Кронпринц поневоле
Шрифт:
– Потому что я пообещал сбежать снова, - ответил, вспоминая разговора Асти с ректором. – И тогда бы уже никто меня не нашел. Он побоялся, только и всего.
– Плохое оправдание, - резко ответил крон, и вдруг устало опустился на диван. – Садись, хватит уже, добегался.
Я присел рядом. Что еще его величество мог сказать в такой ситуации?
– Послушай, Астар, - гораздо тише начал он. – Я признаю, что был неправ. И твой побег – целиком моя вина, сынок. Прошу прощения.
А мне что сказать? Я смотрел на крона, а он ждал ответа, однако истолковал мое молчание
– Не хочешь прощать, да? – улыбнулся безрадостно. – Понимаю. И даже считаю, что ты прав. Я не должен был лишать тебя праздника, и наш последний разговор… Мне правда жаль, Асти. Да, возможно, ты заслуживаешь другого отца, но… Власть – это очень сложно, сынок. И мне хочется, чтобы ты был к ней готов. Осознавал свою ответственность, мог полностью управлять магией, чтобы никто не сумел обидеть тебя, посягнуть на трон или назвать тебя слабым, недостойным правителем. Я забываю, что тебе всего пятнадцать. А иногда вижу себя на твоем месте.
Я все еще молчал. И видел, что отец Астара действительно им дорожит, но почему тогда все вышло настолько сложно? Почему они не могли вот так поговорить раньше? И эти слова предназначались не мне.
– Мой отец тоже был очень жестким человеком, - продолжил Дарентел, так и не дождавшись ответа. – И я обещал себе, что не стану таким, как он. И стал. Смешно, да?
– Скорее, грустно, - все-таки ответил ему. – Тогда зачем… Зачем повторять его путь?
– Кровь – не вода, да? – Дарентел задумался о чем-то своем. – Хорошо, что тебе не достался мой характер. Ты никогда не будешь таким, как я. И если думаешь, что это меня расстраивает, то неправ. Но когда я размышляю, какой из тебя будет крон, мне становится страшно.
– Я понимаю.
Я действительно понимал. Астар был замечательным другом. Любознательным, теплым и добрым человеком. Но в нем не было жажды власти, ни капли. Он хотел жить, тянулся к свету, следовал своим мечтам. Хотя бы пытался. Что будет с Арантией, если власть перейдет к Астару? Да, его отец еще молод, но так будет не всегда. Впрочем, я могу и ошибаться. Аст еще ребенок. Он повзрослеет и изменится. Рано сейчас говорить, каким станет его правление.
– Прости меня, хорошо? – Дарентел потрепал меня по волосам. – И не делай так больше, я чуть с ума не сошел от ужаса.
– Обещаю, - ответил я. Аст бы не одобрил моего обещания, но мне тоже есть, что сказать Астару. У меня не было отца. Он погиб где-то в этом дворце. Наверное, я бы даже смог найти комнату, если бы захотел – память, разбуженная Гарденом, не успела подернуться дымкой. Но, конечно, искать не буду. Зачем? А отец Астара жив. Надо ценить то время, которое они могут провести вместе. Иногда судьба так изменчива, а жизнь скоротечна.
– Отдыхай, - сказал крон. – А с Алем я все-таки поговорю. Он слишком тебе потакает. Кстати, а где твой меч?
– В академии забыл, - солгал бодро.
– Ладно, потом заберем. Ларабанскими мечами не разбрасываются, сам знаешь. Когда рядом нет Серебряной молнии, я ощущаю себя… беззащитным.
– Я тоже привык к Изми.
Астар действительно редко расставался со своим сокровищем, а я понятия не имел,
– До завтра, Астар, - улыбнулся крон и вышел из комнаты, а я обхватил голову руками. Вот это влип! Пока что Дарентел считает меня сыном. А если узнает правду, не сносить мне головы. Может, Астар придет сам? Если нет, придется мне повторить трюк с побегом и убедить его занять положенное место. Правда, уверен, ко мне приставили удвоенную стражу – я чувствовал людей за дверью, и их было много. Но что такое стража для менталиста моего уровня?
О том, чтобы лечь спать, речи не шло. Время было достаточно ранним, так что я поднялся и заглянул в соседние комнаты. Как и предполагал, за одной дверью нашлась большая спальня, за другой – учебный класс. К спальне примыкали ванная и уборная. К мебели было страшно прикасаться, настолько дорогой она казалась. Зато возле карты Арантии я замер надолго. Бабушка много рассказывала о соседних государствах, но в нашем доме карта была совсем маленькая, а здесь – на половину стены. Вот она, Луазия, которой я должен был править. Отсюда родом мой отец. А вот и Ларабан на юге. Небольшое государство, где создают такие прекрасные мечи.
На полках стояли книги. Я взял одну из них и погрузился в хитросплетения международных связей Арантии. Вдруг ощутил, что к комнате приближается женщина. Это была мать Астара, кронна Кэрри. Она тихонько постучала и вошла.
– Вот ты где, - взглянула на меня с грустной улыбкой. – Решил почитать?
– М-м-м, да, - ответил я сбивчиво. – Отвлечься.
– Понимаю.
Мама присела в кресло и печально посмотрела на меня. Я отложил книгу. Да, крона моя магия обманула – внушила, что я его сын. А как быть с материнским сердцем Кэрри?
– Асти, я понимаю, почему ты так поступил, - начала она. Понятно, тоже будет уговаривать, чтобы больше не покидал родительский дом… то есть, дворец. – Я ведь тоже аномальный маг. И знаю, через что тебе приходится пройти. Мы с отцом стараемся оградить тебя. Согласна, получается плохо, но это совсем не означает, что мы тебя не любим. Очень любим, дорогой! Мне было легче, рядом со мной был брат с тем же типом силы. Но когда родители отправили меня в академию чудовищ, мне казалось, что они просто хотят избавиться от нас. Облегчить себе жизнь. На самом деле это было не так. Если бы не академия, я бы не справилась.
– Тогда почему вы… Почему не разрешаете мне учиться там? – спросил я. Аст ведь говорил, что родители решительно против его обучения у Аланела.
– Тебе всего пятнадцать, - улыбнулась кронна. – Рановато, не находишь? И потом, сейчас в Ладемской академии все факультеты связаны с аномалиями. И твое обучение там – подтверждение, что с твоей силой все не так. Многие ведь и Дара считают аномальным магом, ты знаешь.
– Почему?
Вот об этом я слышал впервые.
– Потому что один человек постарался и, как бы объяснить, изменил течение силы Дара. Его молния тоже стала бесконтрольной, так что он знает, как это – быть на твоем месте.