Кронштадтский тупик
Шрифт:
– Потом расскажу, ты лучше послушай, какие встречи я провела и что узнала. Начнем с того, что преподаватель "Райзинга", у которой учился Анатолий Ковалев, вывалила на меня кастрюлю тонких спагетти, искусно перемешав их с правдой, чтобы я не усомнилась. Методика пропаганды Геббельса до сих пор в ходу...
Наташа примолкла, отрезав еще кусочек пиццы. Вокруг царило оживление, предпраздничная суета. Звучала неизменная "Пять минут", неподалеку в бэби-зоне резвились малыши под присмотром аниматора. Вопило радио, вещая о скидках, распродажах и акциях в разнообразных магазинах.
Живя раньше в Кронштадте, Белла не раз отмечала, как разнятся старый город, и районы новостроек - 16-й и 19-й кварталы. НО в
Наташа рассказала ей о встречах с Лилей Карповой и Денисом Барским и заключила:
– Светлана Игоревна - преподаватель на их курсе и прекрасно знает, что Денис упал на катке, а не подрался с хулиганами. За Лилию заступался ее друг из Кадетского корпуса, а Нестеренко утверждает, будто на защиту Карповой встал Барский. Лиля и Денис единогласны: Анатолия исключили за прогулы; он две недели не являлся на занятия без объяснения причин. А Светлана Игоревна говорила, будто Ковалева исключили за драку и скандал.
– Видимо, дирекция школы заинтересована в том, чтобы пропавшего парня считали раздолбаем и дегенератом, который просто бросил ходить на занятия из-за скуки и лени, - предположила Белла.
– Идеальным он не был, - продолжала Наташа, - и этим воспользовались, сделав так, чтобы никто не озадачился исчезновением подростка. Пропал? Не является домой? А-а, ясно, опять где-то хороводится, в первый раз, что ли...
"Пять минут" смолкли. Пока диск-жокей копался в своей фонотеке, выбирая что-то праздничное, но менее затертое, Наташа и Белла услышали, как за соседним столиком дама лет сорока жалуется своей подруге: "Как будто ковида уже нет - привалили толпами! И все без масок, только у кассы надевают, а потом удивляются, что заболеваемость растет. Весной дома сидели, так цифры почти до нуля упали! А сейчас гуляй - не хочу, все и рады, повысыпали! Правильно я своих на удаленку перевела - нечего в школе заразы всякой набираться, а потом домой ее нести, у меня мать пожилая, иммунитет ослабленный! Они, конечно, истерят, охота им в компании покуролесить, но меня этим не проймешь, я за истерики сразу кабель отрубаю и включаю только на уроки, так они уже и притухли"... "А вот сейчас прививки делать начинают, - ответила ее спутница, - может быть..." "прививки!
– громогласно возмутилась дама.
– Колют неизвестно что, еще чешуя вырастет или третья нога! Я сама делать не буду, не имеют права заставить, и никому не советую. И почему сейчас локдаун не врубают? Чем плохо было дома посидеть? Отдохнули от работы, от рутины этой, вся семья вместе была, хоть общаться начали! Я всегда знала, кто где и кто чем занят. А кто-то и детей наделал - вот у Ляльки с Васькой вчера сын родился, и у Марцевых на подходе... "
– И новая печаль мне сжала грудь, - процитировала Белла, - мне стало жаль моих покинутых цепей... Не понимаю я таких людей, которые радовались самоизоляции и жаждут повторения. Я за две недели так озверела, что в Фиму начала телефонами бросаться.
– Есть люди-орлы, люди-кошки, а есть люди-улитки, - пояснила Наташа, - вот они лучше всего себя чувствуют в своей раковине, не любят ее покидать, но поневоле вынуждены - работать-то надо, иначе на что жить? Вот они и обрадовались возможности посидеть пару месяцев в раковине. Они и против прививок агитируют в надежде на вторую самоизоляцию. Мечтают снова вернуться на уютный диван, к разношенным тапочкам и растянутым треникам, приглаживать лохмы пятерней, непрестанно чавкать у телевизора и радоваться: "Как я люблю, когда домашние рядом... РЯДОМ, я сказала!!!"
