Крот. Сага о криминале. Том 1
Шрифт:
– Где?
– У меня дома.
– А если в «Мандарине»?
– Дома. В «Мандарине» всюду уши.
– Ладно, через полчаса буду.
С двумя охранниками Кузьма спустился вниз. В подъезде их встретили еще два крепких молодых человека, в числе которых был Вован в качестве старшего.
Вышли во двор, направились к машинам с включенными фарами.
На улице уже обозначался день, было прохладно и свежо.
– Андреич, – сказал Вован, – по-моему, нас пасут.
– Кто?
– Если
– Проверяли?
– А то… Молодые парни с телками. Повозмущались, побазарили, на том все и кончилось.
– Посмотрим.
Сергей сел в средний джип, передний мощно и круто взял скорость, задний пристроился в самый хвост, и они вырвались на предрассветную пустую улицу.
Вован, сидящий на переднем сиденье, оглянулся, подтверждающе кивнул:
– Так и есть – хвостяра. Причем даже не стесняются, суки.
Кузьма тоже оглянулся, увидел метрах в трехстах от заднего джипа неизвестную иномарку с включенными габаритными фарами.
– Что будем делать, Андреич? – спросил Вован.
Аркадий, сидящий за рулем, через зеркало заднего вида понаблюдал за преследователями, буркнул:
– Пусть наши задние прижмут его.
– Поздно, – бросил Вован.
Из переулка вывернула еще одна иномарка, пристроилась в хвост первой, и стало очевидно, что они обе выполняют одну и ту же задачу.
– Просеим их? – повернулся к Кузьме Вован. – Сито сделаем? – и полез в карман за оружием.
– Пока не стоит. Скажи передним, пусть прибавят скорость.
Аркадий включил рацию.
– Петро, дай керосину на сто двадцать. На светофоры можешь не реагировать.
Они понеслись на приличной скорости, светофоры никак не мешали движению, однако преследователи не собирались отставать. Более того, к ним присоединилась еще одна машина и стала быстро идти на обгон несущейся кавалькады.
Вован вопросительно посмотрел на шефа.
– Тормозим, – жестко приказал он.
Вован не понял, продолжал смотреть на него.
– Тормозим! – чуть ли не закричал Сергей.
Вован включил рацию, заорал:
– Тормозим! Оглохли, что ли?! Резко по педалям!
Все три джипа с визгом стали тормозить и остановились.
Преследователи пронеслись мимо, из окон каждого из них выдвинулось по стволу, и утренняя тишина разрушилась треском выстрелов.
Стреляли вверх, подчеркивая тем самым факт устрашения.
Сергей посмотрел вслед уносящимся преследователям, усмехнулся:
– Вот оно и началось.
– Запугивание? – переспросил Вован.
– Хуже. Это уже не запугивание, это – война.
– Ну и что? – Вован с тревожным интересом смотрел на Кузьму. – Чем мы им ответим?
– Жестокостью.
– Так
Аркадий двинул его в бок.
– Ты или дурак, или родился не так. До этого мы вроде того что жалели их.
– Кого?
– Всех! Теперь же будем поступать жестоко и конкретно. Верно я говорю, Андреич?
– Верно. Жестоко и конкретно.
Поодаль послышались звуки милицейских машин, и Кузьма кивнул Аркадию:
– Вперед. С ментами брататься сегодня не стоит.
Квартира Пантелеева была богатой и изысканной. Количество комнат здесь было неимоверное, мебель – самая дорогая, на стенах висели модные, в золоченых багетах картины.
Сам Пантелеев сидел в глубоком кресле, пил кофе и одет был так, словно собрался на работу – при галстуке, в костюме-тройке, в начищенных туфлях.
Сергей расположился напротив, перед ним тоже стояла чашка с ароматным кофе, но он не трогал ее, внимательно наблюдал за хозяином.
– Знаете, – наконец произнес тот, – меня который день не покидает предчувствие.
Кузьма молчал.
– Почему не спросите какое? – поинтересовался Пантелеев.
– Наверняка дурное.
– Совершенно верно. Мне кажется, меня скоро убьют.
– Кто?
– Либо вы, либо Вахтанг.
Кузьма усмехнулся.
– Почему я?
– Жернова. Вы – с одной стороны. Маргеладзе – с другой. Между вами я со своим многострадальным «Мандарином», будь он неладен. Кто-то один из вас просто обязан убрать меня.
– У вас были люди Вахтанга?
– Не просто были. Они от меня не уходят. Уговаривают, убеждают, шантажируют, угрожают.
– Почему вы решили сказать мне об этом только сейчас?
– Потому что устал. Устал смертельно. Мне уже ничего не нужно – ни денег, ни богатства, ни славы. Ничего! Мне хочется единственного – либо куда-нибудь скрыться, чтобы меня не нашел никто. Либо умереть.
– Вы меня для этого пригласили?
– А вам этого мало? Речь идет о жизни. О моей жизни! Вы – один из хозяев ее! Поэтому я вас и пригласил. Помогите же мне!
Сергей сделал глоток кофе.
– Мне кажется, вы всё слишком драматизируете.
Пантелеев наклонился к нему, перешел на свистящий шепот:
– Знаете, сколько мне лет? Тридцать шесть! Всего – тридцать шесть! А я уже старик. Я уже не хочу жить. Хочу уйти от всего – от вас, от партнеров, от дел, от денег, от ежедневного страха. Остаться только с женой и со своей трехлетней дочуркой, уехать куда-нибудь в глухомань и просто жить. Пусть даже бедно, пусть даже в нищете, но жить так, как хочется. Без диктовки, без выворачивающего желудок страха, без вот таких ранних разговоров. Вы понимаете меня?