Крокодиловы слезы
Шрифт:
Таксист быстро пересчитал деньги и уважительно присвистнул:
— Что, подождать?
— Естественно, — капризно дернула я плечом, хотя первоначально этого не планировала. И вообще я не знала, что делать дальше. Все-таки безлюдный пустырь не набережная и не клуб «Розовый фламинго», здесь я вся на виду. Не лучше ли отсидеться в такси?
Я так и сделала, открыла дверцу, чтобы было не так жарко, и стала ждать, когда Урфин Джюс вернется в свою машину. Пейзаж вокруг был унылый, индустриальный, и ни одной живой души, что, впрочем, неудивительно — время-то позднее. Тем более непонятно, что здесь мог делать Урфин Джюс.
Прошло минут двадцать, а мой кладбищенский знакомец не возвращался.
— Ладно, — сказала я себе, — пойду посмотрю.
Нехотя выбралась из машины и направилась в сторону недостроенной панельной коробки.
Можете себе представить, какое у меня при этом было настроение. Я ведь надеялась, что Урфин Джюс приведет меня к своему дому или, на худой конец, к дому своей любовницы, после чего я, применив женскую хитрость, все про него выведаю у соседей. А он приволок меня в этот волчий угол, вошел в недостроенную девятиэтажку, зачем, почему — ломай теперь голову. Что он там вообще делает? Единственный способ это узнать — войти в тот же подъезд. А дальше? Вдруг я столкнусь с ним нос к носу, что тогда? Но ждать до бесконечности я не могу. Во-первых, через час-полтора станет совсем темно, во-вторых, таксист уже сейчас выказывает нетерпение, а остаться в таком безлюдном месте одной, ну нет, увольте. В общем, выбор у меня скудный: либо идти за Урфином Джюсом, либо возвращаться назад. Предпочтительнее, конечно, второе, но тогда зачем я вообще сюда приволоклась? Спросите что-нибудь полегче.
И все-таки я решилась. Чем ближе я подходила к пустой девятиэтажной коробке, тем больше замедляла шаг. Представляю, как нелепо я выглядела со стороны: словно кто-то невидимый подталкивал меня в спину. Время еще покажет, скольких седых волос мне стоило войти в дверной проем проклятой девятиэтажки, но я это сделала. Предварительно развернув над головой свои умозрительные знамена и хоругви. И только я поставила ногу на цементный пол долгостроя, как откуда-то сверху до меня донесся явственный стон. Мурашки пробежали по моему телу, все еще липкому от розового желе…
В идеале мне нужно было бежать куда глаза глядят. А еще лучше вообще здесь не появляться. И не влезать в эту запутанную и страшную историю. Но тогда мне как минимум не нужно было встречаться с Тимуром, любить его и думать о нем всякую минуту, и пускать его, побитого и несчастного, в свою квартиру прошлой ночью. Но разве могла я так поступить? Думаю, ответ вам ясен. Вот и сейчас, вместо того чтобы бежать без оглядки, я медленно пошла вверх по грязной, заваленной ржавой арматурой и кусками застывшего цемента лестнице.
Урфин Джюс, скрючившись, лежал на площадке второго этажа. Мне одного взгляда хватило, чтобы понять: в данный момент он не представляет для меня никакой опасности. Этот урод прижимал руки к животу и протяжно стонал, его крупные ладони мужика от со?(и были щедро вымазаны кровью. Капельки яркой крови трогательными бусинками то тут, то там светились в строительной пыли. Предательский червячок жалости к Урфину Джюсу шевельнулся в моей груди.
Я присела рядом с ним на корточки и глянула ему в лицо, выражавшее безмерное страдание: низкие косматые брови сведены на переносице, синюшные губы стиснуты. Я подумала, что даже киллеры не заслуживают таких мучений.
Вдруг он открыл глаза и посмотрел на меня.
— А, это опять ты… — тихо сказал он.
Значит, узнал.
Я зачем-то взяла его за руку и пообещала:
— Сейчас мы отвезем вас в больницу. Тут у меня рядом такси…
— Не надо, — отрицательно покачал он головой и снова застонал.