Подруги
– И может быть, мир изменился благодаря ковиду не к худшему, а к лучшему. Земля хоть немного от нас отдохнула, и мы никуда не торопились и не опаздывали, а вспомнили, что кроме всего прочего, есть дом и семья, и хоть наговорились и отдохнули... Кто-то говорит, что это был кошмар, а я так не считаю. Вот и писательница книжку выпустила, тоже говорит, что они с семьей были счастливы на самоизоляции, как хорошо написано, все как в жизни, - прощебетала дама, помахивая томиком.
– А возросшая статистика инфарктов, инсультов и онкологии из-за того, что все врачи брошены на ковидный фронт и диспансеризации приостановлены, ее не смущает?
– тихо спросила Наташа, - а рост семейного насилия и разводов? Это мир изменился к лучшему?
– В ее-то гнездышке все хорошо, - неприязненно ответила Белла, - остальное ей неважно. Мир за пределами ее домашнего очага для нее не существует.
– Поневоле счастья не бывает, - не выдержала Наташа, обернувшись к соседкам и неодобрительно глядя на них, - что бы ни говорили модные авторы. Если дверь заперта снаружи, то нормальный человек счастлив не будет. И уж точно не будет ностальгировать по своей темнице, - она собрала на поднос тарелки и пластмассовые стаканчики, - а стокгольмский синдром - это уже болезнь, которую должен лечить психиатр, - Наташа протянула официантке 500 рублей.
– Пошли, Белла, в зоне отдыха доедим. А то я больше не могу слушать эти дифирамбы линялым треникам и гиподинамии!
С порога она обернулась к оторопевшим соседкам:
– Кстати, мы с подругой и мужьями уже сделали прививку. И чешуей не обросли. А вы зря надеетесь на второй локдаун. Теперь призывать будут к вакцинации, а не к "оставанию дома". Нельзя всю жизнь сидеть в четырех стенах! Пожизненно сажают только самых тяжелых преступников. И проблему это не решает! У кого есть соображение - сами это понимают!
– Наташка, что с тобой?
– спросила Белла, когда они устроились на мягком уголке у эскалатора, ведущего на верхний этаж.
– Дуры, конечно, мещаночки, но тебе всегда на таких было плевать, и вдруг такой взрыв...
Наташа глубоко вздохнула и вгрызлась в корочку, которую в пицце любила больше всего. Она не понимала, почему люди часто оставляют эту часть пиццы на тарелке.
– Из Луги пришло ММС, - пояснила она, - Карелина в ресторане с Улановым. Вино, угощение, она ему чуть на колени не уселась, - Наташу передернуло от отвращения, - юбка короче некуда, подвязки от чулок наружу... В зале суда они воюют, а после прений заключают перемирие... И сын у них общий, все на то указывает, и откуда-то она прознала, что я в Кронштадте, а это ей могли сказать только наши ребята.
– Авадакедавра! Ну, я поеду-таки в Лугу!
– от гневного вопля Беллы молодая мамаша, угрожающе нависшая над топающим ногами сынишкой, перестала гневно шипеть, схватила ребенка за руку и трусцой метнулась к лифтам.
– Белла, - улыбнулась Наташа, - ты тут сейчас всех переполошишь, люди в панике друг друга передавят от твоего вопля. Нет, - посерьезнела она, - в Лугу ехать не надо. Если Уланов решил корчить из себя павиана из-за первой встречной, это его дело. Я не буду унижаться, цепляясь за его штаны или выдирая локоны сопернице. Не люблю этот фаршированный цирк. И запрещаю кому-либо вмешиваться в ситуацию. Ты слышала, что я сказала этим особам в зале: счастья насильно не бывает. И я не буду рада, если Уланова вынудят вернуться ко мне, пригонят в стойло, как барана, и он будет вынужденно рядом со мной, сам не зная, чего хочет. Пусть решает САМ. Я достаточно ясно выразилась?
– Наташа взяла последний кусочек пиццы.