Кровь Ив
Шрифт:
— Я бы никогда не согласился на это, если бы считал, что ты недостаточно сильна, чтобы справиться с этим, — он поцеловал меня в губы. — Ты справилась с этим.
Это звучало ужасно похоже на требование, но да, я справилась.
— А теперь ты поможешь ему справиться с этим, — он повернул мое лицо к Рорку, и суровый тон его голоса противоречил тому, как нежно его пальцы отпустили мой подбородок и скользнули по шее. — Он противился этому плану с самого отъезда из Шарлотсвилля. Альтернатива была использовать Ши, но мы решили, что если мы впутаем в это
Мои ноздри раздулись. Тут он не ошибался, черт подери.
— Он расстроен, Иви. Когда он вернется сюда, ты сделаешь все, что нужно, чтобы сделать его не расстроенным.
Мои легкие резко вытолкнули кислород. Я попытаюсь, но Рорк был мастером топить себя в самоуничижении. Может, мне стоит вернуть ему его четки?
Мужчины на улице начали расходиться в разные стороны, ведя новых рекрутов к автомобилям. Новички несли с собой рюкзаки и оружие — наверное, единственное, чем они владели. Большинство мужчин, которых мы повстречали за последние пару недель, были такими же как мы. Скитальцы в поисках чего-то, у которых не было дома. Линк не обещал им крышу над головами. Он предлагал нечто иное: солдатское братство, достойную причину, за которую можно сражаться, и, может быть, когда-нибудь женщину и детей, которых можно любить.
Из всех мужчин, которые прошли его тесты, ни один не отклонил предложение примкнуть к нам.
Линк проследовал за Рорком к фургону и скользнул за руль, заводя двигатель.
Я открыла боковую дверь для Рорка. Он просверлил во мне дырку взглядом, пока подходил и садился на пол за водительским сиденьем. Дарвин подошел, обнюхал его от ботинок до шеи, затем свернулся возле него.
— Хотите узнать нечто безумное? — Линк повернулся на сиденье, щеголяя маниакальной улыбкой.
— Не особенно, — я села на полу перед Рорком, посмотрев в эти нефритовые глаза, переполнившиеся напряжением.
— Эти парни слышали о нас, — сказал Линк.
Вот это привлекло мое внимание.
— О нас?
Линк посмотрел в боковое зеркало, наверное, проверяя, догнал ли нас караван, затем повернулся ко мне.
— Они сказали, что кое-какие проходившие мимо мужчины говорили о парне с черными глазами, — он шире раскрыл свои глаза для пущего эффекта, — и красотке-блондинке, для которой я собираю армию.
«Твою ж мать». Я переглянулась с Рорком, затем с Джесси, и их шок не уступал моему.
— Как слухи могут распространяться так быстро? Мужчины, с которыми мы встречались, или примкнули к нам, или умерли… охереть какими омерзительными смертями, могу добавить.
— Да, по поводу этого… — Линк выжал сцепление и выехал на дорогу. — Видимо, у меня есть устрашающая репутация из-за кастрирования.
— Ты хоть чьи-то яйца оставил нетронутыми?
— Неа.
— Это твое наследие. Будешь в одном ряду с Билли Кидом (прим. американский бандит и убийца XIX века), Джеком Потрошителем и Дамером, Каннибалом из Милуоки. Как они тебя назовут? Линк Эмаскулятор? (прим.
Он хлопнул рукой по приборной панели, взвыв от хохота.
— Мне это нравится.
— Еще бы.
Вернув ладонь на руль, он постучал большим пальцем.
— На каждого выжившего, с которым мы сталкиваемся, приходится еще десять тех, кого ты не видишь. Они наблюдают из безопасного укрытия, обращают внимание и распространяют слухи.
Я сжала свою переносицу. Об этом я не подумала.
— То есть, эти трое мужчин уже знали, кто ты, знали о твоем маленьком фетише с кастрацией? Они вели себя как паиньки.
— Они знали о моей репутации брутального ублюдка и все равно дали мне отпор. Это говорит о многом, Иви.
Да без разницы. Я могла спорить целый день, и если честно, временами меня реально беспокоила психическая устойчивость Линка. Но сейчас мне нужно было разобраться с более срочным вопросом.
Рорк сидел, прислонившись спиной к стенке фургона, согнув одно колено и гладя шкуру Дарвина. Он наблюдал за мной настороженным взглядом, которым муж мог быть смотреть на жену, когда та превратилась в нимфу. Как будто я собиралась высосать кровь из его души, но он слишком любил меня, чтобы остановить.
Я подползла к нему, по-хозяйски устроилась на его коленях и обняла за шею.
Вздох облегчения прерывисто сорвался с его губ, и он осторожно переместил руки на мои бедра.
— После всего, через что ты прошла…
— Ш-ш-ш, — я провела ладонями по его волосам и ткнулась носом в его шею, без слов показывая, что со мной все хорошо. Между нами все хорошо.
Он поцеловал меня в висок, его акцент окрасил слова.
— Я не хотел этого делать.
— Я знаю.
Он запрокинул голову, чтобы наши лбы соприкоснулись, и мои волосы упали завесой вокруг нас. Он прошептал:
— Я заглажу вину этой ночью.
Что ничуть не отличалось от любой другой ночи за последние две недели. Хоть мы спали в фургоне, заброшенном здании или под луной, он, Джесси и я умудрялись находить час или два для уединения. Всего лишь одно из множества преимуществ путешествовать в безопасности группы солдат.
Мои губы блуждали по его щеке, затем мой рот оказался у его уха.
— Какую позу опробуем сегодня?
Его дыхание участилось.
— Я буду брать тебя сзади, пока ты будешь лизать яйца Джесси.
Хриплость его шепота эхом отдалась между моих ног.
Рорк поцеловал меня в губы, и как будто весь воздух ринулся к нему.
— Затем Джесси уложит тебя на спину, пока я буду смотреть.
Все остатки злости, которые могли задержаться во мне, испарились с этими словами. Да, я, может, и была легкодоступной в сексе, но я никогда не была неразборчивой любовницей. Когда я отдавала свое тело, мое сердце шло в комплекте. Джесси и Рорк были частью меня. Они стали моим святилищем, и теперь, получив их, я хотела как можно больше времени проводить в убежище их рук.