— Сейчас, сейчас! — Я вскочила, хотела уже бежать за таксистом, но остановилась. Снова наклонилась
— Скажите, пожалуйста, кто и почему хочет убить Тимура Проскурина?
Урфин Джюс растянул губы в странном подобии улыбки:
— Я тут ни при чем…
Я хотела ему возразить, но его мученическое лицо вдруг разгладилось, он зевнул, словно только что встал с постели, и затих. Умер, Урфин Джюс умер! Я села на пыльные ступеньки и заплакала. Я плакала от усталости, от обиды, от безнадежности собственных попыток разобраться в хитросплетениях этой запутанной головоломки и еще самую малость… от жалости к Урфину Джюсу. Пусть он и киллер, но тоже имеет право на малую толику сочувствия. До вчерашнего дня я ничего о нем не знала, половину сегодняшнего дня люто ненавидела, а теперь он лежал у моих ног, в пыли, мертвый и беззащитный, как брошенный ребенок. А Варфоломей? Варфоломея я тоже впервые видела вчера, на кладбище, над могилой мнимого Тимура, а через день-другой его самого зароют где-нибудь неподалеку. Ужас? Еще какой!
Поглощенная этими печальными мыслями, я не сразу сообразила, что тот, кто убил Урфина Джюса, сейчас где-нибудь поблизости. Не исключено, что он стоит этажом выше и только и ждет удобного момента, чтобы нанести новый удар. Крик застрял у меня в горле, в сознании все смешалось…
Очнулась я только в такси. — Все в порядке? — спросил меня парень-водитель.
Я молча кивнула. Не могла же я ему рассказать о трупе, лежащем на грязной лестнице недостроенной панельной девятиэтажки.
Я чувствовала себя чуть-чуть получше, чем Урфин Джюс, и страстно мечтала о собственной постели, в данный момент занятой любимым, но неверным мужчиной. Кстати, только мысль о нем заставила меня разлепить пересохшие губы и попросить таксиста, чтобы он остановил машину у ближайшего к моему дому гастронома.
— Подождать? — привычно осведомился он. Видно, щедрость моих чаевых произвела на него благоприятное впечатление.
Я распределила остатки сил таким образом, чтобы их хватило на две вещи: отрицательно покачать головой и, покряхтывая, выбраться из автомобиля. Вот уж не думала, что за один только день можно из в меру привлекательной женщины в расцвете лет превратиться в полную развалину. Впрочем, экономить следовало не только силы, но и деньги, ибо последние неумеренные траты нанесли существенный, если не сокрушительный удар по моему бюджету. Во всяком случае, того, что у меня осталось после расчетов с таксистом, хватало на литр молока и пару сдобных булок. Ничего, больным показана диета. Такси медленно отъехало от тротуара, подмигивая мне на прощание левой фарой, а я побрела к гастроному, прихрамывая на обе ноги.
Нехитрые покупки отняли у меня кучу времени, потому что я бродила между уставленными товаром полками, будто в трех соснах заблудилась, а мысли мои были там, в недостроенной девятиэтажке. Все, мой поиск зашел в тупик, вынужденно констатировала я, последняя ниточка оборвалась. Мне не удалось выяснить, с кем должен был встретиться Урфин Джюс на Кондратьевской набережной, мне даже не удалось узнать, кто убил Варфоломея: Урфин Джюс или Альбина. Мне вообще ничего не удалось. Впрочем, тут с какой стороны посмотреть. По крайней мере, участи Варфоломея и Урфина Джюса я все-таки избежала, при том, что мои шансы разделить их печальную судьбу были очень даже велики. Мне нужно радоваться, а я давлюсь слезами, и все из-за того, что мне рассказала Альбина. Из-за этих паршивых фотографий, вдребезги разбивших мои мечты о любви. Подумать только, ведь еще сегодня утром я на одной ножке от счастья прыгала: мой супермен вернулся ко мне даже с того света, ко мне и только ко мне!