Кронштадт - Таллин - Ленинград (Война на Балтике в июле 1941 - августе 1942 годов)
Шрифт:
3 часа пролетели незаметно. Как я жалел, что не было со мной фотоаппарата и что не купил, идя в гости, бутылочку коньяка. Правда, шел без стопроцентной уверенности, что застану капитана дома, а когда его увидел, то уже и не вспомнил об этом до самого расставания.
Из статьи "Стальной герой", опубликованной в газете "Советская Эстония" от 23 ноября 1974 года, я узнал, что Герман Яковлевич недавно умер. Было ему 83 года.
Ну, а какова судьба самого "Суур-Тылла"- "Волынца"?
Примерно до 1948 г. корабль оставался в составе дважды Краснознаменного Балтийского флота,
Мой брат, Алексей Иванович, капитан 1 ранга в отставке, по моим следам в 1944 году поступил в Военно-морскую спецшколу, но дальше пошел тем путем, которым не удалось пройти мне. Окончил Высшее военно-морское училище им. Фрунзе и большую часть своей флотской службы прослужил на Балтике на тральщиках. Почти 20 лет эти героические маленькие корабли очищали Финский залив и Балтийское море от немецких и наших мин. Последние годы брат был командиром 94-й Краснознаменной бригады траления и, уйдя в отставку, остался жить в Таллине и не порывает связей с флотом: является членом правления "Клуба ветеранов флота", возглавляет ветеранскую организацию бригады траления. Благодаря его хлопотам, больше 20 человек, служивших в его бригаде, получили боевой знак "За боевое траление". Награжденные этим знаком по льготам приравнены к участникам Великой отечественной войны. В "Клуб ветеранов флота", кстати, принят и теперешний капитан "Суур-Тылла" Олаф Ваармаа. Через брата он тоже просил меня прислать некоторую информацию о корабле. В частности, места установок орудий и пулеметов и прочее.
Брат все статьи и заметки о "Суур-Тылле" в местной печати пересылает мне. В 1989 г. в газете "Советская Эстония" из заметки "Отзовитесь, моряки с "Суур-Тылла", узнал, что комитетом ветеранов этого корабля приглашаются на встречу бывшие моряки "Суур-Тылла". Позже организаторы встреч опубликовали списки разыскиваемых бывших членов команды. Членов так называемой комендантской команды, которая служила на корабле с 1 июля 41 по 5 августа 42 года в этом списке, естественно, не было. Поэтому я и не подавал о себе никаких вестей.
Директором филиала морского музея на "Суур-Тылле" оказался сослуживец моего брата по бригаде траления. Он, оказывается, собирает материал для книги об истории "Суур-Тылла" и, узнав от брата, что я служил какое-то время на этом корабле, прислал через брата мне письмо в конце 96 - начале 97 года (даты на письме не было, а письмо брата затерялось). Вопросы, поставленные в письме, довольно любопытны своим нехорошим "душком". Думаю, что они стоят того, чтобы привести их полностью вместе с коротким письмом.
"Уважаемый Владимир Иванович. Говоря откровенно,
Забудьте на время, что вы солидный офицер-медик, вернитесь воспоминаниями в свою флотскую молодость, станьте на время краснофлотцем-комендором и попытайтесь как можно детальнее уточнить:
– Все, что связано с появлением коменданской команды на ледоколе, откуда поступило орудие и якобы всего 100 снарядов.
– Что помните по Таллинскому переходу 28-29.08.41 г. О капитане X. Тыниссоо, старпоме О. Равдмаа, военкоме Линиче (якобы последний, паникуя, хватал штурвал, мешая маневрам судна. Известно, что впоследствии он был снят за бездеятельность и даже за что-то посажен).
– Как была снята 25.10.41 г. эстонская команда и как потом "надежный" советский экипаж сорвал 2-5.11.41 г. переход на Ханко, т.к. не умели держать пар в котлах, едва дошли до Гогланда и обратно.
– Любая информация о размещении пулеметов и орудий (первоначально).
Нужны только конкретные факты безо всяких пояснений военной и политической обстановки. Если бы мы могли встретиться - показал бы Вам весь материал, что удалось найти о ледоколе в архивах. С глубоким уважением В. Копельманн, историк мореходства Эстонии." Особенно меня удивили и возмутили второй и третий вопросы. Можно было, конечно, ответить телеграфным стилем: "Получили снарядов не 100, а 564. Военком Линич за штурвал не хватался и снят был не за бездеятельность. По плану ходили не на Ханко, а на Гогланд". Были ли такие ответы убедительны? Конечно, стал искать свои дневники, рыться в них, хотелось максимально объективно и подробно ответить на эти вопросы.
И вдруг - выход "Таллинского перехода" Бунича, встреча и беседа с ним, о чем подробно изложено на первых страницах данной повести. Подумал что, если мне удастся что-то написать, то в этой повести будут даны ответы на все вопросы, поставленные мне директором филиала морского музея.
Мне бы очень хотелось посмотреть вахтенные журналы "Суур-Тылла" за первый год войны, но, наверное, до 25 октября 41 г. он велся на эстонском языке, а если есть более поздние на русском, то директор филиала музея не дает их даже нынешнему капитану "Суур-Тьлла" Олафу Ваармаа.
О военкоме капитан-лейтенанте Владимире Яковлевиче Линиче в моей повести написано достаточно много и подробно. И мое отношение к нему не "теперешное", а высказано в дневниках тех лет. Насколько мне удалось вспомнить старые вести-слухи и узнать кое-что в более поздние годы, после ухода с корабля служба и жизнь В. Я. Линича были сложные. До конца 1942 г. еж командовал какой-то артиллерийской батареей под Ленинградом, в конце 42 или в начале 43 года что-то случилось, и его разжаловали в рядовые и направили на фронт в штрафную роту на 3 месяца. Через 3 месяца его восстановили в воинском звании и в середине 1943 г. назначили командиром БЧ-2 на ледокол "Молотов". В 1944-45 гг. он служит в различных отделах тыла Балтийского флота. В 1944 г. получил звание капитана 3 ранга. В 1948 г. увешен в запас по возрасту - 50 лет.