Кровь алая 3: Верблюд в игольном ушке
Шрифт:
– Эх ты, разве с горами можно шутить?! – ругался Гелаев, разглядывая обмороженные ноги Таишева.
Руслан снял свои ботинки «Матахорн» и отдал их Таишеву, сам одел его брезентовые «джангли бутс». Отряд стал спускаться с перевала, нужно было дождаться, когда уляжется метель.
Гелаев решил сделать двадцатикилометровый крюк, и отряд вышел к чеченскому аулу Кири, где и встал на ночёвку. Уже в лагере выяснилось, что Малгабек Таишев самостоятельно передвигаться больше не сможет.
– Отправьте его домой, – распорядился Гелаев.
Моджахед по имени Абдурауф, в ауле Кири, за сто долларов договорился с одним из местных, что тот отвезём Малгабека домой. Во всей этой суматохе, Гелаев забыл снять с Таишева свои ботинки. Он вспомнил о них, когда Малгобек укатил домой. Так и остался Руслан в брезентовых
На следующий день, отряд Гелаева вновь пошёл к перевалу. Добирались туда несколько дней, и пришли восемнадцатого декабря.
– Вон там, в трехстах метрах вершина, – ткнул палкой вверх проводник, – до неё вы сможете добраться и без меня.
Проводник ушёл, а Гелаев объявил привал. В отряде на тридцать пять человек, приходилось восемь ПКМ 34 , вес этого пулемёта без боеприпасов семь с половиной килограммов, а коробка со снаряжёнными патронами ещё два килограмма сто грамм. Также у моджахедов было шесть огнемётов «Шмель» 35 , его вес одиннадцать килограммов. Вдобавок у каждого моджахеда был одноразовый гранатомёт «Муха» 36 . Кроме пулемётчиков, остальные были вооружены автоматами АКМ 37 или винтовкой СВД 38 . Моджахеды несли огромное количество боеприпасов. Таким образом, у каждого было на себе по сорок килограмм груза. К тому же двое суток они почти ничего не ели. В день съедали лишь по одному батончику «Сникерса», а в горах мороз тридцать градусов, сильный ветер. Снега на перевале по грудь, на высоте 2700 метров над уровнем моря, из-за разряженного воздуха тяжело дышать. В таких условиях, моджахеды с трудом преодолели двести метров, а на оставшиеся сто метров, сил уже не было. Вдобавок Гелаев обморозил ноги.
34
ПКМ – пулемёт Калашникова модернизированный.
35
Реактивный огнемёт «Шмель» – реактивный пехотный огнемёт РПО-А «Шмель».
36
Гранатомёт «Муха» – реактивный пехотный гранатомёт РПГ-18 «Муха».
37
Автомат АКМ – автомат Калашникова модернизированный. С патроном калибра 7,62 мм.
38
Винтовка СВД – снайперская винтовка Драгунова.
Обессилев, моджахеды спустились по склону горы в долину. В лесу, неподалёку от аула Гакко, устроили стоянку. Немного отдохнув, Гелаев отправил Абдрауфа в аул за проводником. Тот, вернувшись, сообщил:
– Нашего проводника в ауле нет. Я привёл его брата, парня зовут Иса.
– Вы не сможете пройти перевал в таком состоянии, – сказал Иса, взглянув на измученных моджахедов, – вам нужен отдых.
– И где ты нам предложишь отдыхать? – криво усмехнулся Гелаев. – В санатории?!
– В трёх километрах отсюда, есть заброшенная пограничная застава. Вы сможете там отдохнуть, – ответил Иса, – на заставе сейчас никого нет.
