Кровь или семьдесят два часа
Шрифт:
Венди расхаживала в чужих нарядах перед своим кавалером, и блаженная улыбка не сходила с его восторженного лица. С приходом осени худеющая прямо на глазах модница стала появляться все реже, а вскоре и вовсе пропала. Теперь обеспокоенный юноша носил наряды к ней в кухонную кладовую. Помощница кухарки покорно мерила шикарные убранства, но ее взор больше не лучился тем счастливым озорным огоньком, который платья так полюбили. У утомленной переодеваниями девушки больше не было сил шевелиться. А ее куда-то упорно тянули.
— Тетя Вика, что с тобой!? — донеслось сквозь густую
Благородная дама встрепенулась и с удивлением посмотрела на девочку в наряде баронессы. Та тянула ее за руку в сторону какого-то мужчины. Его лицо было скрыто за фотоаппаратом, но, что-то родное и любимое угадывалось в его фигуре. Неожиданно краски жизни вернулись к Виче. Болезненная бледность исчезла, и она с облегчением вздохнула: «Нет. Мой час еще не пришел!» Яркая улыбка появилась на ее порозовевшем лице и она вернувшись в прекрасный мир Петергофа.
— Я просто представила, какие штабеля благородных кавалеров валялись бы вокруг нас с Дианкой! — отшутилась Вича… Когда культурная программа была завершена, «американцы» погостили пару дней в новой квартире у Дичиной мамы и под конец отправились на дачу.
Там они провели незабываемую неделю. Пока мужики были на рыбалке, а женщины копались на участке, Вича ускользнула к Матрене.
— Ну что, воительница, насовсем к нам или погостить? — встретила ее старуха, как будто они только вчера расстались.
— Конечно, только погостить, — обиделась запыхавшаяся девушка. — Сейчас подкоплю сил, и снова в бой! Глаза целительницы потеплели: «Ну садись, докладывай».
Матрена внимательно слушала сбивчивый рассказ сестры, то кивая, то покачивая головой. Она видела, что не ошиблась в этой хрупкой и болезненной девчушке.
«Откуда в этом тщедушном тельце столько силы? — со смешанным чувством гордости и боли думала знахарка. — С такой волей, никто не устоит на ее пути».
Возбужденная воспоминаниями заокеанских событий, Вича часто дышала, ее взор горел. Матрена физически ощущала, как сгустки энергии переливаются внутри ее гостьи. К неописуемой радости она вдруг почувствовала среди них еле заметные следы чужеродных флюидов.
— Ты близка к нашей цели! — не вытерпела знахарка, перебив увлеченную рассказчицу. — Ты уже можешь удерживать часть их энергии.
Опешившая Вича смотрела на старуху широко открытыми глазами.
— Но я ведь ничего не делала для этого, — заверила она. — Как это могло случиться? — Дай срок, и ты разберешься. Мы верим в тебя.
Возвращаясь к даче, Вича унюхала аромат шашлыков, разносившийся по округе. Извинившись, что не помогала накрывать на стол, она присоединилась к пиршеству.
— Ты в отпуске, так отдыхай! — отмахнулась от ее извинений Ванда.
— Штрафную! — выкрикнул сосед. — Штрафную, штрафную! — подхватил нестройный хор уже «готовых» рыбаков…
Эта поездка навсегда осталась в памяти одной из тех немногих вспышек счастья, что так редко освещали их нелегкий путь.
Глава 7. Возрождение
Томография мозга
* * *
…А Вича поднималась в утреннее Питерское небо — она уже в третий раз летела во вражье логово. Теперь ей обязательно должно было повезти. Не зря же американская пословица гласит, что третья попытка всегда удачная. Конечно, была похожая пословица и на Руси. Ее древние сочинители, наверное, так навозливались Богу, что тот сначала у них раздвоился, а потом уже стал троиться. Но Он не осерчал, а взял, как гласит пословица, да и возлюбил самого Себя рас.
— Куда же этот самовлюбленный делся? — веселилась Вича, глядя на проплывающие под самолетом облака. — Если верить попам, так должен быть где-то здесь, на небесах.
Все ее забавляло и радовало. Эта поездка вернула ей веру в свои силы, которые уже помогли защитить семью сестры. Совсем с другим настроением она летела в Питер всего две недели назад. На душе висел груз ответственности, а карман оттягивали деньги, собранные родственниками для отмазки мужа Яны от суда.
А началось все, как часто бывает, с благородного порыва.
Какой черт понес свояка после ночной смены в проходной двор, он и сам толком не смог объяснить. Кто-то как будто втолкнул его туда. И надо ж было случиться, что именно в это время и именно там один крепко нагулявшийся представитель ближнего зарубежья приставал к такой же нетрезвой девушке. Та отбивалась, как могла, но силы были явно неравны.
— Вай! Коньяк пила, да!? Чего ломаешься? — доносилось из подворотни.
Бартер есть бартер. Так нет, надо было свояку вмешаться.
Одного удара в челюсть хватило, чтобы успокоить охотника до женского тела. Как это обычно водится, спасенная девушка исчезла в предрассветном тумане, а наш герой не успел и пары шагов пройти, как был упакован в невесть откуда взявшийся милицейский газик. По невероятному совпадению, дежурный следователь оказался однофамильцем шамкающего потерпевшего. После беседы с соплеменником из-под его пера вышла ладно скроенная картина происшествия. Сломанная золотая фикса потянула на тяжкие телесные повреждения с крупным материальным и моральным ущербом. Взбешенный таким поворотом дела благородный рыцарь полез в бутылку, что вылилось в жаркую перебранку с блюстителями порядка. Чтобы утихомирить здоровенного бугая, его пришлось убеждать всем отделением. Уговоры закончились для спорщика на полу и сопровождались дружным пинанием лежачего милицейскими ботинками.
В пылу этой беседы следователь не заметил, как на его лодыжке оказалось два кровоточащих отпечатка человеческих зубов. Это стало последней каплей, и судьба злостного нарушителя общественного порядка была предопределена. Адвокат мудро посоветовал решить дело полюбовно, и однофамильцы теперь жили в ожидании честно заработанных американских долларов.
Вича, услышав эту историю, ничуть не удивилась цепи таких случайностей. Похоже черный легион заморских сестер обложил ее со всех сторон.