Кровь ангелов
Шрифт:
— Я просто… просто дошел до предела, — хрипло сказал он. — Понимаете?
— Нет, — холодно ответила она. — И никогда не пойму.
Некоторое время спустя вернулся Пол. Нина услышала, как снаружи хлопнула дверца машины и в дом вошли двое. Кто-то подошел к двери и щелкнул замком. Она подумала, что теперь, возможно, ее время истекло.
Однако, спустившись в подвал, Пол наклонился и помог ей встать на колени, а затем подняться на ноги.
— И что теперь? — спросила
— Собираюсь взять тебя с собой.
Он снова заткнул ей рот кляпом.
— У меня нет времени выслушивать твои глубокие мысли. Извини, если это хоть как-то тебя обезоруживает.
— Ей холодно, — неожиданно сказал Джеймс.
Он не смотрел ни на кого из них, сосредоточившись на сигарете у себя во рту. Нина даже не была уверена, что он обращается именно к Полу.
Тем не менее тот нагнулся и поднял пальто, то самое, которое целую вечность назад подарил ей Уорд. Он набросил пальто ей на плечи.
— Так лучше?
Нина быстро кивнула, тепло и благодарно, стараясь вести себя так вежливо, как никогда в жизни.
Когда пальто оказалось на ней, она и в самом деле почувствовала легкую тяжесть с левой стороны. Телефон находился от нее лишь в нескольких дюймах. Все, что ей требовалось, — найти способ нажать сквозь ткань кнопку включения, а затем кнопку быстрого набора номера. Это было трудно, но не невозможно. Уорду даже не надо было слышать ее голос. Он все понял бы по номеру, высветившемуся у него на экране…
— Ага, — пробормотал Пол. — Об этом-то я и забыл.
Сунув руку в карман ее пальто, он достал телефон, наблюдая за ее лицом. Как она ни пыталась, ей не удалось скрыть смертельного разочарования.
— Не стоит меня обманывать, Нина.
Когда он нес ее вверх по лестнице, к неверному свету, она мрачно подумала, что он всегда опережает ее на шаг. Ее и всех остальных.
И возможно, так будет всегда.
Глава 31
Когда мы с Джоном въехали на парковку возле бара «Мэйфлауэр», Унгер уже нас ждал. На этот раз он был одет более элегантно — в дорогой черный костюм с темным галстуком — и выглядел совершенно по-другому. Я подвел к нему Джона.
— Быстро добрались, — сказал Унгер. Даже его голос, казалось, звучал четче.
— Как вы сюда приехали?
— На такси. Не люблю водить машину.
— В самом деле?
— Это опасно.
— Опаснее, чем летать?
— Летчики обучены своему делу. А я нет.
Он повернулся к Джону.
— Карл Унгер.
— Джон Зандт.
— Я знаю, кто вы.
Джон нахмурился.
— Что вы имеете в виду?
— Кое-что, и не одно.
Унгер посмотрел на «Мэйфлауэр».
— Может, зайдем внутрь? Здесь чертовски холодно.
Бар едва успел открыться, и Хейзел на работе не было.
Мы устроились в кабинке у задней стены. Унгер положил руки на стол перед собой.
— Ваша подруга так и не нашлась?
— Нет, — ответил я.
— Мне очень жаль это слышать. Но, честно говоря, я здесь для того, чтобы поговорить совсем о другом.
Он подтолкнул к нам листок бумаги. Мы с Джоном прочитали:
«Это наш день. Мы в Америке. Но мы не американцы. Мы в Европе. Но мы не европейцы. Мы не азиаты, не арабы и не африканцы; мы не христиане, не мусульмане и не иудеи. Мы истинные люди. Пора преподать остальным урок, как надо жить».
— Очередной зашифрованный спам?
— Отправлено сегодня в шесть утра. Закодировано по тексту Корана, не больше и не меньше.
— Выглядит по-мессиански, но что с того? Карл, скажу честно — для меня сейчас важнее всего Нина.
— Вчера днем в спортивном магазине торгового центра в Калифорнии взорвалась бомба.
— Мы слышали. И что?
— Видеокамеры зафиксировали изображение подозреваемого, но он исчез. Сынок богатых родителей из Долины. Его имя Ли Гион Худек.
Джон уставился на него.
— Худек?
— Как я понимаю, это имя что-то вам говорит?
— Райан, не Ли Гион. Райан Худек упоминается в файлах, которые я забрал из дома застройщика по фамилии Дравецкий.
— Которого вы убили.
Для меня довольно странно было увидеть Зандта захваченным врасплох.
— Откуда вы знаете?
— Я не был в этом уверен до конца, лишь предполагал. За этот год при подозрительных обстоятельствах умерли еще несколько человек, имена которых были мне известны из достаточно необычных источников. У меня возникла теория, что некто уничтожает тех, кто, по его мнению, принадлежит к верхушке «соломенных людей». Так?
Джон ничего не ответил.
На этот раз уже я подозрительно уставился на Унгера.
— Сдается мне, вы знаете куда больше, чем рассказали, когда мы встречались в прошлый раз.
— Моя работа — собирать информацию, а не делиться ею. Лишь тринадцати людям во всем мире полностью известны все детали этой истории. Другим мы не доверяем, а я в особенности. Из-за этого погибли мой отец и дед.
— Кто это «мы»? Если ЦРУ знает…
— Это не Контора, — перебил он. — Как и ФБР, они слишком скомпрометировали себя для того, чтобы в этом участвовать.
— Хорошо, тогда кто такие «мы»? — раздраженно спросил я. — Карл, дело пойдет намного быстрее, если вы станете отвечать не только на прямые вопросы.