Кровь и чернила
Шрифт:
Неудивительно, что вчерашние карапузы поворачиваются к людям спиной…
– Так что же теперь?
– Нам надо бежать! Где-то в лесу есть наша община мультяшек.
– Правда?
В ответ глаза Барсика засияли такой искренней верностью своей новой подруге, что Маша поняла, что он её не обидит и потому сказала:
– Хорошо.
Ни с того ни с сего со стены упал календарь, в который раз не удержавшись на своём гвозде. Лист, который обычно Маша срывала поутру перед очередной тарелкой манной каши, останется нетронутым. Вчера был последний день, когда она была с людьми. Этой ночью девочке, ещё вчера веселившейся со своими одноклассниками, придётся
Глава 2. Прощай, Калинов!
Так что монстр, найденный под кроватью, на все сто процентов прав: надо бежать.
– Собирай вещи. – прошептал ей Барсик.
Прислушавшись к своему новому другу, Маша начала собирать в свой рюкзак самое необходимое: соль, спички, бекон, смартфон… Барсик тем временем начал бесцеремонно рыться в столе девочки, будто там оказался заныкан миллион евро. Маша уже хотела буркнуть в его адрес какую-нибудь гадость, чтобы он запихал свою любопытство куда подальше, но побоялась, что её мама уж точно проснётся и подумает, что к ним домой пришёл грабитель, или того хуже – маньяк. И тогда Барсику точно несдобровать… К тому же она видела, насколько же искреннен монстр, которого она нашла под кроватью.
– Я управилась со всем. – сказала Маша, показав свой рюкзак, который уже едва закрывался.
– Погоди, Маша, ты забыла самое главное. – прошептал ей её сине-зелёный полосатый друг.
– Что именно?
– Вот, смотри. – с этими словами Барсик показал ей ворох её рисунков, спрятанных в одном из ящиков стола.
– Ого, они милые. – Маша начала просматривать их. Там была и собака, о которой она так мечтала, и снегирь с ярким алым брюшком, которого она крайне старательно изобразила, и сюжет "это мама-папа-я, мы-счастливая семья", и даже какое-то существо с одним золотым зубом и колючками.
– Возьми их, они нам ещё понадобятся, ведь ты – особенная.
– Хорошо.
С этими словами Маша кое-как открыла рюкзак, затолкала туда свои каляки-маляки и сказала: "Нам пора".
Сказано-сделано. Маша и Барсик тихо шмыгнули в коридор, где девочка сняла с вешалки куртку, надела её и напялив на себя кеды и джинсы, открыла ключами дверь, положила на трюмо записку и убежала со своим новым мультяшным другом.
Записка содержала следующее(без учёта трёх орфографических ошибок):
"Дорогие мама и папа, не ищите меня и не ждите. Я должна уйти отсюда в прекрасный, новый мир. Со мной всё будет хорошо. Я продолжаю вас любить.
До встречи. Маша и Барсик."
Да, может быть, эта записка не поможет удержать родителей от поисков дочурки, но можно ведь попытаться, не так ли?
…
Маша со своими мамой и папой жили на третьем этаже девятиэтажного дома. Одним прыжком преодолев опплёванную и изрисованную неприличными надписями лестницу подъезда, они открыли тяжёлую железную дверь и вышли из дома во двор, где одиноко светили тусклые фонари, смотревшие своими лампами на мирно храпящего на скамейке алкаша в рваном пальто. Ветер игрался с целлофановым пакетом, подбрасывая его то вверх, то вниз. Где-то скрипнули качели. Пробивалась молодая трава, начинали пробуждаться ото сна деревья, стремившиеся раскрыть свою первую зелень. Луна пробивалась через тонкую пелену облака, осмелившегося загородить её ласковый взор. Очарование мира ночных клубов и вечеринок под луной, романтика тысячи огней и неоновых вывесок, которой заражены большие города вплоть до такой степени, что большинству людей становится моветоном уходить в отрыв до самого захода солнца, скромному, степенному Калинову на Волге была неведома, что играло на руку сбежавшей из дома Маше и монстру по имени Барсик. Разве что в новогоднюю ночь калиновцы делали скромное послабление, и то либо из вежливости, либо из желания хлебнуть ещё одну халявную рюмку водки. Но на улице стояла весна, и кроме алкаша, никого вокруг не было.
– Садись мне на шею. – сказал Маше Барсик.
