Кроусмарш
Шрифт:
Овраг закончился как-то внезапно. Вот только что мрак давил с боков практически отвесными стенами оврага, и вдруг Андрей почувствовал, что тьма словно расступилась. Как в этой тьме, среди неясных теней всадников Джеф и Робин, смогли вычленить его, для Андрея осталось загадкой, однако они быстро оказались рядом.
— Многих потеряли? — Прошептал Новак.
— Двоих или троих, — так же шепотом ответил Робин.
Как-то так само собой сложилось, что Джеф отошел на второй план, предоставив первую скрипку Атчесону, поначалу удивившийся этому обстоятельству, Андрей, все же довольно быстро сообразил, что эти двое и раньше служили вместе, и опытный ветеран просто уступил первую роль как своему бывшему командиру, так и воину имевшему гораздо больший опыт. Хотя тут-то Андрей мог и поспорить, за год беспрерывных походов в степи, Джеф приобрел изрядное количество опыта, а драться сейчас предстояло на открытой и ровной как стол
— Робин, твои как, управятся с луками из седла?
— Я бы на это не надеялся. Они привыкли твердо стоять на ногах.
— Тогда своих лошадей оставите здесь в овраге, а сами в цепь и выдвигайтесь к броду, на дистанцию уверенного выстрела.
— Сделаем.
— Джеф, мы остаемся пока здесь. Как только начнется, ударим, пока доскачем, лучники что смогут уже сделают, нам останется дать залп и ударить в копья. Только бы они не схитрили. Только бы вышли сюда. Дьявол, наемников предупредить не успеваем. Ну да не спят же они в самом-то деле.
Угра не был молодым воином, но и до убеленной сединой гривы старейшины ему было еще ой как далеко. В хижине родового поселка его ждала молодая жена, которую он взял после того, как его прежняя отправилась на встречу с духами предков, производя на свет его первого сына. У него уже были две дочери, но что такое бабы, бабы они и есть, а вот сын, это наследник и опора, когда он состарится, если вообще состарится.
Воины редко доживали до седой гривы, но те кто доживал, пользовались большим авторитетом. Выжить в суровом лесу, живя охотой и пройти через множество походов, а после такой жизни дожить до старости мог далеко не каждый, а только самый лучший и удачливый, как не уважать столь заслуженного воина и не прислушиваться к его советам. Но до старости еще нужно было дожить, а ведь можно было остаться и калекой, а какой из калеки воин и добытчик, если не смог обзавестись сыном и успеть его воспитать, то придется тебе жить милостью рода. Оно конечно, не бросят умирать с голоду, но будут презирать, а такая жизнь никому не нужна, вот и вспарывают себе животы, те кто не способен о себе позаботиться и не имеет сыновей. Выпростав кишки, они наматывают их на родовой истукан, вырезанный из векового дуба еще пращурами, если не могут идти, то ползут, и чем больше кругов намотают, тем более почетной считается смерть. Это уже не позор, а достойная воина смерть.
Поэтому Угра искренне радовался рождению сына и закатил большой пир, хотя утром и вознес на погребальный костер жену, не перенесшую роды. Потом, по обычаю он принес родне жены богатые дары, за то что их дочь, отдав свою жизнь одарила его наследником, ну и откуп, так как воину без жены обходиться нельзя.
Молодая жена любовно заботилась о сыне мужа, да и сама была в положении, так что если духи благословят, у него родится еще один сын, баб он больше не хотел. Хотя за хорошую невесту можно было взять богатый откуп, о прибыли он думал меньше всего, ему нужны были сильные и здоровые сыновья, и не один. Это бабы живут долго и выживает их больше, оно конечно, мрет их не мало когда рожают, и от других болячек о которых воинам и знать-то не надо, но все равно их больше, чем воинов. Молодняк он ведь непоседлив, кто дольше просидит в холодном ручье, кто дальше прыгнет, кто выше залезет, вот и умирают пацаны, по дурости своей. Но взрослые не мешают в этих забавах, из сыновей должны вырасти воины, а какой воин выйдет из мальца, если его как девку оберегать, девка и вырастит, и ляжет позором на плечи главы семьи, уж лучше вознести маленькое тельце на погребальный костер, чем пережить подобный позор.
Этот поход был первым в этом году, а сколько их еще будет. В хороший год, он успевал до пяти раз сходить на людской берег. Так уж сложилось, что их племя жило напротив этого клятого обрывистого берега и чтобы пойти в поход им нужно было либо пользоваться этим проходом, либо идти через земли этих проклятых черноногих, а в такой поход не больно-то и находишься, потому как, сначала нужно бить черноногих, а уже потом отправляться на людскую территорию. Тогда уж проще сходить в поход на соседей, с которыми существовала вековая вражда, правда они не были столь богаты как люди, да и орочье мясо, не такое вкусное, как человечина.