Иса довёл отряд до заброшенной погранзаставы, а потом Гелаев отправил его и Абдрауфа в Гакко за продуктами. Обратно они уже не вернулись. Прождав их почти сутки, Гелаев решил уходить от аула. Он опасался, что Абдурауф арестован, и наведёт на них пограничников. Хуже всего было то, что Абдрауф был местный и хорошо знал эти места. Руслан повёл отряд самостоятельно, по карте, и через три дня вывел его к аулу Метрада. Здесь оголодавшие боевики, не таясь, пришли в магазин, и закупили ящик сгущённого молока, все шоколадные конфеты, которые были в магазине, и несколько коробок лапши «Доширак». Моджахеды отнюдь не были сладкоежками – сгущённое молоко и шоколад обладают большой энергоёмкостью, а это было самым необходимым, они не могли нести с собой много продуктов.
В магазине
Потерявшие бдительность боевики, и в ауле Макали появились открыто. Местные жители сообщили на пограничную заставу «Маккок» о том, что в их аул вошли двое вооружённых людей.
Начальник погранзаставы капитан Халиков, взяв с собой восемь пограничников, на автомашине «Урал» бросился в погоню за боевиками. К тому времени в отряде Гелаева осталось тридцать четыре человека, (за время стоянки в Ингушетии, к отряду присоединились новобранцы). Моджахеды остановились на привал в двух километрах от аула Шаури. Часовые доложили Гелаеву, что по дороге едет военный грузовик «Урал». Гелаев принимает решение захватить грузовик и на нём прорываться через границу, до которой всего восемь километров.
Руслан Гелаев из СВД стреляет в водителя грузовика и ранит его, вторым выстрелом он ранил капитана Халикова. Сидящие в кузове пограничники были уничтожены огнём всего отряда. Нападение боевиков было столь неожиданным, а огневая мощь такая большая, что пограничники не успели сделать ни одного выстрела. Гелаев кинжалом добил водителя «Урала», причём удар был такой силы, что кинжал, пробив насквозь тело пограничника, воткнулся в сиденье. Руслан выволок из кабины Халикова, и швырнул его на землю. Протянул СВД одному из боевиков – новобранцев, Гелаев сказав ему:
– Добей офицера!
Тот узнал Халикова и ответил Руслану:
– Я не могу убить его, это мой земляк. Он из аула Орта Стал, – боевик попятился от Гелаева.
– Тут нет земляков, – процедил сквозь зубы Гелаев, и застрелил Халикова. Взглянув на новобранца, он продолжил: – Здесь есть только твои братья моджахеды и их враги: кафары 39 и мунафики 40 .
Руслан из СВД выстрелил в голову боевику:
– Ты оказался плохим братом, – сказал он.
39
Кафары – в Коране так зовутся язычники. Боевики на Кавказе, кафарами зовут всех русских
40
Мунафики – в Коране так называют лицемеров, людей принявших ислам формально. Боевики так звали мусульман, не разделяющих их взглядов.
Боевик упал рядом со своим земляком, капитаном Халиковым. Гелаев кинжалом отрезал Халикову голову и заорал:
– Аллах Акбар!
– Аллах Акбар! – нестройным хором поддержали его измученные боевики.
Руслан Гелаев никогда не был жестоким, но боль в отмороженных ногах, неудачи последних дней и голод, сделали его зверем.
– Судя по карте, граница рядом, – сказал Гелаев, – поедем на «Урале».
В этот момент в кабине грузовика заработала переносная радиостанция «Моторола»:
– «Хунзах», Хунзах», я «Мокок»!
– «Моккок», «Хунзах» на приёме, – ответили в эфире.
– Перейдём на двадцать второй канал и «закроемся» – предложил «Маккок» 41
– Понял тебя «Мокок», перехожу на двадцать второй канал.
Алжирец Абу Ясин схватил радиостанцию и стал крутить ручку тумблера настройки каналов. Он нашёл нужный канал, но услышал лишь металлический скрежет.
– Кусомак! 42 – воскликнул он. Абу Ясин швырнул радиостанцию в кабину: – О чём они говорят?!
41
Для ведения секретных переговоров в эфире, в радиостанции встраивают шифратор речи, кодирующий разговор. Посторонний, подслушивающий переговоры в эфире по радиостанции, слышит лишь металлический скрежет вместо слов.
42
Кусомак – арабский аналог русского выражения: «Ё… твою мать».