Кровь, или 72 часа
Шрифт:
— Жена у меня — звезда «удачного горшочка»! — похвастался Денис.
— Какого горшочка? — не понял Паша.
— У нас на работе такое тоже есть! — начала обстоятельная Саша. — Традиция эта пришла с первыми переселенцами из Англии и представляла собой совместную трапезу всего поселения. Каждая семья приносила горшочек с едой. Причем приносилось то кушанье, которое лучше всего удавалось хозяйке семейства. Отсюда и название «удачный горшочек»!
— Молодец, все по полочкам нам, серым, разложила! — Тимоха уже мыл руки.
— Вот-вот! —
Хозяйка тем временем доставала кастрюли и плошки. Никто не заметил, как она застыла над одной из них. Ника вдруг вспомнила, как она наткнулась на рецепт для этого блюда.
В тот день мерный шелест страниц кулинарной книги завел ее в дебри восточной кухни. Она потерялась в необычных названиях продуктов и ингредиентов. Как в забытье, Ника бродила среди неизвестных приправ и ароматов, пока не наткнулась на красные лепестки клевера и проросшие ростки люцерны. При виде этих названий почему-то защемило сердце…
Прячась меж закопченных котлов на кухне замка, она развязала узелок, который только что передал младший братишка. Их неожиданная встреча больше напугала, чем обрадовала. Несмотря на болезнь и покидающие ее силы, Венди каждый день выбиралась из замка в надежде увидеть мать. Упорство ее было вознаграждено. Когда она в очередной раз плелась вдоль нестройного ряда попрошаек, ее вдруг окликнул проворно хромающий замарашка. — А где же корзина с объедками с герцогского стола, красавица? — услышала она знакомый голос.
— Какие объедки?! — зашикали на него. — Мы их уже сто лет не видали!
— Не видали или не едали?! — подтрунивал замарашка.
Венди с трудом узнала в весельчаке своего братишку. Ее глаза на миг загорелись радостью, но тут же помрачнели.
— А где же мама? — с тревогой спросила она.
— Они с отцом прячутся от ищеек герцога! Когда мы расставались, они передали тебе это, — он вытащил из-за пазухи небольшой мешочек и незаметно сунул ей в руки. — Мы тоже положили кое-что.
Мягкий бархат ласкал ладони. Она поднесла мешочек к лицу, его запах напомнил о доме.
— Что же сталось с нашим домом? — прошептала она.
Брат будто не слышал ее:
— Сестренка! Мы должны уходить! Отец наказал нам бежать в сторону восхода солнца.
— Я не смогу быстро идти и буду только задерживать вас!
— Ничего! Мы будем нести тебя по очереди!
— Без своих отваров я не протяну и дня. А потом я не одна!
— Мы не торопим. У тебя есть несколько дней на сборы.
Венди тронула брата за плечо:
— Не теряйте время, бегите без меня!
— Пока не наступит полнолуние, мы будем ждать тебя на берегу реки, в корнях упавшей сосны, — упавшим голосом произнес брат и захромал
— Передай всем, что я люблю их и никогда не забуду! — крикнула она вслед.
Замарашка не обернулся. Незаметно смахнув слезу, он ускорил свой прыгающий шаг калеки. Венди долго смотрела ему вслед, мысленно прощаясь. Она стояла, прижав к груди драгоценный мешочек — последнее, что теперь связывало ее с семьей.
Уединившись на кухне, Венди бережно раскрыла любовно собранный гостинец. На самом верху лежали травы для настоев и паровых вдыханий, составленные отцом. Под ними были резные деревянные фигурки и украшения, присланные братьями. Из маленького шелкового платочка ей на ладошку выпало несколько капелек янтаря.
— От мамочки! — поняла Венди.
Слабые лучи света, проникающие в кухню, заиграли внутри камешков, и созвездие маленьких солнышек согрело ей сердце. Она грустно улыбнулась желтым зайчикам, прыгавшим на ее ладонях.
— Ничего, — ласково обратилась она к ним. — Когда-нибудь мы снова понежимся в теплом прибрежном песочке.
На дне узелка были припрятаны сушеные лепестки красного клевера и ростки люцерны.
«Не перепутай! — вспомнила она нарочито серьезный голос братишки. — Клевер дамам, люцерна кавалерам».
— Спасибо, что напомнил! — поблагодарила она, хотя прекрасно знала, что кому.
Рассказ брата про мытарства семьи сильно расстроил ее, и лишь известие об их волчонке хоть как-то скрасило грустную историю. Пока Венди готовила бесплодное варево для семьи герцога, она вновь и вновь возвращалась к рассказу о своем сером дружке.
«Твой волчок уже вырос в огромного волчищу! — звучал в голове голос братишки. — Он часто приходит… приходил к нашему дому и сидел на краю опушки. К нам не шел. Все тебя высматривал! Потом подвывал. Знаешь, тоскливо так!»
Забывшись, он по-мальчишески завыл, изображая волка.
— Тише! Тише! — оборвала его Венди и с опаской оглянулась на соседних попрошаек. «Ему бы еще в детские игры играть, а не со смертью!» — с лаской подумала она.
— Когда мы уходили, он как будто почувствовал и пришел, — продолжил брат. — Он долго следил за нашими сборами, а когда мы с родителями пошли в разные стороны, долго метался, за кем идти.
— Где же он теперь?
— Да где-то рядом. Он ведь, в конце концов, пошел с нами и был все время на виду, пока запах деревень вокруг замка не отпугнул его.
«Надо будет как-нибудь выбраться в лес да поискать моего серого дружочка», — думала Венди, помешивая варево из ростков люцерны.
Однако поиски своего питомца пришлось отложить: болезнь все сильнее душила ее, и о дальних прогулках не могло быть и речи.