Кровь и Вино. Любимая женщина вампиров
Шрифт:
— Конечно, как мы можем отказать тебе в совместной трапезе, — Амадей плюхнулся на стул, потянувшись к корзинке с провиантом.
Мужчины угощали щедро, раздобыв где-то копченое мясо птицы, свежий хлеб, ароматное масло и нарезку из овощей. Честно признаться, я думала, что такая бесполезная в их жизни вещь, как насыщение, сильно повлияет на качество еды, но, к счастью, ошиблась. Было невероятно вкусно, а главное — совсем неприлично приятно откусывать собранный бутерброд, держа его прямо в руках.
— Ты так вкусно ешь,
– Хочу попробовать твои губы).
— Давно хотела спросить — на каком языке вы говорите? — приложив ко рту салфетку, вытерла краешек губ, смутившись.
— Старый. На нем практически не говорят, везде уже в ходу всеобщий.
— На этом языке говорили наши предки, а время оставило от них лишь самое простое наречие, без высшей речи и лишних метафор, — обстоятельно объяснил Амадей. — Отец рассказывал нам, что раньше одно и то же выражение могло означать совершенно разные вещи в зависимости от интонации и разницы в иерархии. Но, увы, все это уже давно в прошлом.
— А что значит стеа?
— Звездочка, — улыбнувшись так, будто и не собирался утаивать эту информацию, вампир, называвший меня так уже при любой возможности, откинулся на спинку стула, демонстративно вгрызаясь в горбушку с кусочками мяса, и прожевав, дополнил. — Одну из звезд на небе мы называем Аврора.
Кашлянув от неожиданности, я отложила недоеденный ужин на тарелку, понимая, что переоценила себя и весь его доесть не смогу.
— Вы еще говорили… анима ностра. Кажется, так, если я не ошибаюсь.
Мужчины переглянулись, словно совещавшись, стоит ли отвечать на мой вопрос. Тяжело вздохнув, Адриан все же перевел на меня взгляд, глядя так прямо, что я вновь стушевалась от пронзительности черных глаз.
— Инима ноостра, — поправил он меня. — Это значит «наше сердце». Я удивлен тем, что ты запомнила почти точное произношение.
— Нечасто мне удавалось услышать иноземную речь, — и вновь неуклюжая попытка сохранить лицо провалилась, окончательно заполняя щеки краснотой, как раскаленным железом.
— Даже не спросишь, почему я так назвал тебя? — заметив мою реакцию, вампир отложил ужин в ожидании ответа.
— Догадываюсь, что это связано с тем, что вы ранее сообщили мне, призывая прислушаться к собственным впечатлениям.
— Ты права. Причина этих слов кроется именно в желании оберегать тебя, заботиться и прогонять печали, — не выбирая выражения, признался мужчина. — С первых секунд, Аврора.
— Простите, я очень устала и хочу отдохнуть. К сожалению, последние несколько дней были слишком щедры на события, и сон не шел, я буквально валюсь с ног.
— Я провожу.
Амадей резко поднялся и приблизился, предлагая локоть, который я с сомнением, но приняла, разрешая
До самой спальни мы шли молча. Казалось, что вампир так и не произнесет ни слова, но у самых дверей неожиданно горячие пальцы поймали мое запястье, обращая все внимание на их владельца.
— Мы не будем тебе лгать, Аврора. Это низко.
— Рада слышать, — непонимающе свела брови к переносице.
— Ты не поняла, я… — Амадей на секунду прикусил нижнюю губу, демонстрируя острый краешек клыка, отчего весь его рот запечатлел мои мысли на себе.
Какие же у них красивые губы.
Ровный контур, правильная, на мой вкус, форма, тонкие следы естественных складочек по центру.
В голове закрутились картинки. Не самые невинные. С откровенным поцелуем, в котором можно будет попробовать эти губ на вкус, мягкость, сминая их, прикасаясь языком, и…
О, высшие! Я должна немедленно прекратить!
— Что «ты»?
— Никто никогда не будет торопить тебя. Ни я, ни брат, — не став отвечать на вопрос, сказал Амадей. — Но звать тебя так, видеть — неестественная нужда, без которой нам теперь не прожить. Не злись на милые прозвища.
— Даже не думала, — честно призналась я, удивленно приподнимая брови и отклеивая, наконец, взгляд от мужского рта. — В конце концов, я крайне благодарна вам с братом за… спасение, поэтому не стану таить обиды. Да и, как вы уже сказали, это действительно всего лишь милые прозвища. Я буду надеяться, что ничего обидного я по незнанию от вас не услышу.
— Разумеется, — вампир слегка кивнул, соглашаясь. — Не стесняйся спрашивать, если будет любопытно.
Мысль узнать, что же сказал мне незваный гость, на секунду промелькнула в голове, но я тут же вымела ее прочь, банально струсив.
— Буду благодарна за пояснения.
— В любое время. И, Аврора…
— Что?
— Адриан безумно смущается, что ты продолжаешь звать его «господин Энеску», — широкая горделивая улыбка растянулась на его лице, явно выражая довольство о том, что его эта участь миновала. — Прошу тайком, так как сам он не признается. Зови его по имени — насколько мне известно, разрешение ты получила еще в день знакомства. Не откажешь?
— Я постараюсь, — улыбнувшись, пообещала я.
— Тогда спокойной ночи, stea.
— Доброй ночи.
Скользнув за дверь, прижалась к прохладному полотну горящими лопатками и медленно скатилась на пол, запрокинув голову.
— Сердце мое… Неужели?
Но ночь не ответила мне, скрывая правду о мыслях и чувствах вампиров, о неожиданном госте, представившимся другом, и о том, какой сюрприз ждет меня на завтрашнем балу, заставляя усомниться в правдивости чужих слов.
И мне ничего не оставалось, кроме как подняться, беря себя в руки, и направиться к зеркалу, чтобы наконец расчесать спутавшиеся волосы совершенно самостоятельно, готовясь ко сну.