Кронштадтский мятеж

Семанов Сергей Николаевич

Во время штурма Кронштадта 167-я бригада понесла потери: комсостава — 14, красноармейцев — 385 и винтовок — 240.

Резолюция А. Седяпина: Заслуживает внимания. Подчеркнутое — интересно. ЦГАВМФ, ф. р-52, on. 1, д. 88, лл. 2 — 3а. Подлинник.

№ 9

Донесение командира 1-го батальона 501-го полка командиру полка с описанием боевых действий при штурме крепости Кронштадт 16–18 марта 1921 г.

30 мая 1921 г.

В 24 часа 16 марта с. г. было отдано словесное распоряжение врид комполка т. Фабрициусом о вступлении в командование 1-м батальоном врид комбату-3 т. Шапичеву, которым и был принят батальон в строевом отношении около 2 часов ночи 17 марта 1921 г. Одновременно с этим был заменен комрот-3 т. Оталанов, 3-ю роту принял тов. Рухлев. В состав батальона входили 1-я, 2-я и 3-я роты в количестве 371 штыка и пулькоманда в количестве 35 человек при 6 пулеметах. При наступлении на Кронштадт высшего комсостава не хватало 3 человека и низшего — 24 человека. Этот недостаток был пополнен из среды красноармейцев. Весь батальон был вооружен японскими винтовками за сутки до наступления, причем красноармейцы были незнакомы с этими винтовками и не знали, как открыть затвор. Винтовки все были без штыков. Комбатом т. Шапичеву было приказано получить ручные гранаты, но ввиду отсутствия умеющих с ними обращаться гранаты получены не были. В громадном большинстве красноармейцы были совершенно не обучены для выполнения каких-либо тактических задач, и многие из красноармейцев не умели владеть винтовкой, так как почти весь состав батальона состоял из прибывшего пополнения в полк в начале марта месяца. В 1 час ночи 17 марта врид комбату т. Шапичеву было отдано словесное

приказание врид комполка т. Фабрициусом о наступлении на г. Кронштадт. Около 2 час. ночи 1-й батальон двинулся походным порядком из д. Темяшкино в д. Мартышкино, куда и прибыл в 3 1/2 час. ночи. После объяснения боевой задачи красноармейцы стали выражать протест, послышались крики: «Не пойдем». Такое поведение красноармейцев оказалось следствием ходивших слухов, что у Кронштадта лед изломан минами и ледоколами, но несколько спокойных слов комполка т. Фабрициуса рассеяли это подозрение, и батальон двинулся на лед. Направление было указано на один из прожекторов, светивших из Кронштадта. Выйдя на лед у Ораниенбаумского берега, 1-й батальон был рассыпан в цепь, причем долгое время красноармейцы не могли идти правильно, то сбиваясь в кучу, то теряя направление. Комсоставу стоило больших усилий наладить движение разомкнутым строем. Впереди батальона шла полковая команда пешразведки в белых халатах, благодаря которым она в нескольких шагах была невидима. Справа 1-го батальона никого не было, слева — 2-й батальон нашего полка и 499-й полк.

