снова раскрылась, не обращая никакого внимания на дикий вопль и судорожные попытки обреченной вырваться из удавьих объятий. Методично и неторопливо, с перерывами, которые змея позволяла себе для передышки, второй ребенок был затянут в глотку. Вслед за сестрами в змеиную пасть отправилась и третья девочка.
Покончив с ними, Швазгаа растянулась на полу, демонстрируя присутствующим три вздутия на своем королевском теле. Ритуал воспреемства престола был завершен. С этой минуты, по законам страны Змей, королева сделалась потомком короля Геррига и в качестве его прямой наследницы
Она вернулась на трон и вновь обернулась женщиной. Только теперь красавицу портил уродливо раздутый живот, в котором переваривались три трупика, но не сводившим с нее глаз змеиным дворянам это вовсе не казалось уродством. Они смотрели на свою королеву с благоговением, и когда верховный жрец, держа бархатную подушку, на которой лежала бриллиантовая корона Траэрры, направился к ней, все они дружна опустились на одно колено.
Целый час длились завывания и молитвы жрецов, в которых многие из собравшихся не понимали ни слова, ибо читались они на древнем змеином диалекте; наконец жрец, держа в руках корону, водрузил ее на голову Швазгаа, и все присутствующие разразились восторженными воплями.
Появились слуги, которые застелили все пространство Тронного зала пушистыми коврами. Змеиные дворяне, претендующие на земли в Граэрре, приступили к аналогичному обряду, чтобы закрепить эти земли за собой. Их владычице пришлось проглотить наследниц престола; дворянам, чтобы получить поместья в завоеванной стране, надо было точно так же проглотить законных наследников этих поместий.
Из боковых дверей, подталкиваемые в спины копьеносцами, в зал вошло около сотни граэррских юношей и девушек, обладавших наследственными правами на замки, титулы и земли. Дворяне Рода Змей встрепенулись,
Алчно засверкали глазами, выискивая среди них тех, которых они должны пожрать, чтобы получить искомые права. Захваченное королевство уже давно было поделено между ними и каждый из них знал свою жертву. Голые молодые граэррцы столпились посреди зала, испуганно озираясь, в то время как дворяне Страны Змей снимали с себя одежды и пока еще в человеческом облике врывались в их круг. Скоро зала представляла собой кричащее скопище зеленых, белых и смуглых обнаженных тел. Змеиная знать, как повелось исстари, перед ритуальным пожиранием удовлетворяла свою похоть, совершая насилие над жертвами.
Легкая усмешка играла на тонких губах Швазгаа, которая с высоты трона взирала на последовавшую гнусную сцену. Зал наполнился криками боли и ужаса, воплями и хохотом. В немигающих, словно остекленелых глазах Швазгаа отражалось переплетение человеческих тел, оскаленные рты истязателей, гримасы жертв, брызги крови, — и чем истошнее кричали несчастные жертвы и чем азартнее предавались своей извращенной похоти змеиные дворяне, тем радостнее улыбалась королева.
Снова загремели барабаны и завыли раковины: обряд вступления в наследство перешел в завершающую, самую важную фазу. Насильники из человеческого обличья перекинулись в змеиное. Насытив свою страсть, они, подобно тому, как это сделала королева, начали заглатывать молодых граэррцев, натягивать на них свои длинные чешуйчатые тела, и вскоре крики несчастных затихли. В зале был слышен только глухой рокот барабанов.
Спустя четверть часа граэррцы исчезли в утробах безжалостных рептилий. Лениво волоча свои разбухшие тела, победители вернулись каждый к своему геральдическому
Вновь перейдя в человеческий облик, дворяне прокричали троекратное «ура» королеве. Теперь, по традиции, настало время принести человеческие жертвы Великому Богу Сеапсуну, которого специально для этой церемонии везли в Бронзовый Замок. Но караван с Сеапсуном по непонятной причине задерживался. Королева приказала выслать ему навстречу отряд пехотинцев.
Лишь через несколько часов, когда солнце уже стало клониться к закату, громкий рев труб и вопли тысячной толпы змеиных воинов возвестили о том, что Великий Бог, наконец, прибыл в столицу покоренной державы.
Глава XIII. Огнедышащая смерть
Королеве, уединившейся в отведенных ей покоях, было доложено, что в тридцати километрах от столицы, в пустынном месте ларортской дороги, на Великого Бога и сопровождавший его конвой был совершен налет. Руководил мятежниками человек, которого его сподручные называли королем. Налет был отбит и Сеапсун с превеликими трудностями был извлечен из рва и снова водружен на платформу, а предводителя нападавших заковали в цепи и вместе с Великим Змеем доставили в столицу.
— Какой-нибудь самозванец, выдающий себя за короля Эрго или короля Крокки, — недовольно пробурчала Швазгаа. — Таких теперь немало появится, помяните мое слово. Они ходят по селам и баламутят народ, призывая его к восстанию!
Когда же она услышала, что пойманный действительно принадлежит к Роду Барса, ибо многие видели, как он превращался в это животное, королева встала. Желтые глаза ее мрачно сверкнули.
— Где этот пленник? — сказала она. — Я должна его видеть.
Спустя полчаса пятеро зеленокожих воинов ввели в смежную с ее покоями комнату граэррского короля. Крокки бросили к ногам Швазгаа, не выпуская концы длинных целей, в которые были закованы его ноги, руки и шея.
— Крокки! Барс! — воскликнула она и кулаки ее сжались в сильнейшей досаде: если бы этого человека привели к ней на несколько часов раньше! Она проглотила бы его, настоящего короля Граэрры, вместо тех хнычущих девчонок, не имевших никаких прав на престол.
Но вторично проводить церемонию коронации было не в обычае змеиных владык. Королеве оставалось, скрипя зубами, смириться с тем, что корона на нее уже возложена и Крокки минует ее чрево.
Граэррец смотрел на нее снизу вверх, простертый у ее ног. Тело его было покрыто ранами, нанесенными Змеями при его поимке; некоторые из ран кровоточили, но Крокки не обращал на это внимание. Он пожирал взглядом змеиную керолеву, о красоте которой был наслышан, и, ненавидя ее, все же вынужден был признаться в душе, что она чертовски привлекательна.
Королева с минуту пристально всматривалась в глаза Крокки, и взор юноши помутнел, голова его поникла.
— Я очнулся в гробу… — пробормотал он, не в силах противиться гипнотическому воздействию Швазгаа. — Гроб разломали мародеры-гиены и я бежал…
Неожиданно его взгляд вновь прояснился. Он напряг всю свою волю, кулаки его сжались и мышцы вздулись до того, что стальные кандалы впились в его кожу.
— Тебе не удастся околдовать меня, проклятая ведьма! — крикнул он. — Ну же, убей меня, проглоти, ты оказалась победительницей, но знай, что тебе никогда не удастся поставить на колени гордый народ Граэрры!