Раньше на этих землях жили три рода их племени, но потом люди сумели выбить их отсюда, изничтожив эти рода под корень. В тот год погибло много славных воинов их племени, так как отстаивать территорию помогали всем миром, оно конечно, не мало людей покрошили, но выиграть в той войне не смогли. Отец рассказывал, что дед говорил, мол, если бы совет старейшин племени не решил бы оставить эту землю людям, то племя ослабло бы настолько, что его подмяли бы под себя их "добрые" соседи. После
В их отряд входили воины из пяти родов, пять отрядов по десять человек, вел их в этот поход Улах, уважаемый воин из рода Рыси, хотя Угра его и не любил, но в походе командир превыше верховного духа. С другой стороны, Улах удачлив и всегда возвращался с богатой добычей и множеством пленных. Добыча представлялась на суд старейшинам, которые милостиво разрешали воинам, участвовавшим в походе, выбрать свою долю, воины при этом старались не наглеть. Необидно, если возьмешь мало, скромность она достойна похвалы, старейшины не глупы, и если увидят, что воин слишком поскромничал, восполнят его долю. Хуже если воин возьмет слишком много, тогда его косточки не будет полоскать только ленивый, и будет продолжаться это до конца его дней, а то и после смерти достанется. Нет уж, лучше поскромничать. Остальную добычу распределят старейшины. И что самое интересное, они-то как раз не скромничали, но о них никто плохого никогда не говорил, заслужили, потому что прожили долгую жизнь, полную опасностей и лишений.
В общем сложившийся за столько лет порядок отправления в походы, устраивал всех. Он определялся на совете старейшин племени. Вот в этом году, в первый поход посчастливилось отправиться ему, а это почетно. Можно конечно сходить и на этих проклятых черноногих, но только с них той добычи, что с людей не возьмешь, да и истосковался он по нежной человечине, а еще больше по мясу их самок, вот уж оно-то действительно само на языке тает.
Поход проходил без неожиданностей, и даже весьма удачно. Мало того, что ночь должна была быть безлунной, так еще и небосвод затянуло тучами, лишая землю даже скудного света звезд, а как люди видели ночью, Угра знал прекрасно. Все было хорошо, вот только плохо было то, что все воины и воины его рода в том числе не переставая нахваливали удачливость Улаха, сам Угра прекрасно понимал, что если ему когда и доверят командовать походом, то будет это очень не скоро, но тем не менее он тоже был не последним из воинов, старейшины рода доверили ему идти во главе десятка родичей, тоже не мало. Вот вернется и попробует сбить ватагу, для похода на черноногих, если этот поход будет удачным, то старейшины, скорее всего, поддержат его. Несколько удачных походов на беспокойных соседей, и тогда можно будет уже подумать и над командованием сводным отрядом.
Высадились практически в полной тишине, только один новичок, едва прошедший посвящение, брякнул металлом, а второй, такой же молодой несколько неуклюже обращался с веслом. Но это обстоятельство так же пришлось по душе Угре, оба были не из его рода. А что касается людей, то врядли они могли услышать эти звуки, сидят там за палисадом, нос за ограду боятся высунуть. При мыслях о людях рот вновь наполнила слюна. Они конечно могли взять этот чертов форт, защитники которого когда обнаруживали орочьи отряды обстреливали их не жалея стрел, и уже сегодня насладиться нежной человеченкой. Но во первых, эти чертовы людишки тоже умели драться и постоянно были настороже, а во вторых, у орков с людьми существовала негласная договоренность, орки не трогали форт, люди не строили здесь более серьезных укреплений. Пару раз людишки пытались построить здесь сильную крепость, но соплеменники Угри устраивали им такую кровавую баню, что на его памяти люди больше не пытались ничего строить. В этом проходе все было так, как и тогда, когда он только прошедший посвящение пошел в свой первый поход.
Едва миновали форт, как Улах тут же взял направление на ближайший брод, через речку с тихим течением, он двигался по прямой, не применяя ни каких хитростей, не путая следы, не выставив ни тылового охранения, ни передового дозора. Угра решил было, указать командиру на этот недочет, но потом махнул рукой. К чему эти премудрости. Все это понадобится позже, когда они ступят на земли заселенные людьми, а здесь люди были только в форте, да и то, до утра носа не высунут за частокол.
Двигались не спеша, так как рассчитывали устроить дневку в лесу, в общем, все как обычно. К броду подходили уже даже переговариваясь и сыпя шуточками. Правда Угру несколько озадачило то, что дорога, которая всегда была сильно заросшей и вообще сильно отличалась от наезженных дорог людей, на этот раз была накатана куда больше, но особого значения этому он не придал. А еще немного спустя сильно о том пожалел.