Кронштадт

Посняков Андрей

– Разрешаю. Что там у вас?

– Баржи готовы, господин капитан. Одноглазый подаст сигнал к выступлению, как только начнет смеркаться.

– Мог бы и не подавать, – ворчливо хмыкнул Рранг. – А то без него темноты не заметим.

Белоглазый ушел, и новоявленный капитан украдкой погладил никелированный штурвал коричневой заскорузлой ладонью. Командовать таким кораблем – это было счастье! Единственное, чего не хватало сейчас кормчему, это ослепительно-белого капитанского кителя и такой же фуражки с «крабом». Эх, вот это был бы вид! Сразу всем

бы стало ясно, кто тут кто. Жаль, но ни кителя, ни фуражки не нашлось, а потому уродливо-плечистая фигура капитана имела вполне затрапезный вид. Рранг даже немного расстраивался: чумазый весь, как какой-нибудь моторист. Ничего… вот победим, возьмем крепость, и тогда уж…

Что «тогда», самопрожженный в красном Поле мутант из Койвисто толком не представлял. Нанимался ведь не навсегда, на время – за приличные деньги. А после победы… Может, белоглазым понадобится флот? И они преложат… предложат…

За рассуждениями капитан и не заметил, как начало темнеть. Тусклый ноябрьский денек быстро клонился к вечеру, и Рранг приказал мотористам прогреть машину.

И вовремя! На ближайшей барже гнусаво прокричала труба. А затем на борт «Альбатроса» пожаловал и сам одноглазый, справедливо полагавший, что на боевом корабле будет куда безопаснее, нежели на ржавой барже.

– Точно дойдем в темноте-то? – глядя на темнеющее небо, произнес властелин Новоселок.

Капитан оскалил в усмешке клыки:

– По звездам дойдем. В первый раз, что ли? Не промахнемся, остров большой, заметный!

– Так надо туда, куда надо!

– А вот он, Северный фарватер, – снова хмыкнул Рранг. – По нему и идем. Аккурат к Первому форту.

Оба неожиданно улыбнулись – если эти гримасы можно было бы считать улыбками. Уродливое лицо мутанта исказилось, а у одноглазого и вовсе не было никакого лица – единственное желтоватое око сияло средь бурой навозной кучи.

А чего б им нынче не радоваться-то? Кронштадт был обречен, несмотря на потерянную связь с Дайной. Пять больших кораблей с десантом плюс вооружение «Альбатроса» – сила, которой вряд ли кто на Балтике сможет противостоять! Да и кому противостоять-то? Горстке сопленосых юнцов, вооруженных допотопными винтовочками?

Одноглазый довольно оскалился: скоро, уже совсем скоро его приемная дочь сполна насладится местью и станет королевой людов. Правительницей, во всем подвластной ему, одноглазому властелину – уже не только Новоселок, но и Кронштадта. И тогда…

– Подходим, – прервал поток мыслей Рранг. – Вон Первый Северный… В казематах жгут свечки. Отпугивают, дурни!

Одноглазый вышел на палубу, отдавал последние распоряжения артиллеристам. Здесь, на «Альбатросе», в основном были белоглазые. Остальные мутанты, около тысячи – силища! – шли на баржах, жадно цепляя глазами непроглядную ночную тьму. Всем хотелось битвы, крови избиваемых врагов и безудержного грабежа. Красивые девки, оружие, золото, продовольствие… По праву победителя береговая братва сегодня получит

все! Ну и немножко поделиться с белоглазыми, если те заслужат.

Приподнятый нос корвета ритмично разрезал волны. Неподалеку от форта Рранг перевел судовую машину на самый малый ход. Пушкари развернули пушки.

Подавить форт одним залпом, с ходу подойти к причалу и высадить десант – все это нужно было проделать быстро, умело… как всегда.

– Приготовились…

Пушкари «Альбатроса» не успели сделать ни единого выстрела. В один миг весь берег озарился невероятно яркой вспышкой. Прожекторы! Сотни прожекторов зажглись разом, слепя армаду врагов. И тотчас же загрохотали пушки!

Подкалиберные снаряды поставленных на прямую наводку зенитных орудий пробивали борта кораблей, словно картон. Корпус «Альбатроса» был изрешечен буквально в секунды. Даже в бронированной рубке не нашлось спасенья – несколько снарядов угодило и туда, покрошив все осколками. Хорошо, капитан успел выскочить на палубу в самом начале канонады. Выскочил, прыгнул в покачивающуюся у борта шлюпку и со всей поспешностью отвалил в промозглую тьму. И вовремя! Зенитки достали баки с горючим… Вот это был фейерверк!!!

Грохнуло так, что у всех – у нападающих, и у обороняющихся – заложило уши. Корабль дернулся, подскочил на волнах и, переломясь пополам, быстро пошел ко дну, закручивая пенные воронки.

О баржах и говорить было нечего. Их слабосильные, кое-как чиненные двигатели даже не успели дать задний ход. А дальше началась уже не война – избиение. Винтовка Мосина – сила убойная, особенно когда их около тысячи штук. Тяжелые пули трехлинеек прошивали баржи насквозь. Но это было еще полбеды; беда настала, когда на ржавые десантные суда переключились зенитки и Спайдер.

Очумевшие от грохота и безысходности вражины прыгали в студеную воду, надеясь добраться до берега, – на корабли уже надежды не было. Многие тонули. Но кто-то добрался до волнолома – освещенные белым светом прожекторов смешные черные фигурки, мишени в тире. Их выбивали винтовками, косили пулеметными очередями. Пленных не брали и не жалели никого. Пусть все, что происходит сейчас, послужит береговым мутантам хорошим уроком на будущее. У кого оно будет.

– Победа! – подтаскивая тяжелый снаряд, радостно сверкал глазами Рэм. – Эти твари умылись кровью. Здорово Кир все рассчитал…

– А Лекса? – прицеливаясь, Николенька-Ники любовно погладил орудие по лафету. – Если б не ее черное Поле…

– Все равно отбились бы! – убежденно промолвил рыжий. – Вон винтовок сколько. А баржи эти – тьфу!

– Уши закрой, ага… Огонь!!! Нате!

Установленная на четырехколесном лафете пушка подпрыгнула, изрыгнув очередную порцию смерти. Правда, палить уже было не в кого. Самый опасный корабль пошел ко дну, туда же медленно опускались две баржи, а еще пару гнал в открытое море вдруг поднявшийся ветер. Белоглазые и береговые муты получили достойный отпор.