К Кронштадту подошли в рассыпном строе, как вышли от Ораниенбаумского берега. В 1 1/2 верстах от Кронштадта противник открыл артиллерийский, а затем и пулеметный огонь как по нашему полку, так и по 499-му. Шедшие впереди нас части ненашей бригады дрогнули, остановились и обратились назад в бегство. Шедший слева 499-й полк также остановился и частью начал бежать назад. 1-й батальон тоже остановился, и цепь легла. Врид комполка т. Фабрициус, помкомполка т. Коршунов и комиссар Шатилов, шедшие следом за цепью, стали ободрять красноармейцев как словами, так и личным примером, приказав двигаться дальше. В это время подъехал вестовой и сообщил, что наши части уже вошли в г. Кронштадт и просят нас поспешить им на помощь (это было около 7 час. утра). Комполка приказал по цепи взять вправо и быстрей двигаться на Кронштадт. Пройдя с полверсты, весь батальон с криком «ура» бегом двинулся в указанном направлении. В город вошли через Петроградскую пристань под пулеметным и орудийным огнем противника около 8 часов утра. Когда батальон находился в 2 верстах от г. Кронштадта, противник начал обстреливать наши части артиллерийским и пулеметным огнем, ранее того артиллерия противника обстреливала г. Ораниенбаум и наши батареи. Наша артиллерия начала обстреливать противника, как только батальон отошел от ораниенбаумского берега, что много содействовало бодрому настроению всего батальона. Когда батальон ворвался в Кронштадт, там уже были наши части, которые занимали улицу, идущую от Петроградской пристани, с прилегающими переулками. На некоторое время части батальона смешались с частями других полков и действовали совместно с последними. Вскоре была получена задача от комполка занимать определенный участок улицы и производить очистку этого участка от мятежников. Весь день предательские пули подстерегали нас то с чердака, то из подвала, где за несколько минут перед этим никого не было. Сильно укрепленным пунктом противника была машинная школа, откуда беспрерывно происходил обстрел наших частей пулеметным и ружейным огнем до самого вечера. Наши пулеметы не оставались в долгу и на каждый предательский выстрел с чердака или из окна отвечали усиленным огнем. Несмотря на то что кругом был фронт, пулеметчики работали храбро и самоотверженно, служа примером товарищам с винтовками. Пулеметы противника обнаруживались везде: в подвалах, в квартирах, на чердаках и на крышах; но, несмотря на это, потерь от них было немного, вероятно, вследствие растерянности противника. При наступлении на Кронштадт наши пулеметы двигались непосредственно за цепью, огонь из них был открыт на улицах Кронштадта. В целях охранения в г. Кронштадте от внезапного нападения противника были выставлены посты и заставы с вечера 17/ III до утра 18/ III –21. Связь поддерживалась посредством пеших вестовых. К вечеру 17/ III бой начал ослабевать, и противник начал прибегать к уловкам, предлагая сдаться, уверяя, что все наши части отбиты и ушли из Кронштадта, или говоря, что они не знают, за что на них напали, что они стоят за Советы и т. д. Но все подобные попытки прекращались комиссаром и командиром полка, разъяснявшими красноармейцам наше положение и положение противника. За все время наступления и боя наши потери выразились в 5 убитых, около 30 раненых. В числе убитых был комрот-2 т. Губин.

Резолюция А. Седякина: Заслуживает внимания. ЦГАВМФ, ф. р-52, on. 1, д. 88, лл. 53–54. Подлинник.

№ 10

Донесение командира 8-й роты 443-го стрелкового полка с описанием боевых действий под Кронштадтом 16–17 марта 1921 г

31 мая 1921 г.