– А я тебя не раздавлю? – поинтересовалась Маша.
– Не
– Хорошо, Барсик. – и девочка залезла на мягкую, пушистую спину монстра.
– Так что, побежали к нашим друзьям!
С этим словами Барсик со своей спутницей побежал со двора навстречу приключениям. Мохнатик бежал довольно быстро, и очень скоро они уже были на тротуаре. Машины по этой дороге катились редко: и днём-то затор за последние десять лет калиновской жизни был всего лишь один раз, да и то из-за ремонта соседнего шоссе, а ночью лишь одинокие "ласточки" мчались по асфальту. Так что не было разницы от слова совсем, на какой идти свет пешеходу – на зелёный, иль на красный. Так что Барсик погнал прямиком по проезжей части, не заметив автомобиль, который нёсся на полной скорости, нарушив все мыслимые и немыслимые правила. Однако Барсик… ловко перепрыгнул его…
– Ты ахрэнэл, Уася? – послышалось из окна самой страшной машины города – чёрного, как сама ночь, "ниссана" с армянскими номерами… Как только Барсик стал ногами в шлёпках на другой стороне Первомайской улицы, автомобиль последний раз блеснул задними фарами и исчез.
– Ну как?
– Круто! – ответила Маша Барсику. Ветер легонько щекотал её носик.
– Так что же… Погнали дальше. – предложил монстр.
– Так держать!
С этими словами Барсик с девочкой, вцепившейся в спину, побежали дальше. Ещё пара прыжков – и они пересекли городскую черту, убежав на пустырь, а следом – в лес…
Когда они добрались до места назначения – пресловутой "общины", двухэтажного заброшенного здания где-то на расстоянии четырёх километров от Калинова, где беглецов из города уж точно никто искать не будет, с верхушками деревьев начало играться утреннее солнце, Барсик уже совсем выбился из сил: он сначала бежал, затем энергично шёл, а потом чуть ли не пополз. Маша утомилась не меньше, к тому же она переживала за своих родителей – что с ними будет, когда в округе узнают, что их дочь оказалась первым калиновским скрабблером? Они же тогда попадут под подозрение… Да и в родном городе может начаться паника… "Ладно. Будь что будет." – подумала девочка. – "Главное, что Барсик всё ещё жив и невредим".
– Уф, я просто не могу… Уф… Слезай… – сказал монстр, которого Маша нашла под кроватью. Когда девочка слезла с его спины, он просто повалился брюхом и захрапел прямо на земле перед входом в здание. Девочка тоже сняла с себя рюкзак, устроилась на мягкой спине монстра и тоже уснула на широкой поляне.
Внутри здания вскоре щёлкнул выключатель, послышался сначала лёгкий треск, а потом – шум дрели. К противному визгу подключился оркестр из всех инструментов, которые только можно представить. Какой-то зверёк, напоминающий суслика, похожий на персонажа рисованного мультфильма и носивший жёлтую футболку, тёмно-зелёные шорты и такого же тона бейсболку, с тёмным пятном вокруг правого, такого же рисованного, как у Барсика, глаза, выглянул в пустое окно, которое ещё предстояло остеклить, и увидев спящего в меру упитанного пушистика и девочку, лежащую на его спине, сначала забеспокоился не на шутку и на всякий случай притащил свой любимый помповый пятизарядный дробовик – всё-таки, как уже говорилось ранее, отношения людей с мультяшками были весьма натянутыми, а за потерявшейся девочкой мог прискакать кто угодно – от браконьера до отряда спецназовцев, так что лучше было бы её припугнуть, чтобы она ушла, и подготовиться к возможному отражению незваных гостей, но взглянув ещё раз на эту идиллию, он обернулся к окну спиной и обратился к своим со словами.
– Тише. Там спят.
Но суслика никто не заметил, и тысяча голосов ремонта не думала замолкать. Более того, к нему подключилась какая-то совершенно непечатная ругань. Впрочем, Барсик и Маша и ухом не повели. Особенно монстр – он продолжал храпеть, причём один раз он взял ноту столь громкую, что неосторожная сова упала с ближайшей сосны и чуть не шмякнулась оземь.
Глава 3. Коммуна
Когда Маша наконец-то продрала глаза, лёжа на спине развалившегося посреди поляны перед входом полосатого сине-зелёного Барсика, было уже два часа дня. Девочка слезла со спины и закричала прямо в ухо своему приятелю со всей дури: