Кроссворд для негодяев
Шрифт:
– Теплотрасса... И здесь. Странно. Откуда она взялась? Ее же должны были демонтировать. Ничего не понимаю. Нина Петровна, вы не знаете, почему на новом планшете опять появилась теплотрасса от районной котельной?
– Нет, Петр Трофимыч. Ее давно убрали, как только отказались от строительства котельной...
– Так! – проговорил Виктор, ощутив нервную дрожь. – Кто может сказать это точно?
– Ну, – начал начальник управления, – во-первых, подрядчик, который выполнял эту работу, во-вторых...
– Сейчас! Немедленно! Кто может это сказать?!
– Маркшейдер, –
– Его можно найти?!
– Да, сейчас, – проговорил испуганный начальник управления, поспешно двигаясь к телефону.
Виктор достал дрожащими пальцами сигарету и снова склонился над столом. Тонкая сплошная линия, прерываемая буквами «т», начиналась в нижней части «пятнадцатого» планшета – прямо среди пустыря. Далее она пересекала границу «шестнадцатого», дважды поворачивала и под углом упиралась в недостроенную «двадцать третью – а» пятиэтажку со стороны нового девятиэтажного дома. Судя по масштабу, протяженность теплотрассы составляла около полутора километров, а от места, где она подходила к стене, до места закладки символического камня в фундамент дома было не более четырех-пяти метров.
– Какая там глубина? – вдруг спросил Логинов.
– По СНиПу – от полутора до двух метров, там есть отметка.
– Ясно. Откуда еще можно позвонить?
– От нас. Я проведу, – сказала Вероника. Она открыла Виктору небольшую комнатку, он вошел, прикрыл за собой дверь и позвонил на стройку в вагончик прораба. Трубку взял кто-то из спецназовцев.
– Логинов. Мне Беляева. Срочно!
Нервно затягиваясь, Виктор успел выкурить целую сигарету, когда минуты через полторы Беляев, наконец, подошел к телефону.
– Алло! Привет, Ромео! Как там первая ночь? Живой?
– Живой, – мрачно буркнул Виктор. – А ты – почти покойник!
– Не понял?
– Ты проверял теплотрассу, которая подходит к «двадцать третьей – а» пятиэтажке под углом тридцать градусов со стороны нового дома?
– Подожди, от какого нового дома? Теплотрасса там подходит с торца, только она не достроена... Или... Ты откуда звонишь?
– Из архитектуры. Слушай меня внимательно. На новом планшете, который здесь в среду утром взял Щеколдин, обозначена теплотрасса, о которой я тебе говорю. Начинается она на пустыре примерно в полутора километрах на юго-запад. К дому подходит в пяти метрах от места закладки камня. Глубина – полтора-два метра. Тут точно никто не знает, есть она в натуре или нет, но сейчас я это уточню у маркшейдера, который нанес ее на новый планшет. Твоя задача – срочно отвести всех от «двадцать третьего – а» дома, к моему приезду найти экскаватор и подъемный кран и направить людей на пустырь...
– Ясно. Подожди... Ты что, думаешь, что он уже двое суток сидит в теплотрассе и ждет митинга, чтобы взорвать Лугового?
– Вроде того, – подтвердил Логинов. – Если теплотрасса действительно существует. Я думаю, Щеколдин просто не смог выбраться из города. Пока он закладывал взрывное устройство, мышеловка захлопнулась, и теперь он готов на все. Похоже, мы сами
Логинов вернулся в архитектурное управление.
– Ну что? – быстро спросил он. – Нашли? Что он говорит?
– Нет, – испуганно покачал головой начальник управления. – Он в поле...
– В каком поле?! – сорвавшись, заорал Виктор. – В колхозе, что ли? – Начальник побледнел и, хватая ртом воздух, пытался что-то сказать, но не мог. – Да не молчите вы! Где это поле?
– «В поле» – значит, на натуре, – снова подала сзади голос Вероника. – Петр Трофимович имел в виду...
– Да-да, – благодарно посмотрел на Веронику начальник управления. – Я не так выразился, то есть это жаргон... Он разбивает автостоянку на Никитской...
– Кто может показать, где это?
– Вероника...
– Да, я знаю, я оформляла разрешение.
– Поехали!
На Никитскую «Опель» выскочил ровно в 9.09. Живописную группу справа, на заросшем травой футбольном поле с покосившимися воротами, они заметили издали. У микроавтобуса, поглядывая на часы, с хозяйским видом курил здоровенный лоб. В нескольких метрах от него, склонившись у нивелира, с какой-то бумажкой стоял пожилой мужчина лет пятидесяти, а еще дальше два помощника забивали в землю железные прутья.
– Вон тот, у нивелира! – показала с заднего сиденья рукой Вероника. – Адам Яковлевич.
– Ага, – кивнул Логинов. – Давай прямо к нему, отец. Здравствуйте, – выскочил он из «Опеля», едва тот остановился. – ФСБ. Подполковник Логинов.
Адам Яковлевич испуганно оглянулся на Виктора, но тут увидел Веронику, успокоился и с достоинством кивнул:
– Здравствуйте. Чем могу служить?
– Вы производили съемку для новых планшетов Заводского микрорайона? Вот этих?
– Да. А в чем дело?
– Меня интересует вот эта теплотрасса, к «двадцать третьему – а» дому, – показал Логинов, быстро разложив планшеты на капоте «Опеля». – Она существует в действительности или ее уже демонтировали и это ошибка?
– Молодой человек, – проговорил Адам Яковлевич, посмотрев на планшеты и снимая очки. – Я работаю маркшейдером уже двадцать восемь лет и еще ни разу не ошибся...
– Эй! – вдруг послышалось из-за «Опеля». – Земеля, ты че без очереди? Я уже бабки...
– Отойдите! – зло зыркнул через плечо Логинов. – ФСБ!
– Адам Яковлевич, – сказала Вероника, – ее же трест должен был демонтировать...
– Должен был, – насмешливо улыбнулся маркшейдер, – но не демонтировал. Саркисов сказал, что трубы там тонкостенные, уже сгнили, а железобетон нестандартный, и они ее просто «похоронили».
– То есть, теплотрасса... – начал Виктор, но тут на его плечо легла тяжелая рука, унизанная перстнями. – Не, пассажир, ты че мне фуфло гонишь? Какое ФС...
Владелец будущей стоянки так и не успел договорить – Логинов с разворота врезал ему в челюсть и тут же почувствовал обжигающую боль в ягодице. Поморщившись, он проводил взглядом оседающее в траву тело и осторожно повернулся, держась левой рукой за поясницу.