15 марта в 4 часа утра мною было получено приказание от начальника полковой школы тов. Химичева: «К 8 часам утра быть со взводом в сборе и в полной боевой готовности для выступления в район дер. Венки». Мною было немедленно отдано приказание командирам отделений собрать сразу же взвод, так как мне хотелось поговорить с тов. красноармейцами и передать им все то, что я чувствовал и переживал в это время. Собрав взвод, я призывал тов. красноармейцев быть стойкими, выдержанными бойцами и не поддаваться на удочку провокации, которая хотя и не была заметна, но работала здорово. Например: «Варяг» обошел Кронштадт кругом и ушел в открытое море» или еще: «на поверхности всего льда от Ораниенбаума до Кронштадта вода приблизительно до пояса», и носились слухи, что, мол, все равно вам погибать так или иначе. Вот это-то я и старался доказать товарищам, что это не что иное, как белогвардейская провокация и сущая ложь и что этого быть не может, и я действительно был уверен в этом, что этого быть не может. Многие тут же были согласны со мной и говорили: «Это выдумки белогвардейщины, но на это нас не поймаешь». Но в некоторых чувствовался какой-то страх и суеверие, но это были еще не нюхавшие пороху маменькины сынки из молодых красноармейцев. После чего я распустил взвод, все красноармейцы сготовили себе обед, и к 7 1/2 часам все были в сборе. Я привел взвод на указанное начальником школы сборное место, где получил патроны, которые тут же и были розданы. Цифра патронов у всех была 150 штук. Так как вся школа была в сборе, то мы пошли на сборное место полка, где уже были некоторые роты и команды. Когда полк был весь в сборе, комполка тов. Зуевич обратился ко всему полку, призывая не посрамить красных знамен полка, которые облиты кровью наших братьев-бойцов. Затем мы всем полком двинулись и, сделав переход через Петергоф — Ораниенбаум, остановились в районе деревень Венки, Кабацкое. Постояв около 2 часов, было получено приказание двинуться в г. Ораниенбаум к штабу сводной дивизии, к которой были причислены и которой командовал тов. Дыбенко. Отсюда я был направлен командиром — полка тов. Зуевич для осмотра морских казарм на предмет размещения полка. Вернувшись обратно и доложив, какое имеется помещение, мы двинулись в казармы, где и разместились за время стоянки в морских казармах, много пришлось беседовать с тов. красноармейцами. У всех настроение приподнятое, все ждали необыкновенного события. Смотришь, здесь и там все кучки и обсуждают создавшееся положение, и строят, хотя и незрелые, планы — как бы скорее покончить с мятежным Кронштадтом. Некоторые доказывают невозможность взятия Кронштадта, другие — наоборот, что лишь только нужна стойкость, выдержка, ни шагу назад, и Кронштадт будет наш. Днём принесли листовку из Кронштадта, пересланную сюда к нам от рабочих, в которой рабочие призывали как можно скорее поспешить на помощь своим братьям, захваченным в руки хищников. Тут же были слышны крики: «Даешь Кронштадт!». День провели в казарме. Вечером перешли в дачи Сергиевка и, выставив собственное охранение, расположились на отдых. 16 марта в 12 часов было собрание комсостава и политработников, здесь же были несколько товарищей от X съезда партии. Обсудив положение, все как один были готовы ринуться в бой в любой момент. Когда я вышел с собранья, то на дворе увидел висящую веревку, снял ее и сделал своего рода спасательные веревки с палками на концах: в случае, если кто попадет в прорубь, то немедленно дать помощь. Затем мы все получили белые халаты, что очень казалось всем странным и довольно интересным, и все стали тут же одевать, говоря, что на снегу — это самое лучшее спасение. Наша учебная школа, пешая разведка

и 1-я пулеметная команда были сведены в ударную группу, начальником которой, был назначен тов. Химичев. Хотя не было известно, что сегодня выступим на Кронштадт, но из всего было видно, что время подошло и что выступить должны были непременно сегодня, и все это оправдалось. В 10 час. было получено приказание выступать. Тут же снабдили всех гранатами, ракетами, ножницами и еще добавили патронов, и сразу же двинулись. Около Ораниенбаума мы были остановлены комбригом-167, и, поднявшись на гору, мы расположились отдыхать. Сразу же была послана разведка — откуда лучше подход на взморье и на лед. Около 1 часа 17 марта мы двинулись на берег. Наша ударная группа была уже на льду, но тут вышла маленькая задержка, вызванная отдельными голосами: «Не пойдем тонуть». Но это быстро уладилось. Здесь же была выделена связь и высланы дозоры для осмотра льда. Когда все было готово, двинулись по направлению Кронштадта колоннами, сначала поротно, а затем повзводно, когда же прошли около 2 верст, то взводы пустили уступами. В это время со всех сторон загремела артиллерия, сразу сердце забилось радостнее — видно, что об нас не забыли наши красные артиллеристы: подготавливают атаку. Здесь мы пошли в развернутом строе, еще пройдя около версты, засвистели и зажужжали пули. Прожектора сверкали молниеносно, как бы чувствуя, что настает самый роковой час. Мы рассыпались в цепь на ходу и продолжали путь. Людей во взводе у меня было 37 человек. Пулеметов к моему взводу было придано два, которыми мною дано было прикрытие. Пулеметы были на своем месте. Пройдя около версты вперед, пули стали сыпаться градом, шрапнель рвалась над головой, снаряды, пущенные на удар, пробивали лед, и на том месте вылетал столб воды, картина была потрясающая. Но хотя и очень здорово противник засыпал нас с пулеметов и орудий, а пораженья было совсем мало, всего лишь было несколько раненых, убитых — ни одного. Движение вперед продолжалось, но так как цепи пришлось лечь, то двигались вперед перебежками. Много придает духу и бодрости красноармейцу голос начальника в цепи. Пули сыплются градом, стрелки залегли, некоторые попрятали свои головы за ложе винтовок, думаешь, трудно поднять — ведь смерть страшна из них многим, но как закричишь: «Товарищи! Вперед!», смотришь, вскакивают и перебегают сколько возможно. Здесь ранило начальника ударной группы тов. Химичева, его сразу же отправили в Ораниенбаум. Его заменил помощник его тов. Аксенов, а я заступил на место тов. Аксенова. Самое верное средство в бою к победе — увлекать товарищей личным примером. В этом деле много сделал тов. Химичев и Аксенов. Отмечаю геройство и абсолютное пренебрежение к смерти командующего в то время 449-м полком тов. Пацевича. Когда пулеметы противника трещали, что в портняжной мастерской сотни машин, от выстрелов орудий был слышен только общий сильный гул, перебежки задерживались, перебегали медленно. Но вот он впереди передней цепи с размахнутыми руками кричит: «Вперед! За мной!» И все время старался как бы быстрей подвести полк к крепости, вследствие чего им принимались разные меры. Огонь мы не открывали, так как боялись выдать себя и предполагали, что, может, впереди нас есть еще наши части. Мы были около версты от крепости, как вдруг какой-то малодушный и негодяй крикнул: «Отступают», вследствие чего получилась порядочная заминка и остановка, и уже полку не пришлось действовать целиком, а группами. Наша группа, человек около 30, направилась к крепости, огонь уже стал в этом направлении стихать, но все же нас обстреливали. Когда мы добрались до берега крепости, то здесь были орудия и пулеметы, прислуга которых вся разбежалась. Около училища нас собралось около 100 человек, из которых мне был дан взвод с 2 пулеметами. Мы заняли на одной из улиц 2 угловых дома, откуда и обстреливали всех засевших по чердакам с пулеметами; часа через два район был очищен и по улицам вперед пошли цепочки красноармейцев. Здесь был убит комроты 501-го полка. Около 10 часов выстрелы с «Севастополя» и «Петропавловска» затихли, и мы услышали, что корабли сдались, после чего мы, выставив охранение, дали людям отдых, но в 12 часов ночи загорелся дом, и нам полную ночь пришлось быть в сторожевом охранении. Выбывших из взвода — 14 человек.

ЦГАВМФ, ф. р-52, on. 1, д. 88, л. 95–95а. Подлинник.

№ 11

Рапорт начальника штаба 82-й стрелковой бригады командиру сводной стрелковой дивизии А. П. Седякину с описанием боевых действий при штурме Кронштадта с 6 по 14 марта 1921 г.

2 июня 1921 г.

6 марта получен приказ по 11-й дивизии и в 4 час. 30 мин. телеграмма от начштаба Южгруппы о переходе бригады в состав 7-й армии, выступлении и сосредоточении ее в районе деревень Лангелево — б. Кузнецы. В 10 час. 50 мин. получена телеграмма 11-й дивизии о немедленном следовании в Ораниенбаум, во исполнение чего частям приказано сосредоточиться к 12 часам на Павловском шоссе и на углу Волконского шоссе и в 12 часов начать движение по маршруту Стрельнинское шоссе и шоссе Лигово — Ораниенбаум.

В 15 час. части выступили из гор. Детское Село и качали движение по указанному маршруту при ясной погоде и сильном встречном ветре, препятствующем быстрому движению; отсутствие же местами снега затрудняло движение санного обоза.

7 марта в 0 час. 30 мин. части бригады достигли М. Стрельно, где расположились на ночлеге квартиро-биваком в верхней колонии. В 2 часа получено словесное приказание командюж-группы по телефону о переходе бригады в дер. Луизино и передаче бригады начрезервов тов. Федько.

8 6 час. части бригады снялись с ночлега и прибыли в дер. Луизино: 94-й полк — в 12 час. 10 мин., 95-й полк — в 11 час. и 96-й полк — в 12 часов, где расположились на большой привал.

32-й легкий артдивизион в 9 час. погрузился на ст. Детское Село и выбыл на позицию в распоряжение начарта, в район гор. Ораниенбаума.

В 13 час. получен приказ Южгруппы о переходе 32-й бригады к 14 часам в дер. Луизино, где составить общий резерв Южгруппы, во исполнение чего приказом по бригаде приказано быть в полной боевой готовности, выслать разведчиков для обследования дорог, ведущих к выходу на Финзалив, заготовить ручные санки для перевозки пулеметов и огнеприпасов, подготовить надежных проводников от Петергофа до Кронштадта. Штаб-ригу перейти в гор. Новый Петергоф, куда он и перешел к 16 часам и расположился на почте.

В 18 час. 45 мин. получен приказ Южгруппы о наступлении на Кронштадт и переходе 32-й бригады в дер. Мартышкино, по-прежнему оставаясь в резерве. Приказом по бригаде во исполнение поставленной задачи приказано сняться в 22 часа из дер. Луизино и с мерами охранения перейти в дер. Мартышкино. Санлетучке перейти в Петергофскую колонию. Штабригу установить связь со штабом Южгруппы гор. Ораниенбаума и штабом группы тов. Дыбенко — ст. Спасательная.

В 22 час. 20 мин. части выступили из дер. Луизино, имея в голове полковые школы, далее 94-й, 95-й и 96-й полки. Штабриг в 23 час. снялся из гор. Петергоф.

8 марта части прибыли в дер. Мартышкино: 95-й и 96-й полки — в 2 часа, оперпункт штабрига — в 2 час. 30 мин. и 94-й полк — в 3 часа, 94-й полк выставил сторожевое охранение по берегу Финзалива, от дер. Мартышкино включительно до пристани Спасательная исключительно, 95-й, 96-й полки и ударная группа — в резерве в дер. Мартышкино.

В 5 час. получен словесный приказ о выступлении бригады и выходе на дорогу Петроград — Кронштадт.

В 7 час. 30 мин. части бригады выступили с занимаемого участка и повели наступление на Кронштадт. Пройдя каких-нибудь 3–4 версты по льду, подверглись обстрелу легкой артиллерии со стороны противника, приняли боевой порядок, но ввиду неудачи на левом фланге частям 32-й бригады приказано отойти в исходное положение, куда части отошли к 10 час. 30 мин.

96-й полк отправился в распоряжение начальника Южной группы тов. Дыбенко на ст. Ораниенбаум, откуда был направлен в резерв в дер. Мал. Ижоры. С 8 по 9 марта ночь прошла спокойно. Со стороны противника резкая артстрельба. В 10 час. 30 мин. получен приказ по сводной дивизии Южгруппы кронштадтского направления — начдив тов. Дыбенко. Приказом по Юж-группе назначается комбригом тов. Рейтер. Тов. Федько вступить в командование 187-й бригадой.

В 11 час. 45 мин. получен приказ по сводной дивизии о занятии 32-й бригадой сторожевого участка, от дер. Мартышкино включительно до ст. Спасательная исключительно, во исполнение чего 95-му полку приказано сменить 94-й полк и занять указанный участок, а 94-му полку по смене отойти в дер. Мартышкино. 96-му полку выступить из дер. М. Ижоры и прибыть в дер. Мартышкино.

В 15 час. 35 мин. 95-й полк занял сторожевое охранение на указанном участке, выставив две заставы! Штаб 95-го полка переведен на Ораниенбаумское шоссе № 10.

В 14 час. 45 мин. 96-й полк выступил из дер. М. Ижоры и в 18 час. прибыл в Мартышкино. Оперпункт штабрига остается в дер. Мартышкино на Морской улице.

Прибыли дившкола-11, бригшкола-33 и полковая школа 99-го полка численностью 300 штыков, 13 комсостава и 3 нестроевых и направлены на время предстоящей операции в 95-й полк.